Наизнанку
Шрифт:
– Мозг пригодится! – передразнила ее Николь. – Было бы что беречь! А вот насчет удара… Есть средство, которое воздействует на мозг сильнее, чем кирпич, и, между прочим, это вполне безболезненно, – Ник повернулась к подруге и, задрав подбородок, гордо заявила, – алкоголь!
– Ты с ума сошла! – Бекка аж задохнулась от ужаса. – Это же запрещено! Нас в тюрьму посадят обеих! Кроме того, его сто лет как не производят.
– Коне-ечно, – издевательски протянула Николь, глядя на Бекку, как на маленького ребенка (если что и бесило Бекку в лучшей подруге, так это вот такие лидерские замашки,
– Почему?! – Бека была в шоке. – А как же равноправие?! Это же чистой воды дискриминация!
– Это не дискриминация, это наука. Женщины в несколько раз более склонны впадать в зависимость от алкоголя, чем мужчины. То, что не нанесет вреда им, для нас может оказаться очень и очень опасно. Реклама алкоголя все равно запрещена, вот о нем и знают только в супермаркетах на той стороне. Но мы в биохимическом проверяем новые рецепты и сталкиваемся, в том числе, и с алкоголем.
– Стоп-стоп! Если алкоголь для женщин вреден, почему ты мне это предлагаешь? Думаешь, я соглашусь ради этой коровы на всю жизнь погрузиться в бессознательное состояние?
– Потому, дорогая моя, что мое образование позволяет мне судить, где речь идет о реальной опасности, а где – о сказках министерства здравоохранения. В случае с алкоголем – с одного раза ничего с тобой не случится. Разве что, головная боль наутро, но с ней легко справиться – есть специальные средства…
– И где же мы все это достанем? – Бекка постаралась вложить в эти слова все ехидство, на какое была способна, но пыл Николь это не охладило.
– Куплю контрабандой у парней из нашего отдела. Стажеры-биохимики частенько этим подзарабатывают.
– Так ты уже пробовала? – скептицизм Бекки пропал, она заинтересованно подалась вперед.
– Нет, конечно! Зачем наносить вред здоровью, если в этом нет крайней необходимости? Другое дело – у тебя…
– И откуда ты знаешь, как это подействует? – перебила ее Бекка.
– Оттуда, что я не первый год занимаюсь вопросами биохимических процессов в организме человека. Вот слушай: ты выпьешь, в зависимости от того, как устроен твой организм, ты либо сразу, либо через некоторое время почувствуешь легкость и раскованность. Не сможешь ни на чем долго сосредотачивать свое внимание, впадешь в состояние эйфории, когда все вокруг будет казаться привлекательнее, чем оно есть на самом деле. В таком состоянии ты и с Гретхен сможешь…
– Уверена? – подняла бровь Бекка. – В смысле… Это сколько же я должна выхлестать этого «чудодейственного эликсира», чтобы Гретхен показалась мне привлекательной?
– Кхм… – замялась Николь. – Не то чтобы я была на все сто уверена, но делать-то что-то надо, верно? Если не справимся с Гретхен, тебя могут уволить. Вариант с алкоголем мне кажется наиболее перспективным.
– А нет каких-нибудь, на твой взгляд, менее перспективных? – покусывая нижнюю губу, уточнила Бекка на всякий случай. План Ник казался рискованным – выпить некое вещество, которое меняет
Но затем Бекка вспомнила сегодняшнее утро, да и все остальные скандалы и разносы, которые устраивала ей Гретхен, и которые терпеть было уже невыносимо. Вспомнила и о том, что последнее время избегала секса потому, что он был противен ей сам по себе, независимо от партнерши. Даже мастурбация не доставляла ей прежнего удовольствия – стоило прикоснуться к себе, как тут же появлялось знакомое чувство ненаполненности, от которого хотелось, во-первых, выть волком, во-вторых – есть. Выть волком Бекке не позволяло воспитание, зато ела она вволю – какой смысл держать фигуру, если тело не годится для любви?
«Действительно, – заключила про себя Бекка, – Ник права. Если мне все равно наплевать на секс, почему не начать извлекать из него пользу?». Она подняла голову на стоявшую рядом с диваном и нависавшую над ней подругу.
– Когда? – обреченно спросила Бекка.
– В пятницу, я думаю, – неуверенно отозвалась Николь, – на вечеринке стопятидесятилетия компании. Послушай, Бекки, я тут наговорила всего, но… На самом деле я не должна на тебя давить, и прости, если я это делаю. Мне на самом деле хочется тебе помочь, – Николь опустилась рядом с Беккой на диван и взяла ладонь подруги в свои руки. – Если тебя воротит от одной мысли…
– Ник, – прервала ее Бекка, глядя подруге в глаза, – ты видишь другой выход? Только честно?
Николь опустила голову и, сжав губы, ответила:
– Нет. Если бы видела, не морочила бы тебе голову этой ерундой.
– Вот и я не вижу. А проблему решать надо. Ты молодец, ты умница, ты придумала замечательный план, и я тебе очень благодарна. Без тебя я так и сидела бы по уши в переживаниях, дожидаясь, когда меня выкинут с работы. А потом пришлось бы переехать к родителям и всю оставшуюся жизнь терпеть колкости ма Стеллы по поводу того, что ее пенсия больше моего пособия по безработице. Нет, Николь, ты на меня не давишь, ты заставляешь меня смотреть в глаза реальности.
– Мне бы очень хотелось иметь возможность что-то изменить…
– Но такой возможности нет, ни у тебя, ни у меня, а потому, давай забудем об этом. Все так, как есть, изменить это никто не в силах. Поэтому мы будем действовать, как ты предложила, и не заморачиваться на рефлексию.
Николь кивнула в ответ и улыбнулась.
– Ладно, не будем заморачиваться. Кстати, через пять минут начнется трансляция первого матча мирового чемпионата! Ты слышала, что впервые допустили команду с Луны? Правда, они не сегодня играют…
– С Луны? – Бекка была рада наконец-то сменить тему разговора, тем более Николь заговорила о горячо любимом обеими девушками футболе. – А как же они будут играть? Я имею в виду – там же понемногу от каждой корпорации работает – за кого они будут играть?
– А у них что-то вроде сборной, в названии после «inc.» стоит «Луна».
– Постой, – нахмурилась Бекка, набирая на пульте домашнего управления заказ (чипсы и апельсиновый сок), – а в какой они лиге – в женской, или в мужской?
– А у них совсем сборная – народу-то мало.