Наруто - Водоворот Теней
Шрифт:
– Ма, я вернулся!
Донесся звук падения чего-то деревянного со стороны кухни и такой знакомый голос изумленно воскликнул:
– Рью?! Ты дома!
Чуть не растекшись лужицой облегчения на месте, я скинул сандали и вихрем пронесся по дому к его источнику. Сая только и успела взвизгнуть от неожиданности, когда я заключил ее в объятья, крепко прижимая к себе.
– Живая!
– счастливо выдохнул в гриву волос, что ма оставила рассыпавшимися по плечам.
– Рью! Поставь меня немедленно!
– возмутилась куноичи, но по полностью отсутствовавшему возмущению в голосе, я понял, что она тоже счастлива меня видеть.
– Нет уж! Я чуть с ума не сошел от беспокойства, когда не получил ответа на свое письмо и не обнаружив твою чакру при появлении в Конохе, -
– И-извини.
Бросив быстрый взгляд на мое лицо, Сая виновато потупилась, а я получил позможность первый раз хорошо ее рассмотреть и непроизвольно нахмурился. В глаза сразу бросился безобразный шрам на лице, что только чудом не задел левый глаз, пройдясь от начала брови по переносице до самого низа подбородка, уродуя нос и губы. Его багровый вид и общая свежесть ясно показывали наличие посторонней чакры в ране и плохую скорость заживления даже с помощью лечебной печати. И судя по видимому краешку такой же полоски через ворот рубашки, повреждением лица удар не ограничился. Так же было невозможно пропустить пустой правый рукав чуть выше запястья и вцепившуюся в мою одежду для удержания равновесия другую руку. Перевязанная стопа левой ноги и лежащая на полу палка ясно указывали, что и ноге тоже досталось. Да и сама Сая выглядела несколько меньше, чем я ее запомнил, с множеством появившихся на лице морщин, впалыми щеками и общей худобой. Она выглядела не ослепительной красавицей двадцати с хвостиком лет, какой её оставлял дома, даже не на свои реальные тридцать четыре года, а на все сорок пять или пятьдесят обычного человека, да и несколько седых волос в шелковистой гриве появились. Я уж не говорю про сильное чакроистощение, если только сейчас источник стал стабильно вырабатывать чакру. Было хорошо видно, что участие в защите деревни обошлось Сае очень дорого.
Подавив на мгновение вспыхнувшее раздражение и желание наорать на безрассудную дурочку, что вечно пытается ввязаться в неприятности и когда-нибудь доведет меня до инфаркта несмотря на все здоровье Узумаки и навыки ирьёнина, устало вздохнул и погладил ее по голове.
– Ну а написать-то ты чего не смогла? Вторая-то рука рабочая...
– Я собиралась немного потренироваться ею, чтобы почерк был такой же и ты не волновался...
Я подавил желание треснуть себя по лбу и застонать - а то я вообще не буду волноваться при отсутствии ответного письма! Женская логика меня убивает!
– Ладно, фиг с письмом, - вздохнув, подхватил Саю на руки и понес в гостинную.
– Рью?
– Что Рью? Я уже пятнадцать лет Рью!
– сварливо проворчал в отвел, падая на диван и устраивая ма на коленях.
– Сейчас проведу обследование и пойдем в кроватку лечиться. У меня не так много времени, чтобы терять его зря.
– Не так много? Разве ты не на отдых вернулся?
– удивилась куноичи.
– Интересно, кто отпустит единственного нормального ирьенина на лагерь из двух с лишнем сотен человек?
– саркастически фыркнул я проводя окутанной медицинской чакрой рукой вдоль тела Саи.
Результат меня не обрадовал - кроме раздробленных костей стопы, что никто не удосужился поправить, оставив неправильно сросшимися, от разрубленной ключицы до левой стороны живота проходил такой же шрам, что и на лице, только чудом (и тройным запасом медицинской печати) не выпотрошивший ее в первые же мгновения. Оказались перерублены четыре нижних ребра с левой стороны, задето легкое и печень. Надвое разрублена грудь. После таких ранений живут не больше пары минут даже шиноби и если бы не мгновенная помощь печати, то мне прислали бы похоронку. Скорее всего, этим же ударом отрубили и руку, если ма пыталась ей заслониться. Сейчас ничего страшного нет и она будет жить даже в таком состоянии, но тут работы как минимум на несколько недель, чтобы привести в порядок внутренние органы и несколько месяцев для уменьшения шрамов.
