Наперегонки с Саванной
Шрифт:
— Я выгляжу, как студент тупого Слизерина.
Он смеется, оглядывается и делает шаг ближе, облизывая губы. Он нежно целует меня в щеку, от чего у меня идет дрожь вверх по ногам, вниз по рукам и между бедер.
— У меня есть кое-что на удачу, — шепчет он мне на ухо. Он залезает в карман и достает фиолетовый леденец.
— Ва-а-ау! — беру леденец, и прежде чем я понимаю, что я делаю, я обхватываю его за талию. Он втягивает воздух в рот. Становится зажатым.
Черт. Он не хочет этого. Я сделала шаг назад, злясь на себя. Не могу поверить, что поддалась инстинкту.
— Прости. —
Он отводит взгляд.
— Мне нужно тебе кое-что сказать. Сегодня здесь будет давление. Особенно давление на тебя.
— На меня? — выпаливаю я.
— Да, на тебя. — Его губы расползаются в улыбку. — Ты очень важная персона. Эта гонка ничто по сравнению с некоторыми из больших гонок Кентукки, но все же. Нечасто можно встретить девушек-жокеев. Особенно таких юных.
Я уже и так была на взводе. Я опускаю руку на свою красную косу и подношу ее ко рту. Я делаю глубокий вдох.
— Спасибо, что сказал мне, — говорю я. — Я надеялась, что ты расскажешь мне что-нибудь другое.
— Да? Что?
— Ничего, — говорю я, быстро качая головой.
Он осторожно вытаскивает косу из моего рта, схватив меня за руку на секунду. Жар от его кожи успокаивает мои нервы и заставляет меня нырнуть обратно в его объятия. Иисус. Когда я стала такой озабоченной?
И туи Рори приводит Эхос-оф-Саммер со своей гонки, а Джек исчезает. Рори смотрит туда, куда пошел Джек, и начинает битбоксить, создавая музыку, как вы слышали в его видеоигре «Прыгая в Хучивилле». — Боучикавау.
Я показываю ему средний палец.
Я делаю паузу и глубоко дышу, когда разворачиваю леденец и беру его в рот.
— Как она? — спрашиваю я, когда Рори заводит Эхос-оф-Саммер в стойло.
— Третье место, — говорит он, ухмыляясь. — Неплохо для старушки.
Я похлопываю ее по морде.
— Ей всего лишь семь лет. Не хотелось бы слышать, как ты меня называешь, когда меня нет рядом.
Рори вытаскивает сложенную брошюру из заднего кармана.
— Эй, у меня гоночная программа. Там написано твое имя!
Я бросаюсь к нему, кладу в рот леденец, который Джек дал мне, и листаю программу. А вот и я.
ЛОШАДЬ Звезда Теннесси
ЖОКЕЙ С. Барроу* [23]
ТРЕНЕР Г. Солана
ВЛАДЕЛЕЦ Д. Гудвин/Ферма Кедар Хилл
Я закрываю программу и прижимаю ее к груди.
И прежде чем я смогу осознать это, прежде чем я смогу контролировать свое сердцебиение, Рори ведет Звезду, и мы направляемся к загону, проходя мимо других амбаров и павильона для тестирования на наркотики. Мой леденец заканчивается во время нашей прогулки, я выбрасываю палочку.
23
23 В данном случае символ «*» выступает как обозначение ученика жокея.
Папа, Гил, Джек и мистер Гудвин встречают нас, пока мы надеваем седло жеребцу.
Папа сжимает мое плечо.
— Ты же
Я натягиваю перчатки, оглядываясь на других жокеев. Все они выглядят расслабленными, болтают и шутят со своими тренерами и владельцами. Я выдуваю воздух через рот и подпрыгиваю на пальцах ног.
— Я справлюсь, — говорю я папе. Джек и Рори улыбаются моим словам.
Я сажусь на Звезду, мы направляемся на трассу. Гонка Кентуки-Даунс стара, и трибуны маленькие, как те, что на софтбольном поле школы Ста Дубов; большинство зрителей находятся вокруг забора и на приусадебном участке. Или они в казино.
Аплодисменты начинаются с минуты, когда Звезда начинает бегать по траве. Кучка репортеров фотографирует меня. Из-за вспышек я вижу пятна. Надеюсь, Звезда не боится камер. Я стону, молясь, чтобы моя фотография не сопровождала статью на первой полосе о том, как я облажалась в Кентукки-Даунс.
Папа появляется справа от меня, верхом на пони Аппалуза. Звезда нюхает пони и таранит его голову в сторону отца, ведя себя своевольно.
— Не стесняйтесь затормозить, если что-то пойдет не так, — говорит папа, я киваю, жуя свою косу. — Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, — отвечаю я.
Когда наступает время, я встречаю две руки у стартовых ворот, они провожают Звезду в бокс четвертой позиции, запирая ворота позади нас. Папа исчезает с трассы.
Семь фарлонгов. Чуть больше 1,4 км. Я могу это сделать. Я вдыхаю и выдыхаю. Вдох и выдох. Вдох и выдох. Толпа ликует. Впечатление, будто ты прижал морскую раковину к уху и слышишь глухой рев океана.
Раздается звонок, ворота распахиваются.
Звезда взрывается. Это чистый выход из ворот. Мы разгоняемся вместе с двумя другими лошадьми.
— Давай! — Я кричу, держась крепче, чем когда-либо прежде. Девять наборов копыт, втаптывающих траву, звучат, как поезд, уносящийся с моим сердцем.
Я смотрю направо и налево. Сержант-Мэджор, скоростная лошадь, рядом со мной. Он скоро потеряет свою энергию, я уже слышу, как жеребец пыхтит и пыхтит. Слева от меня Лэйзи Мандэй, у которого хорошая выносливость. Я должна убедиться, что Звезда не слишком быстро несется, так что я немного сбавляю обороты.
Беспрепятственно я двигаюсь вперед по внешней стороне. На секунду мы лидируем. Затем в мгновение ока мы возвращаемся на третью позицию. Но когда я вхожу в последний поворот, жеребец по имени Вининг Вэйвс пробирается вперед. Он пробегает мимо меня. Грязь из ямы брызжет мне на лицо и грудь.
— Давай, — призываю Звезду. Он постепенно увеличивает скорость, но теряет дыхание. Начинаем обходить Вининг Вэйвс. Лошади идут ноздря в ноздрю.
На финишной прямой мы боремся с Вининг Вэйвс. Перед нами еще две лошади. Толпа сходит с ума. Рев. Аплодисменты. Мне нравится эта скорость.
— Давай, Звезда! Быстрее!
Мы пересекаем финишную черту прямо перед Вининг Вэйвс. Победителем объявляется лошадь по имени Джина Джордж.
Мы проиграли две позиции! Черт.
Но мы заняли третье место. Звезда никогда не делал этого раньше.