Нарисуем, будем жить
Шрифт:
(который меняет градоправителей по три штуки на неделе) на откуп художникам. Эта улица являлась главной достопримечательностью города, потому что на ней было разрисовано абсолютно все, включая столбы и лавки. Туристы или просто прохожие оказывались в волшебном мире, где со стен скалятся саблезубые тигры и чудовища, а заборы украшены волшебными цветами. В общем, я сделала все, чтобы жители Столицы возжелали иметь такую улицу у себя, но его величество что-то тянет, а без его разрешения никак. Туалеты приказал
По окончании рабочего дня я вышла за ворота редакции и привычно направилась к дому.
Неожиданно возле меня остановилась легкая открытая повозка. Не Тимкина карета счастья, а самая обычная. Из повозки выпрыгнул высокий парень в черной шляпе с широкими полями и черной куртке с поднятым воротником. Эх, Риннард, очки бы тебе еще черные для довершения образа шпиона и я бы точно не узнала. Кстати их здесь не придумали еще что ли? Ни разу не видела. Так для хорошего человека не жалко, Уча просветит.
— Яра, — сверкнул лазерами Коршун и приглашающее взмахнул рукой в сторону кареты, — как насчет прогулки?
Ой, не могу! Замаскировался, чтобы горожане не уличили в ухаживаниях за девушкой или у него манера общения такая? А если бы я испугалась? Может приколоться и завизжать? Мысленно одернула себя: молчи, несчастная! Тебя, кажется, на свидание приглашают, а ты хихикаешь. Вот обидится сейчас, и будешь век в девках куковать. Или снова сама за ним бегать. Скорей всего.
— Хорошо, — улыбнулась в ответ и кажется, покраснела. Что твориться в голове у девушки самой стыдно.
Риннард помог забраться в салон сам сел напротив и коляска тронулась. Я не стала задавать глупых вопросов, нарушая интригу болтовней, просто поглядывала по сторонам, отмечая, что движемся не в центр, а в сторону окраины. Коршун таинственно молчал, мое сердечко учащало ритм. Интересно, что он придумал? Нет даже не так: он обо мне думал! Думал, готовился, шляпу купил, и это приятно грело душу.
На выезде из города кучер передал вожжи пассажиру, спрыгнул на землю и удалился. Лорд Коршен ловко пересел на облучок и пустил коня вскачь.
Только увидев впереди простор раскинувшегося поля и полоску начинающего желтеть леса, я поняла, что ни разу еще не была за городом. Вообще нигде не была в этом мире кроме столицы.
Собственно и не рвалась. По натуре я домоседка. Окунулась с головой в любимую работу, все меня устраивает и на путешествия не тянет. Интересно здесь ездят на море отдыхать? Раньше не задумывалась над этим вопросом, наверное, не устала еще. Зато сейчас, кажется, у меня будет возможность побывать в лесу. Надеюсь, не завезут Яру как Настеньку на растерзание диким зверям.
Да, не должны… вроде… Запоздало насторожилась, но страха не было.
— Видишь вон то высокое дерево? — повернувшись и указывая рукой в сторону леса, спросил Риннард.
— Там ключ бьет и полянка шикарная. Ты не бойся, мы далеко не поедем на коляске это неудобно.
Сначала хотел просто коней взять, но подумал, вдруг ты верхом не умеешь? Да и переодеваться нужно. Какой после этого сюрприз?
— Я не боюсь, — пересев поближе к разговорившемуся мужчине, подставила лицо встречному ветру.
–
Шикарный сюрприз. Сто лет на природе не была. А ты меня не на съедение волкам везешь а?
— Я не настолько люблю волков, чтобы их девицами кормить, — рассмеялся Риннард и задорно подмигнув, добавил: — Сам съем.
— Не рассказывай мне о своих коварных планах, а то на ходу выпрыгну.
Настроение зашкаливало. Мозг отключил все тревожные кнопки. До обещанного дерева доехали шутя и подкалывая друг друга. Непривычно было видеть чопорного юриста без маски строгости. Он даже внешне стал казаться моложе.
Пока я изучала родничок с кристально чистой и ледяной водичкой, Риннард расстелил на траве плед и достал из коляски корзину с провиантом. Ух, ты! Настоящий пикник.
— Как тебе такой ужин? — смутившись, поинтересовался мужчина. — Или надо было в ресторан пригласить?
— В ресторан всегда успеется, — я взмахнула рукой на начинающие желтеть листья. — А в лесу осень и скоро здесь будет холодно и сыро. Ведь так?
— Так, а еще на этой поляне нам никто не помешает поговорить. Присаживайся, Яра, — посерьезнел
Риннард.
— Только не хмурься, пожалуйста, — попросила я, устраиваясь на покрывале. — Ты такой хорошенький, когда ведешь себя естественно.
— Ха-ро-шень-кий? — возмутился кавалер и состроил смешную рожицу. — Я? Вы, леди Яра, думайте, что говорите и кому.
— Ой, боюсь, боюсь. Так сойдет?
— Вот так хорошо, да, — закивал Коршун, выкладывая продукты и бутылку вина из корзины.
— Алкоголь? То есть, маленьких здесь нет? Или один пить собрался? Так ты за рул… — вовремя зажала рот руками и расхохоталась. Транспортное средство объедало сейчас пушистый куст и косило на меня глазами. Которыми оно смотрит. Само даже если водила в доску пьян. Никак не привыкну.
— Какой зарул? — не понял юмора кавалер, разливая рубиновую жидкость по бокалам. — О чем ты вообще? Чего хохочешь?
Давно мне не было так хорошо и беспечно. И вина я давно не пила. Не то чтобы я его раньше много употребляла, но по земной привычке протянула бокал навстречу бокалу Риннарда и замерла на пол дороге. Сейчас спросит: «Что ты делаешь?», а я отвечу: «Хочу чокнуться». А в мире Ферон это слово имеет только одно значение и синоним у него только один. И традиции такой нет. Вздохнула и вернула руку обратно.