Народная история России. Том II. Устои советскои? диктатуры
Шрифт:
Помимо одежды, мануфактуры и обуви в стране также катастрофически не хватало ниток, ваты, мыла и тары вроде мешков. [453] , [454] Характерно, что в июле 1918 года Отдел Тары Наркомпрода выпустил Губпродкомам циркуляр об учёте и закупке порожних мешков. В своём циркуляре руководство Отдела Тары объяснило, что единственным источником получения мешков являлось их обратное возвращение от населения районов потребления хлеба. Советская диктатура была вынуждена униженно скупать у населения подержанные мешки. [455]
453
Систематический сборник декретов и распоряжений правительства по продовольственному делу. Книга первая: 1 октября 1917 – 1 января 1919 г., Издание НКП, Нижний-Новгород, 1919, стр. 305-306
454
Второй год борьбы с голодом. Краткий отчет о деятельности Народного комиссариата по продовольствию
455
Систематический сборник декретов и распоряжений правительства по продовольственному делу. Книга первая: 1 октября 1917 – 1 января 1919 г., Издание НКП, Нижний-Новгород, 1919, стр. 305-306
У многих возникал вопрос: как Наркомпрод мог рассчитывать одеть и обуть всю страну, если без помощи граждан он был не в состоянии достать даже грязных, истрепанных мешков?
Возникал и другой, не менее важный вопрос: как антикоммунистические правительства могли обещать обеспечить страну одеждой и обувью, если они были не в силах снабдить даже собственную армию? В Восточной Сибири, как и в других регионах, снабжение обувью и одеждой работало в аварийном режиме. В декабре 1919 года во всех госпиталях Красноярска наблюдалась острая нужда в больничных туфлях. По данным печати, раненые и больные ходили босиком по холодному полу. [456]
456
Родина (Красноярск). 3 Декабря 1919 г. № 12. стр. 4
Колчаковское правительство через местную газету „Родина“ призвало население Красноярска к пошиву обуви на нужды раненых. Автор заметки указывал на то, что в Объединенном Комитете Помощи Армии было приготовлено много лоскутков и имелся образец связанных из них туфель. Население конфузливо инструктировали: „Работа не сложная, разрезать и связать полосками материю могут даже дети. Работа выдается на дом. Пусть каждый, кто может возьмется за дело. Ваши или чужие сыновья и братья запомнят ваше внимание.“ [457]
457
Родина (Красноярск). 3 Декабря 1919 г. № 12. стр. 4
С усилением экономической блокады в России также стало резко не хватать махорки, папирос и спичек. Производство махорки в РСФСР крайне снизилось. Между 1917-м и 1921-м годом оно упало почти в десять раз. Производство папирос за тот же период сократилось более, чем в четыре раза. [458]
Положение российской спичечной промышленности было едва ли лучше. Оно рисовалось в следующем виде. Годовое производство спичек в стране достигло пика в 1914 году, когда было произведено 4,5 миллиона ящиков по 1000 коробок в каждом. После этого производство прогрессивно падало. Оно составило 3,1 миллиона в 1915 и 1916 годах. Число спичечных фабрик по стране сократилось с 120 до 81. Обложение спичек акцизом, наоборот, подскочило с одной копейки в 1914-м до пяти копеек в 1918-м. [459]
458
Итоги десятилетия советской власти в цифрах 1917–1927, Центральное статистическое управление СССР, 1927, стр. 246-247
459
Северная область: Ежедневный листок Комитета продовольствия и снабжения Северной области. 1 июня 1918, № 21. стр. 3
В марте 1918 года ВСНХ ввёл государственную монополию на спички и свечи, национализировав спичечные и свечные фабрики. [460] Однако установление спичечной монополии дало плачевные результаты. Осуществление национализации спичечного и свечного производства было возложено на спешно сформированный Совет Всероссийских Съездов потребительных коопераций (Центросоюз). Центросоюз, учреждённый в Москве, буквально тонул в работе. [461]
460
Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1917–1918 гг., Москва, 1942, стр. 398-399
461
Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1917–1918 гг., Москва, 1942, стр. 398-399
В мае 1918 властью был образован Главный Спичечный Комитет (Главспичка). Бюрократическая Главспичка тоже не смогла наладить работы. [462] , [463] При отсутствии твёрдых цен на спички монополия превратилась в средство увеличения государственных доходов. Вся фискальная монополия режима представляла из себя вид косвенного обложения за счёт неимущих классов. [464]
