Наказание Дамира
Шрифт:
Что, правда, уже обед? Я даже не заметила, как часы пролетели…
— Слушай, мне осталось чуть- чуть доделать. Подожди.
— Да потом доделаешь, — тянет Злобин недовольно.
— Нет, пять секунд. Иначе собьюсь, — настаиваю я.
— Ладно, я покурить пока тогда.
— Давай.
Ромка уходит, а я снова погружаюсь в код. И резко вздрагиваю, когда прямо за моей спиной вдруг вырастает начальник.
— Так, Жень, а Злобин где?
Вид у него обеспокоенный. Хмурит брови, озираясь в нашем закутке и упирает кулаки в мягкие бока.
— Курить ушел, — рапортую я.
— Вам бы лишь бы курить, — сетует Алексей Борисович, качая головой, — Работать когда?
— Так обед же сейчас, Алексей Борисыч, — улыбаюсь я примирительно, — Мы с Романом в бургерную съездим. Вам взять что-нибудь?
— Никаких бургерных, Дубина, — чеканит Борисыч строго, — там Керефов прилетел, через пять минут ждет тебя с твоим Романом у него. Так что давай, вызволяй его из курилки и вперед, к начальству, поняла?
— Я-я-я… — от неожиданности открываю и закрываю рот, не в силах продолжить.
В голове будто атомный взрыв. Бам! И ни одной мысли, только бешеный пульс в ушах частит.
— Почему вдруг я? — только и хриплю я.
Он ведь никогда меня не звал. Никогда. И…
Уже прилетел?
Как?
Сегодня всего лишь четверг, а Дамир должен же был вернуться вообще на следующей неделе…
— Как прилетел? — выдаю вслух второй терзающий меня вопрос, хотя Борисыч еще не ответил и на первый.
— Как обычно прилетел, Жень. Самолетом, — бубнит Алексей Борисович, искренне не понимая моей реакции, — Успел, наверно все. И почему только ты. Там Тимофей уже наверху, и я подойду. Отчет от финансового получу только. Так, всё, давай. Иди за Злобиным, не рассиживайся.
Он нетерпеливо машет рукой, чтобы я вставала, и я покорно поднимаюсь. Выдаю маловразумительное "ага" и направляюсь за Ромкой в курилку. Внутри полный бардак и хаос. Невообразимый коктейль, от которого закладывает уши и туманятся мозги. Из нервов, смущения, обиды, задетой гордости, трепета и еще миллиона всего, что я пока не способна распознать.
Когда мы с Ромкой заходим в белоснежную приемную Керефова, то обнаруживаем, что Тимофей и правда уже там. Расселся на кожаном диване у окна с чашкой кофе и ноутбуком. Профессионалка Элина тоже была на посту, бодро печатая что-то за своим огромным секретарским столом, отчего цокот ее хищных ногтей эхом гулял по помещению. На нас взглянула лишь мельком: на меня снисходительно, на Ромку — сдержано, и кивнула в сторону дивана.
— Здравствуйте, присаживайтесь пока, — и снова уткнулась точеным носом в монитор.
— Здравствуйте, — буркнул Злобин и пихнул меня в указанном направлении, потому что я немного подзависла, пялясь в Элинино декольте.
Мамой клянусь, две недели назад оно было беднее…Или это удачный пуш ап? Невольно горблюсь, пряча свои и без того ничем не примечательные возвышенности, которые недалеко ушли от равнины, и прохожу к дивану. Лицо потихоньку начинает гореть, видимо, пытаясь заменить отсутствующий макияж, сердце уже устало нитевидно и часто биться, отдаваясь тянущей болью в груди. Мысли о том, что эта далеко не самая лучшая моя рубашка, не покидают. И еще я злюсь. Злюсь на себя, что так реагирую и ровно ничего не могу с этим поделать!
Он ведь даже не позвонил ни разу, Жень! ВСЁ!!! Ты ведь сама этого хотела…
Незаметно вытирая влажные ладони о штаны, присаживаюсь на диван рядом с Тимофеем.
— По какому поводу высокое собрание? — напряженным голосом интересуюсь у него.
— Без понятия, — он равнодушно пожимает плечами, занятый разбором писем в корпоративной почте.
— А ждем кого? — я не отстаю.
— Только Борисыча вроде.
— А-а-а…А я зачем? — не отстаю я.
— Да откуда я знаю, Жень, — фыркает раздраженно Тимоха, и я замолкаю, поняв, что надо просто тихо посидеть.
Это сложно, меня замыкает как на высоковольтном проводе. Просто не знаю, чего ждать…
Через пару минут, за которые я успеваю вплотную подкатить к обширному инфаркту от перенапряжения, в дверях приемной материализуется Борисыч. Элина тут же оживает, нажимая на коммуникатор у себя на столе.
— Дамир Тигранович, все пришли. Приглашать? — поет она голоском, от которого у меня невольно плотно сжимаются челюсти. Су-у…
— Да, зови, — голос Дамира по громкой связи кажется еще более глубоким и резким, чем в жизни, и я, моментально забыв о сладкоречивой профессионалке Элине, чувствую, как все волоски на теле поднимаются. Чё-ё-ёрт.
— Проходите, — приглашает Элина.
Встаю на подкашивающихся ногах. Передо мной открывают дверь ЕГО кабинета, предлагая войти первой — я ведь девушка. На мгновение впадаю в ступор, пытаясь придумать, как этого избежать. Я бы предпочла спрятаться за долговязового Тимофея, но….бормочу "спасибо" и делаю шаг вперед с чувством, что прыгаю в пропасть.
Казалось бы, какая-то дверь, не самая толстая стена — что это за преграда, а, переступив порог, я словно попадаю в другой мир. Здесь тоже светло и просторно, вот только едва уловимый, но такой знакомый личный запах хозяина кабинета, смешанный с легким привкусом сигаретного дыма, практически парализует.
Мой взгляд тут же застывает на черных глазах напротив, устремленных на меня…Я сглатываю и тут же начинаю смотреть куда-то мимо, пока краска сходит с лица.
Устремленных на меня совершенно равнодушно.
Что ж…Я ведь этого и хотела, да?
— Жек, что замерла? — тихонько буркает Тимофей сзади, толкая меня вперед.
Отмираю и механическим шагом прохожу к овальному столу в центре кабинета, занимая самый дальний от Дамира стул. Сажусь первой, складываю руки перед собой и невидящим взглядом рассматриваю свой короткий нейтральный маникюр, пока вокруг скрипят отодвигающиеся стулья и раздаются сдержанные деловые приветствия.
Зачем я здесь, боже?
Наконец повисает тишина, и я боковым зрением улавливаю, что все головы поворачиваются к Дамиру. Все, кроме моей, потому маникюр мне гораздо интересней этого бессердечного козла.
— Так, — начинает Керефов, откашлявшись, и вдоль позвоночника россыпью спускаются жаркие мурашки.
Ну, почему у него такой тембр, а? Ненавижу, правда!
— Я думаю все в курсе целей моей минувшей поездки в Новороссийск, — продолжает Дамир, а я понимаю, что из-за грохота собственного сердца с трудом вникаю в смысл его слов.