Насекомые вокруг нас
Шрифт:
В конце XVIII века в большой моде в Западной Европе были ловушки для блох, которые носили на груди на шелковой ленте или золотой цепочке. Сами ловушки делались из золота, серебра или слоновой кости и были предметом моды, хотя одновременно служили и для ловли этих несносных насекомых. К сожалению, какова их конструкция, осталось неизвестным.
Не гнушались развлекаться насекомыми и коронованные особы. Так, шведская королева Христина стреляла по блохам из крошечной пушки, ныне показываемой в Стокгольмском арсенале, устраивая на них потешную войну. Каких-либо других способов истребления этих противных насекомых, видимо, в то время никто изобрести не
Вообще, несмотря на свой, казалось бы, необузданный нрав, необыкновенную прыткость и крошечные размеры, блохи не в столь давние времена служили объектом развлечения и дрессировки.
В старых книгах рассказывается, как одна знатная дама имела блоху, прикованную серебряной цепью к крошечной пушке. Из пушки стреляли. У некоего англичанина Мерке блоха таскала за собой золотую цепочку длиной около десяти сантиметров и весом в 1/16 грамма. Другой английский мастер из слоновой кости вырезал миниатюрную карету, в нее с успехом запрягал блоху, которая довольно резво таскала ее за собою.
В XV веке во Франции демонстрировали дрессированную блоху, а средневековый ученый барон Валькенер рассказывал о том, как специально обученные четыре блохи совершали важные упражнения с крохотными деревянными пиками. Две другие возили четырехколесный экипаж, на котором восседала блоха-кучер с бичом-палочкой. Еще две возили миниатюрную пушечку. Когда блохи, устав, останавливались, дрессировщик, помахивая над ними горячим углем, заставлял их снова трудиться. За показ блошиного цирка брали по тем временам немалую сумму — 60 сантимов. Труппа блох-актеров просуществовала около двух лет и принесла хозяину-дрессировщику немалый доход.
Наш известный зоолог и писатель И. И. Акимушкин в одной из своих книг сообщал о блошином цирке, существовавшем в начале нашего века, которым прославился дрессировщик Раймунд Оттава: «Он давал представления и на ярмарках, и на постоялых дворах, объездил всех господ земель и выступал перед коронованными особами и диктаторами». В его цирке блохи возили экипажи, жонглировали мечами, сделанными из сердцевины бузины, разряженные в красочные юбочки лихо вальсировали под музыку. Блох Оттава кормил своей кровью. За десяток минут его артисты напивались ею досыта.
Дрессирование блохи и послужило темой рассказа «Левша» русского писателя Лескова об умельце. Этот рассказ надоумил большого мастера до малых дел Николая Садристого, живущего в Ужгороде (Западная Украина), тоже подковать блоху. Он раздобыл ее на кафедре паразитологии, обработал в спирте, подсушил и подковал. Толщина подковки, изготовленной из чистой меди, в 10 раз тоньше человеческого волоса, а заклепки на ней — еще меньше, толщиной всего лишь в шесть микрон. Эту блоху можно увидеть под микроскопом в Львовском музее украинского искусства.
Конструктор лаборатории автоматики треста «Егорынуголь» Свердловской области Александр Матвеевич Сысомятин превзошел своих предшественников и в натуральную величину изготовил механическую блоху. Она умеет прыгать как настоящая.
Сохранилось немало сообщений и о дрессированных тараканах. Так, знаменитый артист иллюзионного жанра Дмитрий Иванович Лонго, которому недавно исполнилось сто лет, человек интересной судьбы, «последний русский факир», как его называют, придумал театр дрессированных тараканов. Крупные черные тараканы на макете увеселительного сада совершали множество разнообразных трюков, чинно разгуливали по аллеям, раскачивались на качелях, ездили в вагончиках, играли в мяч, забавлялись на карусели и изображали читающих книги и журналы.
Об
Забавное представление было показано на одном из конкурсов профессиональных иллюзионистов. Здесь не без иронии по отношению к парапсихологам, к работе которых питали недоверие многие, демонстрировалась одна юбилейная медаль. Она под взглядом фокусника двигалась по ковру в разных направлениях, демонстрируя так называемый телекинез. Секрет этого фокуса прост: иллюзионист незаметно подменял настоящую медаль поддельной, изготовленной из фольги, на нижней стороне которой был прикреплен живой таракан.
Рассказывают, что жестокий тиран и деспот Тамерлан, отдыхая в палатке от своих кровопролитных походов, любил держать на палочке муравья. Ему доставляло удовольствие бесконечно перевертывать палочку, как только пытавшийся найти дорогу из безвыходного положения муравей доползал до вершины палочки.
С глубокой древности национальным развлечением в Китае, особенно на юге, служили сверчковые бои. Для этого особые специалисты, передающие свое искусство из рода в род, выращивали полевых сверчков преимущественно Гриллюс бимакулятус и содержали их в клетках. Это занятие сохранилось и до наших дней. Будущих бойцов вылавливают в природе взрослыми, находя их по брачному стрекотанию. Затем их подвергают дрессировке и отбирают по способностям. В среднем в «инсектарии» воспитателя сверчков живет до трехсот самцов, из которых отбирают самых лучших. Их откармливают червяками, пауками, рисом и другой разной снедью.
Бои сверчков начинаются в августе и продолжаются всю осень. Для того, чтобы подзадорить боевых сверчков, применяют специальную маленькую кисточку из усов крысы, которой и щекочут насекомых. Ею проводят по спинке, по щекам и усикам. Сверчки на подобное подзадоривание отвечают по-разному — в зависимости от своего характера: они или, возбуждаясь, убегают, или принимаются громко распевать свои песни, или отвечают своеобразным рефлексом кувыркания, свидетельствующим о готовности к драке. Сверчков, разделенных перегородкой, сначала щекочут кисточкой, затем удаляют перегородку. Самцы очень драчливы, встретившись с соперником, вступают в настойчивый поединок, бросаются друг на друга, стараясь ухватиться за челюсти. Бой заканчивается бегством одного из недругов или даже иногда его гибелью.
Наклонность к дракам у сверчков по мере старения ослабевает. Если сверчков держать скученно, то они теряют способность возбуждаться и отказываются от драк.
Сверчковые бои привлекают многих посетителей. Рядовой сверчок стоит не больше доллара. Средняя цена каждого бойца достигала до 50–100 долларов. Среди сверчков-драчунов, конечно, появились и свои особенные чемпионы. Они стоят до 500 долларов за штуку. Представление одного такого чемпиона в Кантоне, прозванного «Чингиз-ханом», стоило, как сообщает Клаузен, баснословно дорого — 90 тысяч долларов. По-видимому, эти цифры сильно преувеличены. Например, Меткальф сообщает, что китайские сверчки-бойцы стоят от трех до пятидесяти долларов, хотя зрелище доступно многим и за него зрители платят гроши. Главный доход хозяина сверчковых боев не в этом. Ему принадлежит процент с лобового выигрыша, тем более, что, войдя в азарт, любители подчас проигрывают все свое достояние. В богатых домах, в роскошных гостиницах Гонконга и Макао ставки на сверчков-драчунов измеряются тысячами долларов.