– Так ты сбежал с фронта?!
– встревоженный голос Саи отвлек меня от работы.
– Нет, клона я оставил там, а сам выторговал шесть дней отдыха и бросился в Коноху, -
– Рью...
Фыркнув на укоризненные нотки в голосе, я шутливо потыкал ее в бок:
– А кто виноват, что одну тебя оставлять нельзя - вечно куда-нибудь норовишь вляпаться, а мне потом собирай по кусочкам!
– Неправда! Это было-то всего..., - надулась куноичи.
– Угу, один раз собирал буквально по кусочкам, а еще несколько раз еле доползала до госпиталя своим ходом, не говоря уж об этом случае, - покачал я головой.
– Чего сейчас-то полезла?
– Когда напали на деревню, я как раз была в лавке и когда какой-то урод попытался ее повредить, бросилась защищать!
– пробурчала Сая, старательно отводя взгляд.
Ага, я вижу как защитила...
– Да хрен с ней, с этой лавкой! Здание всегда можно отстроить заново, были бы деньги, а вот если тебя убьют, то уже не воскресишь!
– вздохнул я, покрепче прижимая Саю к себе и утыкаясь лицом в водопад шелковистых волос
– Извини.
– Ты еще добавь, что больше так не будешь, чудо ты мое, - насмешливо хмыкнул в ответ и сменил тему, - отрубленную кисть сохранила или мне придется подбирать тебе новую?
– Подобравшие меня шиноби из посиковой партии запечатали в ее свиток, - кивнула Сая, - он у меня в спальне лежит.
– Значит, пошли править твои многострадальные лапки, - усмехнулся я, подхватывая Саю на руки и поднимаясь с дивана.
Сделать надо много чего, а времени мало.
Проснувшись от тянущего чувства, идущего от крохотной печати на левой стороне груди, я сначала не понян, в чем дело, а потом сообразил, что это сигнал о скором перемещении и у меня есть буквально пара минут на сборы. Блин, но сейчас же только третий день прошел от моего прибытия!? Подскочив с постели, я начал судорожно натягивать одежду и мимоходом порадовался, что все оружие находится в печатях.
– Ма, я перемещаюсь, - потряся Саю за плечо, сообщил я и тут же умчался в прихожую одевать сандали.
– Рью?
– сонный голос донесшийся из спальни заставил меня на мгновение замереть.
– Меня клон призывает, так что до встречи через несколько месяцев!
– только и успел крикнуть ей, как с громким хлопком оказался посреди своей палатки на большом развернутом свитке с печатью обратного призыва.
– Что случилось?
– обратился к клону.
– На нас напали!
Блин, ну что за жопа!!
Глава 42.
Как только я выскочил на улицу вслед за клоном, на меня сразу же обрушился шум схватки и грохот применяемых земляных техник из-за стены, до этого приглушавшихся стенками палатки. Пусть количество распыленной в воздухе чакры несколько мешало точному определению ситуации, но это не помешало мне оценить наши и противника силы, что столкнулись ужпока дальнем бою.
И первое, что меня удивило, так это количество народу в лагере - два десятка чунинов, половина из которых сейчас оказалась на стенах и вторая туда уже подтягивалась из палаток, на бегу натягивая одежду и проверяя оружие, а так же две команды генинов, что растерянно оглядывались по сторонам. Нет, я ожидал, что всех сильных бойцов заберут на прорыв вглубь вражеских линий, но чтобы не осталось ни одного джонина или токубецу джонина (раненые не в счет)?! Когда во всем лагере самый сильный - мой порядком просевший по чакре каге буншин, то это уже слишком! Впрочем, и у нападавших ситуация оказалась не намного лучше. Один сильный шиноби, что использовал техники для вынесения наиболее летальных чакровых ловушек в защитном поясе вокруг стен, четырнадцать чунинов и... постепенно уменьшающееся количество генинов, используемых как мясо для разрядки многочисленных неприятных сюрпризов перед основными силами нападения. Причем, если судить по откровенно слабому ощущению от их чакры, на убой послали буквально детей только из академии! Ну, если Ооноки хочет вырезать свое молодое поколение, то милости просим.