НАРОДНОСТЬ, НАРОД, НАЦИЯ...
Шрифт:
Национальное государство, которое создавалось мелкобуржуазными националистическими партиями, до сих пор проигрывало все схватки за глобальное господство. Как собственно национально-общественное государство, оно провозглашалось то в одной, то в другой переживающей завершение буржуазной революции стране лишь во время Национальной революции и в обстоятельствах, когда власть захватывали военно-политические силы средних слоёв горожан под лозунгом национального спасения. Не имея глобальной философской стратегии и соответствующей ей мировой организации, объединяющей националистические движения самых промышленно развитых стран, такой режим выражал кровные интересы вовлечённых в промышленные производственные отношения слоёв государствообразующего населения только своей страны. Он утверждал диктатуру промышленного политического интереса ради спасения отечественного производства, не ставя целью создать мировую промышленную цивилизацию, которая только и смогла бы обеспечить ему глобальную политическую поддержку схожих политических сил в других странах. Режим осуществления Национальной революции, который выступал в одиночку, либо в союзе с другими подобными режимами, втягивался в борьбу
Только к началу 21 века складываются обстоятельства, когда могут прийти к власти националистические режимы в целом ряде промышленно развитых капиталистических государств, объединённых транснациональными корпорациями в единый экономический организм, а потому подготовленных к одновременному сползанию в общегосударственные кризисы во время очередной Великой Депрессии мировой рыночной экономики. Государства эти могут оказаться в условиях, когда им всем для преодоления депрессии потребуется мелкобуржуазная диктатура промышленного политического интереса. Однако такая диктатура в промышленно развитых странах станет возможной единственно на основаниях философского политического мировоззрения, которое породит транснациональное политическое движение. Смыслом деятельности нового движения должны будут стать глобальные задачи спасения промышленной цивилизации от господства интересов коммерческого космополитизма, которое порождает экономическую и финансовую, экологическую и демографическую, энергетическую и цивилизационную катастрофу.
Россия, по геополитическому положению являющаяся центральной державой Евразии, должна сыграть в этом решающую роль. Она оказывается как раз в это время накануне завершения буржуазно-демократической революции, политического краха режима диктатуры выразителей коммерческого интереса и начала русской Национальной революции. В обстоятельствах же полного раскрестьянивания русской деревни и отмирания русского народного общества нельзя осуществить политическую задачу национального спасения государствообразующего этноса без самой передовой, научной мировоззренческой философии, отражающей интересы участников промышленных производственных отношений в эпоху развития информационно-технологического производства. А научное философское мировоззрение является объективным, предметно общемировым, то есть оно является основанием для появления мирового идеологического насилия, обосновывающего государственную власть глобальной промышленной цивилизации.
Но городское не монотеистическое общество, которое будет выстраиваться в условиях глобального подавления коммерческого капитализма научным мировоззрением, уже станет иным в сравнении с существующими национальными обществами современного Запада. Оно посредством непрерывного роста влияния науки вырвется из метафизического периода развития промышленной цивилизации и полностью разорвёт связь с пережитками феодально-народного прошлого, монотеистического мировоззрения и идеалистического строя. И первым обществом не идеалистического строя предстоит стать русскому не монотеистическому обществу.
Часть 3. ЧТО ЕСТЬ ОБЩЕСТВО БУДУЩЕГО?
Глава VII. ЭПОХА ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ И РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ
1. Дворянская демократия
Особенности развития России в эпоху индустриализации определились природно-климатическими и географическими условиями существования русского народа, его историей и обусловленными предшествующей историей Преобразованиями Петра Великого.
В Российской империи восемнадцатого века, накануне английской промышленной революции, подавляющее большинство населения по своему общинно-земледельческому укладу жизни не имело запросов в изделиях промышленного производства, которые вызывали бы рыночное развитие такого производства, как было в Англии. Местные нужды в простых орудиях труда вполне удовлетворялись сельскими умельцами, главным образом кузнецами. Военно-бюрократический абсолютизм русского самодержавия был главным заказчиком и потребителем изделий промышленности, а потому посредством чиновничества указывал правила и порядки, по каким должны развиваться промышленное производство и выстраиваться производственные отношения. Царское самодержавие со времён Петра Великого своими представлениями о государственной целесообразности определяло, где должно размещаться то или иное производство, какие на нём должны быть условия собственности и как должен организовываться труд. Наибольшая часть промышленного производства была выведена за пределы рыночных спроса и предложения и развивалась на основе крепостного права, закрепления крестьян за предприятиями. Это превращало крестьян в работных людей, сохраняющих образ жизни и умозрение крестьянских общин. Производственные отношения при этом ограничивались интересами местного предприятия, оставались поселенческими, непосредственно наследующими этническим традициям родоплеменных общественных отношений. Они сохраняли черты деревенского образа жизни, строились на православной этике и морали, что обозначало пределы усложнения их социологизации, превращения в рациональные городские производственные отношения, преодолевающие местническое мировосприятие. Такие производственные отношения препятствовали росту производительности труда, не позволяли
Экономическое развитие в стране, в том числе развитие производства, осуществлялось вследствие управления им со стороны дворянской государственной власти, и самые существенные изменения среди русского народа претерпело сословное умозрение вовлечённого в управление империей русского служилого дворянства. До Преобразований Петра Великого русское дворянство воспитывалось в условиях, когда священники православной церкви воспринимались правящим сословием, оно было частью православного народа, образом жизни и нравами близким и понятным крестьянству. После Преобразований в Москве ещё сохранялись некоторые устои для поддержания традиций именно такого, народно-земледельческого уклада жизни и мировосприятия русского дворянства. Однако в новой столице Санкт-Петербурге положение дел стало иным. Крупный торговый город с сильным влиянием европейских и коммерческих космополитических интересов, он был местом, где государственной властью сосредотачивались налоги, собираемые в огромной империи, что позволяло создавать в нём совершенно иные условия существования. Главной задачей петровских Преобразований было наладить военно-чиновничье управление страной, ибо только так удавалось добиться усиления самодержавной власти и устойчивости государственных отношений. И Пётр Великий заложил в новой столице традиции господства светского образа жизни, безусловного подчинения потерявшей право выступать правящим сословием православной церкви дворянскому военно-управленческому сословию. Это само по себе разрушало народные общественные отношения, подчиняло русский народ имперской феодально-бюрократической власти, делало его бесправным в государственных отношениях.