В результате производство спичек в советской России практически сошло на нет. [465] Качество спичек было на редкость низким, а цены росли. Современница Нина Гаген-Торн отметила, что зимой 1918–19 года перед магазинами торговали мальчишки в лохмотьях: „И пели: 'Эх, яблочко? Купил его с мамашею. Накормили всю Расею пшенной кашею'. Продавали они все больше спички. Кричали: 'А вот! А вот! Спички шведские, головки советские, пять минут вонь, иногда огонь! “ [466]
462
Собрание
463
КТ обследования постановки производственно-технического дела в Главном Управлении Спичечной Промышленности /Главспичке/, из http://notepad.memo.ru/r4085/21/2131/materialy-po-obsledovaniyu-deyatelnosti-glavtabaka-i-glavnoe-upravlenie-spichechnoy
464
Северная область: Ежедн. листок Комитета продовольствия и снабжения Северной области. 1 июня 1918, № 21. стр. 3
465
Итоги десятилетия советской власти в цифрах 1917–1927, Центральное статистическое управление СССР, 1927, стр. 246-247
466
Гаген-Торн Н. И. Memoria, Возвращение, Москва, 1994, стр. 24-25
Спички в советской республике стали немаловажной частью пайка. Сначала спички выдавали по несколько коробок в неделю. Но скоро из-за отсутствия сырья (бертолетовой соли) паёк заметно снизился. Как и с остальными товарами, норма выдачи спичек стала зависеть от класса гражданина. Согласно одному официальному изданию 1919 года, установленная норма составляла три коробки в месяц для рабочих. Для горожан она составляла две коробки. Для кустарей – одну, а для сельчан – 1/2 коробки в месяц. [467]
467
Второй год борьбы с голодом. Краткий отчет о деятельности Народного комиссариата по продовольствию за 1918-19 год, Издательский отдел Народного комиссариата по продовольствию, Москва, 1919, стр. 41
На деле многие часто не получали и этого. К началу 1919 года дефицит спичек был таким, что на улице многие мальчишки со спичками уже их не продавали. Зажигая папиросу за 10 копеек, они набирали группу желающих, чтобы дать им прикурить всем разом. [468]
Между 1919-м и 1921-м годом стоимость спичечного производства в России стремительно возросла. Цены на спички заметно повысились. Многие спичечные фабрики остановили производство. Оборудование маломощных фабрик передвинули для усиления более производительных. [469]
468
Мельгунова-Степанова П. Е. Дневник. 1914–1920, Кучково поле, Москва, 2014, стр. 229
469
Еременко П. Новозыбковский уезд: пособие по краеведению для школ, изб-читален, кружков самообразования и др., Типография Общего отдела УИКа, Новозыбков, 1925, стр. 64
Интеллигент Г. А. Князев отметил, что будущим историкам и бытописателям следовало отметить очень плохой сорт спичек того времени. Свидетель констатировал, что бесконечное чирканье во время заседаний отвлекало внимание, люди раздражались, а в домашнем обиходе вследствие этого создавались семейные неприятности: „В особенности теперь, когда спички отсутствуют в продаже и в буквальном смысле каждая спичка дорога.“ [470]
При резкой девальвации рубля спички стали играть роль устойчивой валюты. [471] К 1921 году за коробок спичек стали требовать огромные деньги. Виной тому стала гиперинфляция. Аркадий Аверченко с привычным для него юмором описал финансовый парадокс. Он обрисовал сценку: „Вы знаете, он сторублёвками сигары закуривает. – Неужели такой кутила? Нет, просто это дешевле спичек.“ [472]
470
Цит. по Игнатова Елена, Записки о Петербурге, Амфора, Санкт-Петербург, 2005, стр. 451
471
Кригер-Войновский Э. Б. Спроге В. Э. Записки инженера, Русский путь, Москва, 1999, стр. 290
472
Аверченко Аркадий, Русское лихолетье глазами „короля смеха“ / Сост., подгот. текстов, предисловия, примечаний А. Е. Хлебиной, В. Д. Миленко, Посев, Москва, 2011, стр. 225
Всеобщую бытовую неустроенность усугубили трудности с поставками кофе, чая и других напитков. Их запасы в стране быстро подходили к концу. Дефицит был также связан со слабой организацией Центрального Чайного Комитета (Центрочая). После образования Центрочая его функции и права были расширены. Задача комитета заключалась в регулировании дела снабжения страны чаем, кофе, цикорием, суррогатами кофе и чая и другими продуктами, способными заменить чай. [473]
Обязательное постановление Центрочая при Совнархозе было опубликовано 1 ноября 1918 года в газете „Известия ВЦИКа“. Оно обязывало все торговые компании, склады, банки, транспортные конторы, организации, общественные и частные учреждения, связанные с „чайными напитками“ (кофе, цикорием, суррогатами кофе и чая) зарегистрироваться в Центрочае по адресу Москва, Петровский бульвар, дом 3. [474]
473
Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1917–1918 гг., Москва, 1942, стр. 1088-1090
474
Декреты по продовольствию: Вып.1. Ч.1. Организация снабжения и распределения продовольствия: с октября 1917 по 1 ноября 1918, Петроград, 1918, стр. 126