Нарисуй мне лето
Шрифт:
– Господа, вы что-то хотели сказать про мою девушку? – моя ухмылка превращается в оскал. – Давайте, жгите, выкладывайте свои мысли.
Глава 55. Луиза
Смотрю, как Итен решительно идёт к столику этих пьяных козлов. Он прям излучает такую мужскую силу и уверенность, что у меня дыхание перехватывает. Его мускулы перекатываются под облегающей футболкой, плечи расправлены, шаг твёрдый и целенаправленный.
Вдруг вижу его совсем по-другому. Не просто милый парень, с которым провожу это беззаботное
От этой мысли меня накрывает волной тепла. Итен нагибается к их столику, упираясь руками в столешницу. Его лицо наполовину в тени, но даже отсюда я чую исходящую от него ауру опасности. Эти старые пни сжимаются, будто кожей её ощущают. Сглатываю, в горле пересыхает. Не думала, что Итен может быть таким... устрашающим.
– Господа, вы что-то хотели сказать про мою девушку? – его голос звучит низко и хрипло. – Давайте, жгите, выкладывайте свои мысли.
В кафе повисает гробовая тишина, все пялятся на эту сцену. Время будто застыло. Один из стариканов зыркает на Итена с вызовом:
– Ты чё, качок, борзеешь? Вали со своей тёлкой отсюда, пока цел...
Не успевает он договорить, как Итен молниеносно хватает его за шкирку, дёргая на ноги.
– Захлопни свою вонючую пасть, урод, – рычит он. – Ещё хоть слово про неё, и я тебе челюсть ровно вправлю!
Старикан хрипит и заикается, как нашкодивший школьник. Его дружок застыл с отвисшей челюстью, не смея и пикнуть. У меня сердце в пятки уходит от такой решительности и напора Итена.
Он отпускает его, и тот плюхается обратно, лепеча, какую-то ерунду. Итен выпрямляется во весь свой немалый рост и смотрит на них с презрением.
– Валите отсюда на хрен, пока я вас обоих не вышвырнул, – цедит он сквозь зубы.
Стариканы вскакивают и почти бегут к выходу, спотыкаясь и шаркая. Проходя мимо меня, они сутулятся, будто ждут подзатыльника. А я, наоборот, расправляю плечи.
Итен возвращается ко мне, шумно выдыхая. Желваки на скулах так и ходят, зрачки слегка расширены.
– Ну вот, разрулили, – хрипло говорит он, смотря в сторону выхода.
Его речь немного рваная, как будто он едва сдерживает эмоции. Киваю, не в силах вымолвить и слова. Медленно провожу языком по пересохшим губам.
– Слушай, может, свалим уже отсюда? – бормочет он, не отрывая от меня пристального взгляда.
Снова киваю, не доверяя сейчас своему голосу. Мы направляемся к выходу, а чужие взгляды прожигают насквозь, словно лазеры.
– Прости, – хрипло выдыхает Итен, когда мы выходим.
Удивлённо поднимаю брови:
– За что?
– За то, что вечер превратился в этот цирк, – он неопределённо машет рукой в сторону.
– Ты же не в ответе за поведение окружающих. Люди порой бывают такими злобными.
Он вдруг фыркает, а потом разражается громким смехом. Такое чувство, что у него съехала крыша. Терпеливо жду, пока его истерика пройдёт.
– Чёрт, принцесса, – посмеиваясь говорит он. – Ты меня поражаешь всё больше и больше.
– Это ещё почему? – недоумённо
– Потому что ты всегда говоришь правильные вещи, но при этом до чёртиков боишься внимания других и общения с ними.
Всё ещё тупо пялюсь на него. Что он несёт вообще?
– Мыслишь ты в верном направлении. Никто не отвечает за других, у всех свои закидоны по жизни. Так зачем париться из–за чужого мнения? К чему шугаться общения с людьми? Да насрать, что они там о тебе вякнут! Живи для себя и ничего не бойся. Таких алкашей, да и не только их, на твоём пути ещё будет вагон и маленькая тележка. И что, теперь из–за каждого загоняться?
Итен постоянно твердит мне, какая я талантливая, сильная, храбрая. И только сейчас до меня начинает реально доходить. Тётя с дядей напрочь убили во мне личность, втоптали в грязь. Лупили, стоило мне их ослушаться. Критиковали все мои начинания. Не давали нормально общаться с другими.
До них я была совсем другой. Любопытной девчонкой, которая тащилась от жизни. Хоть я и была малявкой, но я помню то время на ферме с родителями. Там я была настоящей, живой – как сейчас с Итеном.
С ним я испытываю то же, что и с родителями. То же счастье и радость. И пусть мы скоро разъедемся, я навсегда сохраню это ощущение жизни. И в будущем, когда выйду замуж за незнакомца, постараюсь снова стать живой.
Может, это будет непросто, но с чего я взяла, что мой будущий муж окажется таким же кошмарным, как тётя с дядей? Может, он будет таким же добрым и весёлым, как Итен?
– Пошли посмотрим, не закрылся ли, художественный магазин, я обещал тебе принадлежности, – говорит Итен, протягивая мне руку.
Беру его за руку, он переплетает пальцы. Уютно. Итен навсегда останется в моём сердце, и воспоминания о нём всегда будут самыми тёплыми и счастливыми, и никто не сможет мне заменить его.
Глава 56. Итен
Мы гуляем по вечерним улицам, держась за руки. Луиза то и дело охает, залипая на витрины магазинов. Её глазки светятся, прям как у малого в кондитерской. Сам невольно люблюсь, глядя на неё. Ей ведь так мало надо для счастья.
– А где вообще этот магазин? – спрашиваю, смотря по сторонам. – Я его тут видел, когда гуляли, но сейчас как корова языком слизала.
Луиза плечами пожимает:
– Без понятия. Я тут вообще не ориентируюсь.
Блин, ну и где его искать теперь? Неохота Луизу разочаровывать. Она ж так загорелась идеей. Замечаю стариков, что неспешно прогуливаются по тротуару.
– Сейчас у них спрошу, – говорю Луизе и подваливаю к ним. – Добрый вечер, не подскажете, где тут поблизости магазин для художников?
Бабулька щурится, втыкая в меня через толстенные линзы очков:
– Чего? Чего тебе, милок?
– Магазин для художников! – повышаю голос. – Не в курсе, где находится?
– А, это который с красками да кисточками? – оживляется дед. – Дык это ж там за углом. Только вы поторопитесь, они скоро закрываются.
– Мерси! – благодарю и возвращаюсь к Луизе. – Нам туда, – киваю в сторону поворота. – Погнали быстрее, а то не успеем.