Наполеоновские войны
Шрифт:
Д. И. Лобанов–Ростовский. Портрет XIX в.
В этих условиях правильность выбора Кутузовым направления движения на коммуникационную линию противника подтвердили события 3 (15) – 7 (19) ноября – бои под Красным. Наполеон, отступая из Смоленска и предполагая встретить на Минской дороге лишь казачьи партии, был удивлен, увидев русскую пехоту. Появление армии Кутузова у Красного было для французов неожиданным. Главные силы Кутузова, осуществляя параллельное преследование, сумели обойти с юга Смоленск и встать на пути отступающей Великой армии у Красного, угрожая полностью перерезать дорогу из Смоленска на Оршу. Первоначально Красный, выбив немногочисленный гарнизон, занял отряд генерал–адъютанта А. П. Ожаровского (два конных, четыре казачьих и один егерский полки). 2 (14) ноября дивизия генерала М. Клапареда выгнала русских из города и Ожаровский вынужден был отступить на 4 версты к с. Кутьково. В это время основные силы Кутузова (четыре пехотных корпуса и две кирасирских дивизии) находились в 30 верстах от Красного. Вечером 3 (15) ноября с прибытием к Красному основных сил Наполеона Ожаровский окончательно был сбит с дороги на Оршу дивизией молодой гвардии генерала Ф. Роге. Но под рукой у Наполеона под Красным находились в тот момент лишь гвардия и корпуса Ж. А. Жюно и Ю. Понятовского. Нужно было дождаться прибытия из Смоленска корпусов Э. Богарне, Л. Н. Даву и авангарда М. Нея. А русские войска генерала М. А. Милорадовича (два пехотных и один кавалерийский корпуса) уже смогли выйти на Смоленскую дорогу у д. Ржавки и фактически отрезать от Красного оставшиеся у Смоленска французские корпуса.
4 (16) ноября полки Милорадовича у с. Мерлино встретили корпус Богарне, который сначала попытался прорваться по дороге, а после лишь ночью смог в обход и скрытно, окольными путями, пройти к Красному проселочными дорогами, бросив обоз и артиллерию. Кутузов к этому времени уже подошел к д. Шилово (5 верст от Красного) и там оставался весь день, даже не помышляя об атаке города.
Утром 5 (17) ноября оба главнокомандующих решили перейти к активным действиям. Но если Наполеону нужно было обеспечить прохождение к Красному корпуса Даву, поэтому он поставил цель отвлечь на себя главные силы русских, то Кутузов планировал наступление на Красный, исходя из ложных сведений об отступлении Наполеона с гвардией к Лядам (на самом деле к этому времени отступили лишь корпуса Жюно и Понятовского). Поэтому он отдал приказ о выступлении генералу А. П. Тормасову во главе трех пехотных корпусов, они должны были через д. Кутьково дойти до д. Добрая и тем самым перерезать дорогу на Оршу после Красного. Генералу Д. В. Голицыну с 3-м пехотным корпусом и 2-й кирасирской дивизией было приказано наступать через д. Уварово на Красный. Войска Милорадовича, расположившись параллельно дороге, должны были первоначально пропустить корпус Даву, а затем вместе с Голицыным атаковать его.
Утром 1-я и 2-я дивизии Молодой гвардии перешли в наступление на д. Уварово, а русские упорно защищали занятые позиции. Кутузов, увидев гвардию в деле и узнав, что Наполеон еще находится в Красном, верный избранной им методе, тут же приостановил обходное движение войск Тормасова. Милорадович, как и было ему предписано, пропустил двигавшийся корпус Даву (четыре дивизии, одна за другой), а затем атаковал его. Даву, как и Богарне, вынужден был сойти с основной дороги, бросить часть обоза и артиллерию и идти в обход уже проселочной дорогой, чтобы достичь Красного. Наполеон, узнав, что русские части совершают движение в направлении с. Доброе и тем самым могут отрезать его, приказал начать отступление от Красного к Орше, не дожидаясь подхода Нея. У с. Доброе передовые полки Тормасова напоследок успешно атаковали французский арьергард, но так и не смогли его отрезать от основных сил.