Со времени Петра Великого рост промышленного производства был признан основой выживания государственной власти, и обеспечение условий для развития промышленных производительных сил являлось первейшей задачей военно-чиновничьих учреждений государственного управления. Стратегически нацеленная на решение данной задачи государственная власть оказывалась вынужденной решительно и при необходимости жестоко преобразовываться в рациональную светскую власть, что разительно отличало Российскую империю от царского самодержавия допетровского века, когда влияние православного священства на принятие решений царской и боярской властью было существенным и постоянно подчёркивалось. Широкий приём в ускоренно создаваемые учреждения управления самодержавной империи наёмных протестантов, главным образом лютеранских немцев их Прибалтики, был вызван потребностью революционного поворота государственной власти к городскому рационализму, к которому собственно русское служилое боярство и дворянство духовно и культурно приспосабливалось лишь при смене поколений.
Лютеранский рационализм прибалтийских немецких подданных сначала оказался более подходящим для укрепления учреждений управления страной в новых обстоятельствах строительства Российской империи, чем православное умозрение русского дворянства. При Анне Ивановне по этой причине поощрялся наплыв лютеранских немцев в столичные учреждения военно-чиновничьей власти, а герцог Бирон и проводимая им политика стали олицетворением их господствующего влияния в стране. В таких обстоятельствах угнетённое положение русского дворянства пробуждало в нём бессознательные традиции родоплеменных общественных отношений, которые отчуждали его от государственной власти, расшатывали эту власть, создавали обстановку неустойчивости государственных отношений. Внутри военно-управленческого сословия стала рождаться неявная вторая власть в виде военной демократии русского служилого дворянства Санкт-Петербурга. Вследствие совершённого этой властью государственного переворота русским гвардейским дворянством на престол была возведена дочь Петра Первого Елизавета, сторонница решительного очищения учреждений управления от немцев. Такой поворот в политике стал возможным потому, что рациональный атеизм, которым проникалось русское служилое дворянство во втором-третьем поколении после петровских Преобразований, а в особенности попадающее на службу в столицу империи, оказывался более пригодным для укрепления государственной власти и самодержавно-бюрократического управления, чем лютеранский рационализм. Из задачи совершенствования управления империей в среде русского столичного дворянства по мере углубления военной демократии, как непременного условия укрепления государственной власти, стала складываться городская светская и атеистическая по духу сословная культура, отрывающаяся от православного мировоззрения и от крестьянского народного умозрения. Возведя на престол Екатерину Вторую, русское столичное дворянство в начале её правления потребовало изъятия церковных земель и перераспределения их среди военно-управленческого сословия, что показывало их отношение к церкви как таковой. Объявление о соответствующем решении в 1764 году окончательно подчинило православную церковь дворянской демократии и сделало светскую дворянскую культуру господствующей, а дворянский атеизм не противоречащим правилам дворянского образа жизни.
Превращение государственной власти во власть русской дворянской демократии завершилось при Екатерине Второй. При ней происходила широкая раздача самодержавной земельной собственности и земель церкви русскому дворянству, земельная собственность дворянства стала наследственной, и выстроилось дворянское политическое самоуправление, от местного уровня до общероссийского. Закрепление за дворянством прав собственности на землю создало предпосылки для принятия законов о дворянских вольностях, согласно которым дворянство получало возможность выбора, служить или заниматься хозяйственной деятельностью, что должно было повернуть их внимание к повышению продуктивности хозяйственного производства, привлечь их к предприимчивому участию в экономическом развитии страны. Таким образом русское дворянство превращалось не только в политически, но и в экономически полностью господствующее в стране сословие с зарождающимися классовыми имущественными интересами. В культуре установление государственной власти дворянской демократии выразилось в быстром повороте отражающего интересы дворянства искусства, дворцового строительства к дворянскому классицизму, источником вдохновения для которого служила мифология и культура Древней Греции классического периода.