Наизнанку
Шрифт:
— Если честно, я тоже.
— А у меня в холодильнике ни хрена.
— Вообще ничего?! — удивленно спрашивает Марина.
— Молоко и сыр.
— Ясно.
— Но у меня есть идея. Колдуй там пока, я быстро.
Выхожу из спальни и иду на кухню, беру купленный шоколад и возвращаюсь в гостевую. Подхожу к Марине и утыкаюсь взглядом в портрет.
— Нельзя смотреть заранее.
— Мариша, а почему я такой желтый? Мне кажется, тут на глазах патология печени.
— Дурак! Какие дал краски, такими и
— Все-таки карандашом мой портрет мне понравился больше, я там такой красавчик, — Марина поднимает на меня голову и тут же бьет кулаком в плечо. — Ай!
— Ну и гад же ты. Еще и по чужим вещам лазишь.
— Подумаешь, он на сверху лежал. Ладно, закончим этот ненужный треп. Я нашел нам другое занятие, — подталкиваю Марину на кровать и плюхаюсь рядом с ней. — Открывай рот.
— Еще чего. Не буду я этим заниматься.
— О, Боги. Я вообще не это имею в виду. Просто открой рот и закрой глаза. Тебе понравится, обещаю.
Марина нехотя делает так, как я сказал. Кладу кусочек шоколада ей в рот, и она тут же распахивает глаза.
— Ммм… и вправду приятно.
— А то, — притягиваю Марину к себе. — У нас еще примерно два килограмма шоколада, думаю наедимся, — стягиваю простыню с Марининой груди и с видом полного удовлетворения ложусь обратно. — Мне так больше нравится. Сделай мне приятно.
— Может мне и по больнице с голой грудью ходить?
— Еще чего. Открывай рот, следующим пойдет шоколадный зайка с перцем.
Марина берет из моих рук шоколад и вместо того, чтобы закинуть его в рот, откусывает кусочек и медленно смакует его, а потом зачем-то облизывает пальцы. Сама тянется к новой порции шоколада и начинает кормить им меня.
— Это реально фердипердозно. Круче яичницы.
— Нет, это даже лучше.
— Лучше?
— Это фердипердозище, — Марина заливается смехом и утыкается мне в грудь. Еще несколько минут мы о чем-то говорим. А потом только приятная темнота и Маринины пальцы, рисующие несуществующие узоры на моей груди.
Когда я очухался, понял, что у нас мини трындец-на часах полдевятого. Вставать совершенно не хочется. Появилась даже мыслишка взять больничный. Только проблема в том, что оба мы это сделать не сможем, а какой смысл ошиваться дома без Марины. Еще несколько минут, и она как угорелая начнет собираться. Ха! А собирать-то ей нечего. Только вопли все равно начнутся. Эх, хорошего понемножку.
— Марин, — убираю волосы с ее лица. — Нам пора вставать.
— А сколько уже времени?
— Полдевятого, — один, два, три…пуск.
— Опоздаем, — вполне спокойным голосом констатирует Марина. Вот тебе и на. — Сначала ко мне, я быстро переоденусь и в пятнадцать минут будем уже там.
Добрались мы даже раньше. У меня сложилось мнение, что это не девушка, а метеор. Сначала она совершенно не сопротивлялась способу доставки у меня на плече в машину, потом к себе домой. У себя в квартире оделась за считанные секунды и уже в десять минут мы были на работе.
***
Весь рабочий день прошел под лозунгом «скорее бы домой». И если я для этого делал все, Марина как назло не по-детски тормозила. Такой медлительной я ее никогда не видел. Хотелось дать ей по заднице, чтобы хоть чуть-чуть пошевелилась, но вот незадача-кругом люди. К концу дня понял, что что-то случилось. Ну не стала бы она себя вести как какая-то пришлепнутая.
— Садись, — открываю дверь машины и забираю ее пакет. Захлопываю дверь и сажусь на свое место. — Я спрашиваю-ты отвечаешь. Что случилось?
— Усатая меня ненавидит и сживет со света. Кстати, ты знал, что она подружка твоей Карины?
— Начнем с того, что Карина не моя, а во-вторых, нет, не знал. А даже если и так, что из этого следует?
— Ничего, за исключением того, что она играет на два фронта, дружит с Кариной, рассказывая про нас, и при это в тайне пускает по тебе слюни. Итого, у меня два врага, а скоро будет все отделение. Они уже смотрят на меня как на шлюху. Я чувствую их взгляды.
— Какая чушь, Господи. Тебе полегчает от того, что я скажу, что четверть больницы трахается друг с другом? Наша заведующая еще пару месяцев назад шпилилась с доктором с функционалки и что? Дима трахал медсестру Лену и не один раз. Еще про кого рассказать?
— Ты серьезно?!
— Клянусь своим хрящом. Только о заведующей цыц, об этом, кажется, знаю только я, это мое преимущество. Так сказать, воочию видел. Потом два дня не мог заснуть.
— А я думала такое только в шоу-бизнесе бывает.
— Тю, там, где есть скопление людей, там всегда траходром.
— Ничего себе. А ты с кем это делал? Ну кроме декана, о которой сам сказал.
— Ну начнем с того, что я соврал. Алена, как там ее по отчеству, тетка не плохая, но у меня бы эбонитовая палочка не сработала на нее. Я же тогда специально это сказал, чтобы тебя на колени поставить.
— Козинак!
— Что есть, то есть, сладкий и вкусный.
— Ну так что?
— Что?
— С кем ты еще это делал?
— Это? Ты серьезно? Называй вещи своими именами. Давай, учись.
— С кем ты спал в больнице. Так пойдет?
— Ну предположим, что не спал, а типа встречался с гинекологичкой. Ну как встречался, мне хватило недели самого убогого секса в моей жизни. Какая же она злая сука… кошмар. Не знаю, как к ней ходят девки, мне кажется она их насилует расширителем.
— Фу. Прекрати.
— Я серьезно. Вообще гинекологи злые стервы, надо идти к мужикам. Они тактичные, местами нежные, деликатные и очень понимающие.
— Знаешь, — поворачивается ко мне и кривит лицо. — Я удивлена, что ты не гинеколог. Чего ты смеешься?