Таурогенская конвенция с подписью генерала Йорка от 30 декабря 1812 г.
Но самые суровые испытания выпали на долю войск маршала М. Нея. На следующий день, 6 (18) ноября, через Красный, когда французов там уже не было, попытался прорваться авангард Нея. Части его корпуса вынуждены были задержаться в Смоленске, и возник значительный разрыв в движении между ним и корпусом Даву. У Нея насчитывалось 6 – 8 тыс. солдат в строю и примерно столько же нонкомбатантов, или так называемых «шатунов». События развивались по примерно такому же, но более драматичному сценарию, как с Богарне и Даву. Правда, русские были уверены, что уже все французские корпуса покинули Смоленск, поэтому войска Милорадовича даже стояли тылом к Смоленску. И первоначально Нею удалось продвинуться, но затем он был остановлен перед Красным и последующие отчаянные атаки оказались бесплодны ввиду численного преимущества русских. Чтобы выиграть время, Ней задержал прибывшего русского парламентера с предложением о сдаче, затем, дождавшись темноты и собрав всех боеспособных (около 3 тыс. человек), двинулся вправо от дороги, в сторону Днепра, и по тонкому льду, положив в качестве мостков бревна и доски, переправился через реку у м. Сырокоренье. Его уже считали погибшим, но окружным путем 8 (20) ноября он добрался, отбиваясь от казачьих полков Платова, до Орши и привел до 800 человек. Это все, что осталось от его корпуса.
Генерал барон Г. Жомини, сам участник Русского похода, очень критично отнесся к решению Наполеона отступать целой армией эшелонами от Смоленска, он полагал что французский полководец «сделал при этом более тяжелую ошибку, что неприятель преследовал его не сзади, а в поперечном направлении, почти перпендикулярно к середине его разобщенных корпусов. Три дня боя под Красным, столь пагубные для его армии, были результатом этой ошибки» [414] . Общие потери французов под Красным были ужасающими – более 10 тыс. человек убитыми, от 19 до 30 тыс. пленными, в руки победителей попало 200 – 266 орудий (цифры разнятся), огромный обоз, несколько орлов и даже маршальский жезл Даву. Потери русских войск составили 2 тыс. убитыми и ранеными. Это при том, что главные силы Кутузова фактически не участвовали в трехдневных боях, которые главнокомандующий в реляции назвал генеральным сражением, за что в армии многие получили награды, а самому Кутузову была пожалована почетная приставка к титулу «Смоленский».
414
Жомини Г. Очерки военного искусства. Т. II. М., 1939. С. 60.
Березина
В то же время надо признать, что, несмотря на чувствительные удары, Великая армия еще сохраняла боеспособность, хотя и попала в тяжелейшее положение. После значительных потерь под Красным французский император надеялся задержать Кутузова у Орши под защитой Днепра. В Орше он переформировал остатки войск, назначил пункты сбора для безоружных солдат, приказал сжечь все кареты и экипажи, уничтожить понтонные парки, чтобы взять лошадей для оставшейся артиллерии. Правда, у него практически не оставалось конницы, оставались спешенные части и гвардейская кавалерия (1600 всадников). Поэтому из числа генералов и офицеров, сохранивших лошадей, он лишь составил конвой под названием Священный эскадрон.
