Наполовину мертвый кот, или Чем нам грозят нанотехнологии
Шрифт:
…Меняющаяся внешность. Меняющиеся папиллярные линии (отпечатки пальцев). Свидетели преступления опознали не того. Эксперт подтвердил показания свидетелей.
Все это и многое другое, что только можно вообразить, имеет одну очень важную общую компоненту. Основной риск, обусловленный развитием технологий «программируемой материи», связан не с техногенными и техническими проблемами, а с неготовностью институтов нашего современного общества к предстоящим переменам. В приведенных примерах это институты собственности, бухгалтерского учета и следственно-судебные институты. Но то же самое можно сказать про множество других институтов
К технологии «программируемой материи» часто относят и вполне самостоятельную технологию 3D-печати (известную также под названием «3D-принтеры»). Если традиционная обработка материала, такая, например, как металлообработка с помощью фрез, резцов и сверел, следует завету Микеланджело «Искусство — это не красота, а умение отсечь все ненужное», то 3D-печать — прямая противоположность. Материал не удаляется, а наносится атом за атомом, слой за слоем (например, лазерной эпитаксией) в нужных местах.
Не думайте, что данная технология — пустые россказни. Сегодня уже есть первые, вполне практические, пусть и единичные результаты. Так, Европейский аэрокосмический и оборонный концерн (European Aeronautic Defence and Space Company, EADS) [45] использовал процесс аддитивного послойного изготовления (3D-печать с лазерной технологией) для создания готового к поездке напечатанного нейлонового велосипеда. Созданный прототип демонстрирует полную функциональность — он не хуже велосипеда, купленного в магазине.
45
Он известен как единственный владелец компании AirbusS.A.S., занимающейся производством пассажирских, грузовых и военно-транспортных самолетов.
Технология 3D-печати также может приводить к трансформации институтов, прежде всего к упрощению институтов производства. Так, можно осуществить постепенный переход от промышленного поточного производства к индивидуальному производству в домашних или офисных условиях.
Подобный механизм и риски, с ним связанные, описаны в п. 7.3 «Упрощение систем. Бездорожная экономика». Здесь же мы затронем то, о чем говорили ранее, в частности трансформацию института собственности. Возможность печатать изделия прямо дома или в соседнем офисе изменит саму культуру владения и избавит от необходимости накопления вещей.
Ценным станет владение не вещью, а ее информационной моделью и возможностью напечатать ее с помощью каких-то уникальных по свойствам материалов. Обратите внимание, подобное уже происходит: в мире все больше ценят технологии, чем конечную продукцию, с их помощью производимую. Технологии и информация — вот ценности новой экономики. Владение цифровым кодом позволит в любой момент воспроизвести изделие.
Эти изменения молчаливо предполагаются позитивными. Так, мы сможем производить только нужное и не растрачивать ресурсы. Но так ли это? Вряд ли!
Вещи перестанут окончательно быть ценностью. Не нужно — выбросил. Подобное уже происходило. Вспомните про пластиковые бутылки и одноразовую посуду. Под гимн о благих намерениях мы рискуем сделать нашу экономику еще более одноразовой, еще более расточительной.
А если учесть, что каждый сможет «творить», создавать нужное и ненужное, разрабатывать собственные механизмы, то наша цивилизация поточного производства, производства, построенного на разделении труда, может вполне стать предметом учебников по истории. При этом необходимо помнить: разделение труда — это базовый институт цивилизации, в которой мы живем со времен письменной истории человечества.
Ответ на вопрос «Как бы вы отнеслись к идее ходить в одежде, связанной собственноручно?» не дает полной картины возможного. Вопрос надо отнести практически ко всему: одежда — лишь незначительная деталь.
Риск возможностей, представляемых «умной» материей.
Риск «универсальной отмычки».
Риск «меняющейся внешности» и «меняющихся папиллярных линий» как источник невозможности суждений, в том числе экспертных.
Риск неготовности современных институтов к новой среде, определяемой свойствами «умной» материи и другими особенностями нано.
Риск неизбежной трансформации институтов современности под давлением технологических изменений.
Риск «одноразовой» вещи как риск неэффективного использования ресурсов.
Глава 3
Страсти по квантам
3.1. Квантовые эффекты — это актуально?
Если мираж окажется действительностью, требуйте компенсации.
Нанотехнологии связывают с квантовыми эффектами, что для наиболее сложных нанотехнологий более чем справедливо. Вообще, как было отмечено во введении, использование квантовых эффектов, т. е. таких эффектов, которые в классической физике запрещены, давно на повестке дня. Наиболее известные нам «квантовые» технологии — это технологии, которые мы не связывали ранее, не связываем и сегодня с понятием нано. Это и транзистор, и лазер, и ядерный магнитный резонанс, и многое другое. Однако когда мы говорим о квантовом характере нанотехнологий, мы имеем в виду нечто иное. В чем же это различие?
Квантовые эффекты, используемые ранее, т. е. квантовые технологии вне области нано, — это те поправки к классической физике нашего мира, которые возникают из-за того, что на атомарном уровне мир устроен иначе, по квантовым законам. Но в нашем мире мы не видим самих квантовых законов: мы видим их следствия в строении вещества нашего мира, вещества, состоящего из колоссального числа квантовых частиц и объектов — фотонов, электронов, атомов и др.
Было время, когда кинематографисты при снятии сцен шумной толпы использовали следующий прием: каждый актер-статист выкрикивал номер своего телефона. Но в результате зритель слышал гул толпы — и никаких телефонов. Так и с квантовыми эффектами: в нашем мире от них до нас доносится только «гул». Но нанотехнологии имеют дело с объектами, состоящими из малого числа частей, каждая из которых подчиняется квантовым законам. И «голос» каждого хорошо слышен — мы уже можем разобрать отдельные «номера телефонов».