Наперекор судьбе
Шрифт:
– Конечно. Почему бы нам не встретиться… ну, скажем, в половине девятого? Куда ты хочешь пойти?
– Даже не знаю. Может, опять в «Лайонс-Корнер-хаус»?
Ответ шокировал Джайлза.
– Барти, я имел в виду не закусочную, а более уютное место. Мне хотелось бы с тобой кое о чем поговорить. Мы могли бы съездить в «Риц».
Барти с некоторым беспокойством посмотрела на него:
– Нет, Джайлз. Только не в «Риц». В таких местах я чувствую себя неуютно. А как насчет ресторанчика на Уолтон-стрит, где мы были несколько месяцев назад? Мне там очень понравилось.
– Договорились.
Она опоздала на четверть часа. Вид у нее был расстроенный.
– Джайлз, прости за опоздание. Мне всегда так грустно там бывать. Иззи – милейшее создание. Вылитая Пандора. С каждым днем это проявляется все сильнее. Везде лазает, болтает без умолку. Как только видит Себастьяна, спешит к нему, тянет ручонки, просит, чтобы он взял ее на руки. А Себастьян ее просто игнорирует. Проходит мимо, словно она мебель. Иззи смотрит ему вслед, и ее личико грустнеет. Джайлз, это так ужасно. Не знаю, чем мы можем помочь малышке.
– Возможно, она могла бы пожить некоторое время у Венеции, – сказал Джайлз. – Одним малышом больше – для них это не станет обузой.
– А ты знаешь, что она это уже предлагала? Я говорю о Венеции.
– Она предлагала? Себастьяну?
– Еще несколько дней назад. Он и слышать не захотел. Стал кричать на Венецию. Сказал, что Иззи – это его ответственность и останется с ним. Я удивлена, что Венеция тебе ничего не рассказала.
– Вот тебе еще один пример того, что моя семья не принимает всерьез ни меня, ни мои мнения, – горестно произнес Джайлз. Потом, увидев ее лицо, испугался и торопливо пробормотал: – Прости, Барти.
– Ты, случайно, не с Боем ходил на ланч? – спросила Барти, пытаясь переменить тему.
– Он хотел соблазнить меня партией в гольф и убеждал отпроситься с работы.
– Джайлз, это уму непостижимо! Он жуткий человек. Его жизнь совершенно бессмысленна. Когда мы встречаемся у вас дома, за столом, и он говорит со мной, я понимаю, почему он так всем нравится. Обаяния у него не отнимешь. Кажется, он всегда с таким интересом слушает то, что ему говорят. Это подкупает.
– Бой не твой тип мужчины, да?
Барти ошеломленно поглядела на него:
– Джайлз, я вообще не знаю, какой тип мужчины мой.
– Наверное, ты пока просто не встретила такого мужчину.
– Как видишь, – со смехом ответила она.
Джайлз не знал, считать ли ее слова ободряющими или наоборот. Боже, как все это ужасно.
– Давай что-нибудь закажем. Почему бы нам не выпить шампанского?
– По какому поводу, Джайлз?
– Мы не так уж часто куда-то ходим с тобой.
– В общем-то, да. Не так уж часто.
– Бой, что это?
– Новый столик. Нравится? Лакированное папье-маше. Крышка наклоняется, и тогда лучше виден ее рисунок. Вот так… Такие столики были популярны в середине девятнадцатого века.
– Неужели? – спросила Венеция. Голос у нее был довольно отрешенный.
– Я так обрадовался, когда сегодня увидел его на аукционе в Челси. Я хочу купить еще несколько таких столиков. Японский стиль сейчас в моде.
– Да?
– Очень. На следующей неделе я собираюсь съездить на большую ярмарку. Интересно, что я сумею там выловить. Хочешь поехать со мной?
– Нет, – быстро ответила Венеция. – Я все равно ничего не пойму в этих стилях и направлениях.
– Ты могла бы попытаться, что-нибудь почитать на эту тему.
– Нет, Бой, не буду. Меня подобные вещи совсем не интересуют.
– Да, – пробормотал он. – Похоже, что так… Послушай, Венеция…
– Что, Бой?
Его глаза были задумчивыми.
– Тогда назови мне, что́ могло бы тебя заинтересовать. Глядишь, у нас появились бы общие интересы.
– Если честно, сама не знаю, – беззаботно ответила Венеция. – Я хотела сказать, у нас всегда было мало общего. Согласен? С самого начала. И общих интересов у нас нет. Наши вкусы не совпадают ни в музыке, ни в фильмах, ни в пьесах. Практически ни в чем, кроме детей и наших друзей… Вот, сказала и вспомнила, что в конце лета хотела бы устроить большое торжество на открытом воздухе. Хочу отпраздновать рождение Элспет и мое возвращение к нормальной комплекции. Что ты думаешь?
– Думаю, если ты хочешь устроить это торжество, так устраивай, – соглашательским тоном ответил Бой. – Назови дату, чтобы я не занял этот день другими делами. А сейчас, с твоего позволения, я отправлюсь работать. К обеду вернусь.
Бой вышел из комнаты. Венеция смотрела ему вслед. Слезы были совсем близко, готовые брызнуть в любую секунду. Каким жестоким он стал в последнее время. Похоже, он ее совсем разлюбил. Но если быть честной с собой, Венеция не могла припомнить такого момента в их отношениях, когда бы Бой выходил за рамки вежливой внимательности к ней. Разумеется, не в постели. Там у них все было здорово. Но теперь это происходило все реже и реже. Невозможно вечно оставаться влюбленным до безумия. Эту фразу Венеция не раз слышала от матери. У них с Боем – трое детей, прекрасный дом, насыщенная светская жизнь. Все постоянно твердят, как ей повезло с замужеством. Счастье, вполне достаточное для каждой женщины. Для каждой…
Их вечер в кафе явно удался. И шампанское оказалось кстати. Она смеялась и болтала, рассказывая про Абби и про то, как они обе записались в велосипедный клуб и по выходным колесили по холмам Суррея.
– Велосипед доставляет столько удовольствия. А еще мы с нею очень часто ходим в театр, на галерку. И в кино тоже ходим постоянно. Я люблю кино. А ты? Мне нравится погружаться в фильм. Тебе бы тоже не мешало иногда ходить с нами.
– Я бы с удовольствием, – сказал Джайлз.
– И Хелену возьми с собой. Мне очень нравится Хелена. Она…
– Барти, как раз об этом я и хотел с тобой поговорить.
– О Хелене, что ли?
– Не совсем.
– Тогда о чем?
– Хм…
– Похоже, разговор у тебя намечается серьезный, – с улыбкой сказала Барти. – Возможно, слишком серьезный для этого заведения. Может, мы устроим его у меня, за чашкой кофе?
– Что?.. Да. Отличная идея. Я на машине.
– Тогда поехали. – Барти встала. – Надо же, голова кружится. Наверное, от шампанского. Мы здесь замечательно посидели. Спасибо тебе, Джайлз. Это было здорово.