Налетчики
Шрифт:
Но вот в конце января 1922 года в Московское управление уголовного розыска поступило сообщение о том, что в районе Поклонной горы произошло чрезвычайное происшествие: обнаружен сожженный дом, а в нем связанные по рукам и ногам шесть трупов. Налицо убийство с целью ограбления и сокрытия следов грабежа. Местные жители опознали сгоревших, это была семья недавно прибывшего в Москву крестьянина Морозова. Расследованием занялся помощник начальника МУРа Алексей Панов.
Опросили жителей, но никто ничего не видел. Все случилось поздней ночью. Попытки отыскать убийц по свежим следам ни к чему не привели.
А через несколько дней похожее преступление было совершено в доме № 53 по Нижне-Красносельской. И снова Алексей Панов в деле. Выехавшие на осмотр места происшествия муровцы увидели примерно такую же картину, что застали на Поклонной горе: снова связанные люди, на этот раз четыре человека, завязанные глаза у ребенка, снова удары обухом топора по голове. Убитыми оказались члены семьи гражданина Малица и его квартирант. После совершения очередного преступления бандиты вынесли наиболее ценные вещи и затем пытались поджечь квартиру. Но огонь по какой-то причине не разгорался. Муровцы начали искать родственников и людей, близко знавших Малицу. По опросам соседей был составлен круг его знакомых. Но и среди них никто не мог сказать ничего определенного. Врагов у семьи Малицы не было. Никаких следов бандитов обнаружить опять не удалось. И сыщики укрепились во мнении, что на Нижне-Красносельской улице действовали те же люди, что и на Поклонной горе. И, похоже, сделали это выходцы из крестьян, потому что пропали не одни ценные вещи, но и носильные, и даже такие, которые едва ли пригодились бы горожанину - чайники, кастрюли, - скорее всего, жителю села.
Но на этом следствие застопорилось, и подобных преступлений больше не совершалось. О результатах своего расследования Панов доложил начальству. По его данным выходило: либо банда решила сделать перерыв и затаилась, либо, что вероятнее всего, уехала куда-то на гастроли, чтобы продолжать свое дело в глубинке. Или же она вообще распалась и перестала существовать, что было бы очень желательно, но маловероятно. В том, что она состоит из крестьян, сомнений уже не было. Оставалось одно - ждать, когда банда заявит о себе еще раз.
К сожалению, в то время не было банка данных на преступников. Иначе сыщики могли бы провести аналогию между убийствами в Москве и Курске, выявили бы их схожесть, очертили бы круг действий насильников, смогли предпринять совместные оперативно-розыскные мероприятия. Сразу по горячим следам сделано это не было. И только позже, значительно позже, когда банда Котова оставила кровавые следы в других губерниях, поняли, что и в Курске и в Москве действовали одни и те же люди.
После зверских убийств в Москве неведомая банда не затаилась и не распалась, как полагали некоторые сыщики. Она действительно уехала из столицы и продолжала действовать теми же методами, что и прежде. В мае того же года в Московское управление уголовного розыска вновь поступило сообщение о похожем преступлении, теперь уже в Гжатском уезде Смоленской губернии. Там бандиты напали на пятидесятилетнюю владелицу хутора Федотову. Они вначале изнасиловали женщину, а потом убили. Из избы бандиты вынесли не только носильные вещи, но и кухонную утварь. Выехавшая на место преступления московская бригада милиционеров могла лишь установить знакомый почерк: удар обухом топора по голове. Местные жители подтвердили, что Федотова жила одиноко, никого к себе не подпускала. Но кто мог совершить убийство, они и предположить не могли. Во всяком случае в селе к ней никто зла не испытывал и на ее добро не зарился, поэтому в селе убийц искать нет никакого смысла.
Внимательно изучив обстоятельства совершения преступления, московские оперативники укрепились во мнении, что они идут по следу той самой банды, что действовала в Москве. Значит, оставалось ждать следующего преступления.
Прошло всего несколько недель. На этот раз бандиты выбрали хутор гражданина Поздняка, что рядом со станцией Паликово подмосковного Верейского уезда. Оттуда поступила страшная весть: в одном доме зарублены сразу восемь хуторян и трое охотников, случайно оказавшихся рядом. Но одной из жертв повезло. Осталась в живых шестнадцатилетняя дочь владельца хутора Кристина Поздняк. Это был первый свидетель, который видел не просто членов банды, но пережил всю трагедию и, значит, мог рассказать столь недостающие подробности.
Кристину немедленно доставили в Москву.
По ее словам выходило, что уже под вечер, когда вся семья - восемь человек - собралась во дворе, неожиданно к калитке подошли двое мужчин и одна молодая женщина. Вид у них был суровый. Они без спроса открыли калитку и потребовали к себе хозяина. Когда отец подошел к ним, они сказали, что являются милиционерами, у них есть мандат на арест и они будут проводить в избе обыск с целью выявления, нет ли в семье излишков продуктов, нет ли оружия. Но никаких бумаг не предъявляли. Отец, по словам Кристины, ничего не мог понять, пытался возражать, но те вытащили револьвер и приказали всем идти в избу. И лица у всех троих, в том числе и у женщины, стали какие-то злые.
В избе все и началось. Один из незнакомцев достал бечевку, связал всем руки и усадил на пол. При этом ни сам хозяин, ни домочадцы- никто не оказал им сопротивления, настолько все были парализованы этим внезапным вторжением. Поздняк полагал, что все это недоразумение, что все скоро выяснится и незнакомцы уйдут. Но те расселись, как у себя дома, и потребовали, чтобы им сказали, где в семье прячут ценности. Поздняк ответил, что в доме ничего ценного нет, есть только немного зерна, картофель, овощи, немного хлеба. Но те не верили, кричали, требовали денег, золото. И тут во двор постучались трое охотников.
– Мы обрадовались, - продолжала Кристина, - думали, что это наше избавл ение. Бандиты вначале испугались, это было видно по их лицам. Но потом, переговорив между собой, вышли во двор. Что там произошло, неизвестно, но, похоже, что они поступили с охотниками так же, как и с нами, обманули их, сказали, что они милиционеры, и попросили принять участие в обыске в качестве понятых. Те вошли в избу, и тут им связали руки, а потом усадили на пол. И тогда двое мужчин стали ходить по избе, открывали шкафы, выбрасывали одежду, постельное белье. Они искали деньги. И очень злились, что их не находили.
Во время своего рассказа Кристина была спокойна. Но с приближением развязки заметно занервничала. И в какой-то момент не выдержала и разрыдалась. Милиционеры не стали ее подгонять, дали ей успокоиться. Ее подробное описание главаря банды - крупного человека с рыжей бородой в армяке, было чрезвычайно важно. По словам Кристины, он был похож, скорее, на крестьянина. Но из каких мест он появился? Его молодая подруга тоже была не из добрых, никакие обращения к ней, мольбы женщин ее не трогали.
– Тот рыжий детина и его подруга собрали все вещи в узлы, затем он вышел во двор, - продолжала Кристина, - что-то там искал, через некоторое время вернулся. Еще походил по комнатам, посчитал узлы и произнес только: "Кажись, все готово, пора начинать". И с этими словами вытащил из-под полы армяка топор. Все сразу поняли, что настал конец, стали кричать. Но тот рыжий никого не слушал. Он подошел к моему отцу и неожиданно с размаху ударил его по голове. Было страшно, в глазах свет померк. Крик стоял несусветный, все метались и даже охотники просили их не трогать, плакали. Один из них говорил, что он отец малолетних детей, что у него мать больная, как она будет воспитывать их одна?