Наги, значит Змей
Шрифт:
– Но ведь Хокаге-сама не разрешает проводить такие опыты на территории деревни…
– Пусть не на территории деревни, так в Рьючидо их отнесу. Там-то они точно никуда не сбегут. А если и сбегут, то сильно пожалеют….
– Нет, нет и еще раз нет! Вы что, не помните, как Манда-сама был недоволен, когда вы вызвали его лишь для того, чтобы показать его нам?!
– Какая жалость, – совершенно неискренне протянул саннин. – Такие материалы пропадают…
В итоге разбойники каким-то чудом успели выхватить своего сообщника из-под
– Эм, сенсей…
– Да?
– А обязательно было их так пугать? Или вы изначально не хотели их убивать?
– Неужели я так предсказуем? Я решил немного разнообразить представление преступников о себе. Обо мне же уже ходят слухи, как о сумасшедшем экспериментаторе?
– Ну да, – кивнула я, а потом решила не заморачиваться и произнесла: – Ладно, это ваши дела. Искусство фуиндзюцу: барьер. Кай!
Снова попав в лагерь, я подождала, пока сенсей зайдет, и закрыла проход. Просканировав состояние барьера и подав в него еще чакры, я пошла к костру, у которого уже сидели сенсей и Тора-кун.
– Вы не собираетесь спать?
– До рассвета осталось не так много времени, так что поспите. Я пока подежурю. И давайте без возражений, – отрубил саннин, подбросив в костер еще дров.
– Хай~…
Я приземлилась прямо на еще теплый песок и, подложив под голову рюкзак, задремала. Во сне я куда-то бежала, а меня преследовали глаза. И не просто глаза, а тень, на которой было множество шаринганов.
– Наги-чан, – меня кто-то тряс за плечо, но я никак не могла проснуться.
– В чем дело?
– Сенсей, Наги-чан не просыпается!
– Наги-чан? А ну-ка, отойди.
Я задыхалась от быстрого бега и недостатка кислорода, но если остановлюсь, Оно меня догонит. Даже сквозь этот сон я почувствовала, как меня приподняли и легонько похлопали по щекам.
– Наги-чан, просыпайся.
Попытавшись вывернуться из хватки, я отчетливо услышала сдавленные ругательства и уже более ощутимые хлопки по щекам.
– Наги, – взревел уже Курама, и я распахнула глаза.
Меня придерживал Орочимару, и я отчетливо увидела на его руках порезы от когтей. Посмотрев на свои пальцы, я увидела кровь. Не мою кровь.
– Спокойно, – проговорил Орочимару, правильно истолковав мой испуганный взгляд. – Ты лишь немного меня поцарапала. Сейчас обработаю, забинтую и ничего страшного.
– Но я ведь…
Саннин отпустил меня и полез в подсумок за бинтами, но я его остановила. Он недоуменно на меня посмотрел, а я занесла руки над порезами на его руках и начала лечение, помня все наставления, что мне давала медсестра из госпиталя.
– Хокаге не говорил, что ты можешь лечить…
– Это написано в моем личном деле после графы: «Стихии».
– А, я прочел лишь про ваши личные качества и арсенал техник, а дальше даже читать не стал.
Закончив с лечением, я натолкнулась на настороженный взгляд Торы. Заподозрив
– Сенсей, я еще на кого-то напала?
– Когда Тора-кун сказал мне, что ты не просыпаешься, у тебя появились когти и клыки. Я успел забрать тебя у него, чтобы ты его не покалечила.
Эти слова были как обухом по голове. Я могла напасть на него. И я бы напала, если бы Орочимару не забрал меня подальше от Торы. Я… чудовище?
– Ты не чудовище, Наги-чан, – будто прочитав мои мысли, произнес Орочимару. – Ты джинчурики.
– Ага, – на автомате кивнула я, но мои мысли крутились вокруг двух слов: Я монстр…
– Выдвигаемся. Мы прошли лишь малую часть. Наги-чан, снимай барьер.
Я кивнула, но не сдвинулась с места.
– Наги-чан, ты меня слышала?
– Да…
– Наги-чан!
– Хай!
Я очнулась от своих мыслей и пошла к краю барьера.
– Искусство фуиндзюцу: барьер, снятие. Кай!
Барьер пал, а я пошла, собирать печати. Их нужно лишь немного обновить и можно использовать снова. Когда все печати были собраны, я присоединилась к каравану. Тора-кун шел рядом со мной, но я ощущала, что он меня боится. Боится, что я нападу.
– Наги-чан, что тебе снилось? – его неожиданный вопрос заставил меня вздрогнуть и посмотреть на него. – Почему ты так вырывалась, когда сенсей пытался тебя разбудить?
– Не знаю, но отчетливо помню единственную эмоцию.
– Какую?
– Страх.
Тора ненадолго замолк, а я боялась просто вспомнить то, что видела.
– Так что тебе снилось?
– Я видела тень.
– Тень? Ты испугалась тени?
– Нет, не тень была страшна. Было страшно видеть на этой тени шаринганы. Даже на руках тени были шаринганы. И эти самые руки тянулись ко мне.
– Но зачем?
– Да, ты, наверное, не знаешь. В ту ночь, когда Девятихвостый напал на Коноху, им кто-то управлял с помощью шарингана. И нет, это был не клан Учиха. Они не замешаны в этом, я уверена. В ту ночь тот, кто управлял Лисом, смог взять меня в заложники и потребовать от Минато-сана, чтобы он отдал джинчурики. Минато-сан колебался, а человек в маске приставил ко мне кунай. Когда у него кончилось терпение, он возвел кунай над моим правым глазом и провел вниз. Я лишилась правого глаза в ту ночь.
– Поэтому ты носишь повязку на правом глазу? У тебя там шрам?
– Да, и из-за этого тоже. Минато-сану удалось победить нападавшего, а Кушина-сан попросила Сарутоби-сама, чтобы мне пересадили глаз человека в маске. Его глазом оказался шаринган, клан Учиха не возражал, чтобы глаз пересадили мне. Я ношу повязку не только из-за шрама, но и из-за шарингана.
– Так значит, та тень из твоего сна тянулась не просто к тебе, а к твоему правому глазу?
– Выходит, что так. Тора-кун, прости меня, что я едва тебя не покалечила. Я не могла проснуться сама, и я благодарна, что вам удалось меня разбудить.