В распоряжении Наполеона с присоединенными двумя фланговыми корпусами оставалось под ружьем примерно 37 тыс. человек и где–то столько же вне строя против 120 тыс. русских у Чичагова, Витгенштейна и Кутузова. Но у французского императора уже не было под рукой стратегического резерва. Последний свежий корпус Виктора был брошен против Витгенштейна. Почти одновременно в Оршу прибыли донесения о неудаче Виктора под Чашниками и о занятии Минска Чичаговым – важнейшей тыловой базы Великой армии на ее путях сообщений с Европой. Последнее сообщение было крайне неприятным для Наполеона. Последствия могли быть катастрофическими, так как противник не только перерезал операционную линию в тылу, но и угрожал Борисову – главному узлу коммуникаций Великой армии на р. Березине. Наполеон вынужден был форсировать отступление от Орши и отдал приказ Удино и Домбровскому двинуться к Борисову, удержать переправу до прибытия главных сил и отбросить Чичагова с Минского направления.
Несмотря на сложность плана, принятого к руководству после сдачи Москвы, русское командование было близко к его осуществлению. Хотя к этому времени уже имелись отклонения от первоначально выработанного замысла, центральная идея плана прекрасно согласовывалась со сложившейся обстановкой и с русской стороны был создан тактический перевес сил. После сражения под Красным участь Великой армии во многом зависела от согласованности совместных действий войск Чичагова, Витгенштейна и Кутузова, с разных сторон загонявших Наполеона в готовящуюся ловушку.
9 (21) ноября авангард Чичагова под командованием генерала К. О. Ламберта быстро направился к Березине и, используя данные разведки, внезапно напал и выбил только что подошедшего генерала Г. Домбровского из Борисовского тет–де–пона. 10 (22) ноября армия Чичагова полностью заняла линию Березины и начала переправу на другой берег. Сведения Чичагова о Великой армии были неопределенными. По показаниям пленных, Наполеон приближался со 100–тысячным войском, от Кутузова же он получал сообщения о большом расстройстве отступающих французов. Сам Чичагов был чрезвычайно уверен в конечном результате, что даже издал анекдотичный приказ о поимке Наполеона с описанием его примет [415] . Но за самоуверенность адмиралу пришлось поплатиться. 11 (23) ноября его авангард под командованием генерала П. П. Палена (сменившего раненого Ламберта), двигавшийся без предварительной разведки, был внезапно атакован передовыми силами маршала Удино у д. Лощница и отброшен к Борисову. Чичагов, полагая из расспросов пленных, что перед ним два корпуса – Удино и Виктора, очистил левый берег и тем самым лишил себя активной роли в предстоящих событиях.
415
Шильдер Н. Приказ Чичагова о приметах Наполеона и о его поимке // Русская старина. 1892. № 12. С. 642; РО РНБ. Ф. 152. Оп. 1. Д. 225. Л. 1.
В это время Кутузов продолжал преследование Великой армии лишь кавалерией, а главные силы направил на Копыс. По его оценкам, численность всех войск Наполеона в треугольнике Борисов – Черея – Толочин простиралась до 60 тысяч. Витгенштейн, узнав от пленных о движении Удино к Борисову, усилил давление на оставшийся перед ним корпус Виктора. Великая армия оказалась в полном окружении. Французская разведка не располагала сведениями о движениях русских войск, прибегала к расспросам местных жителей и искала проводников. Сам Наполеон опрашивал лиц, знакомых с местностью. Выслушав генералов Г. Дода де ла Брюнри и А. А. Жомини, он остановился на предложении Жомини переправиться выше Борисова и далее следовать маршрутом на Вилейку к Вильно. Перед Наполеоном стояла только одна цель – вырваться из кольца. Он отказался от ранее принятого плана пробиваться на Минск и приказал Маре подготовить продовольствие в Вильно, а часть запасов направить в Вилейку. Отыскание и обеспечение переправы через Березину было возложено на маршала Удино. Наполеон, по словам жены маршала, даже заявил Удино: «Вы будете моим слесарем и отопрете мне эту дверь» [416] . Непосредственно переправу у Студенки указал командир бригады Ж. Корбино, совершивший от Глубокого рейд для соединения с Удино.
416
Иностранцы о войне 1812 года // Исторический вестник. 1894. № 10. С. 265.