Наложница визиря
Шрифт:
Да Гама отвернулся, чтобы не расчувствоваться из-за реакции Мауса. Рука евнуха оказалась очень мягкой.
Мгновение спустя Маус опустил дробины себе в карман, а затем стал помогать Да Гаме собирать инструменты. По когда Да Гама попытался отдать ему мышьяк, евнух отказался:
— Оставьте его себе, господин, а когда будете им пользоваться, думайте обо мне. Пусть в вашем сознании воцарится мир, когда вы вспомните о том времени, которое мы провели вместе.
Маус низко поклонился, проведя здоровой рукой по полу, не оглядываясь, вышел
Да Гама опустил коробочку с мышьяком в мешок вместе с пистолетами, затем улегся на кровать и смотрел в потолок до первых утренних лучей.
Конечно, они должны были уехать на рассвете, но муэдзин уже призвал ко второй молитве за день к тому времени, как Викторио тяжело спустился с лестницы, держась за руку Мауса, чтобы не упасть.
Да Гама пытался не раздражаться из-за бесконечных отсрочек. Нашлось только одно достаточно большое место для сбора каравана — на улице перед Гаган-махалом, и это был кошмар. Один крестьянин провел длинную вереницу ослов прямо сквозь группу Да Гамы. Тощая корова, у которой капало из носа, чуть не рухнула в один из паланкинов. Грязные собаки гнали свинью по ближайшей канаве. К этой суматохе боги хаоса добавили еще торговцев кастрюлями и горшками, которые призывали всех покупать их товар. Потом появились красавицы из неприкасаемых с большими корзинами на головах, в которых несли лепешки коровьего навоза. Потом маленькие мальчики гнали по улице Козлов длинными стеблями осоки.
Да Гама устал от задержек. Носильщики паланкинов уже требовали дополнительной оплаты. Несколько охранников отправились в мечеть помолиться.
— Чего мы ждем? — проворчал Викторио, добравшись до нижней ступени. — Давайте трогаться в путь. Меня ждет невеста!
— Мы ждем проклятого хиджру, — сказал Да Гама. При взгляде на Мауса он пожалел о своих словах. — Мы ждем Слиппера. Я отправил посыльных. Трех или четырех. Его не могут найти.
— Ну и черт с ним. Поедем без него.
Да Гама моргнул.
— Ты что, серьезно? — спросил он.
Викторио распрямил плечи, втянул живот и выпятил грудь.
— Этот солдат очень груб, не правда ли? — обратился он к Маусу на хинди. — Я уже подумываю, стоит ли делать его партнером.
Маус тут же закивал, затем бросил взгляд на Да Гаму и покраснел.
— Я не потерплю неподчинения, — повернувшись к Да Гаме, заявил Викторио на португальском.
— Мы партнеры, а значит, я тебе ровня, а не подчиненный, — тихо ответил Да Гама.
Викторио раздраженно выдохнул воздух:
— Мы партнеры, когда я говорю, что мы партнеры!
Да Гама уже собирался ответить, но тут из-за угла появился строй солдат в тюрбанах принятого при дворе зеленого цвета. Они направились к собравшимся. Каждый был вооружен булавой из черного дерева с серебряными буграми.
Старший гневно посмотрел на фарангов.
— Вы Викторио Суза и Джебта Да Гама? — говорил он невежливо и специально
— А твое какое дело? — ощетинился Да Гама.
— Вы должны проследовать с нами по доброй воле. Великий визирь желает с вами поговорить.
— Он в Голконде! — выпалил Маус и сжал руку Викторио.
— Он вернулся прошлой ночью, — солдат прищурился. — Если не пойдете сами, нам поручено помочь вам.
Викторио хотел отправиться в паланкине, но солдаты не позволили. И старик в ярости тащился по улице, причем так медленно, как только мог.
— Это из-за тебя, Да Гама, — прошипел Викторио. — Ты и выкручивайся!
— Я просто предложил цену! Ты решил продать танцовщицу евнухам, не я, — возразил Да Гама. — Неужели ты думал, что визирь никак не отреагирует?
— Ты — специалист по улаживанию дел. Так что улаживай это! Если ты на самом деле хочешь быть партнером, то ты с ним справишься.
Они вошли в резиденцию великого визиря через простую боковую дверь, явно предназначенную для слуг. Часовой приказал им оставить мечи. Затем он осторожно достал каждый из пистолетов Да Гамы и разложил их на столе. Он обращался с ними так, как будто это были спящие змеи. Да Гама подумал, не возмутиться ли, потом прикусил язык. Часовой нашел четырнадцать пистолетов, но пропустил маленький, который Да Гама прикрепил к бедру рядом с членом.
Командир подразделения быстро пошел по темным дворцовым коридорам. Да Гама беспокоился, не рухнет ли Викторио от прилагаемых усилий. Тому было трудно выдерживать такой темп.
Наконец узкий коридор открылся в огромный зал, блестевший в солнечном свете, который проникал в два высоко расположенных окна. Стены были покрыты яркой мозаикой из цветных камней и кусочков зеркала. У дальней стены ступени вели на платформу, подобную огромному куску зеркального камня. Она была окружена красными бархатными шторами.
— Пройдите вперед, — послышался низкий усталый голос.
Солдат кивнул в сторону возвышения, но сам остался сзади. Фаранги приблизились к ступеням. Да Гама обернулся и увидел, что командир подразделения уже покинул зал.
Когда они приблизились, маленький чернокожий мальчик-евнух раздвинул в стороны тяжелые шторы.
— Подходите, подходите, — сказал голос. — Ближе.
Теперь Викторио и Да Гама стояли всего в нескольких футах от платформы, но со своего места не могли видеть находившегося на ней человека.
Викторио низко поклонился, однако этот поклон видели только Да Гама и мальчик. Распрямившись, он тяжело вздохнул. Откашлявшись, Викторио заговорил монотонным голосом:
— О всемогущий и лучезарный! О воплощение мудрости Аллаха…
— Давайте пропустим всю эту чушь! — произнес низкий голос. — Я достаточно наслушался лести в Голконде. И к вашему сведению, сеньор Викторио, голландцы льстят гораздо лучше, чем вы.
На миг Да Гаме показалось, что визирь просто добродушно пошутил.