Наш секрет
Шрифт:
Мы останавливаемся у горы, Саша достает телефон и просит не меня, а Марину сделать несколько фотографий. Улыбается открыто, радостно. Затем мобильный забирает и отправляет кому-то фотографии. Закусив нижнюю губу, ждет ответа. В груди расползается горечь.
Спрятав телефон в карман куртки, Саша задерживается на мне взглядом. Нахмурившись, зачерпывает снег ладонью и лепит снежок. Бросает прямо в меня. В левую половину груди. Зацепила, ранила. Метко, зараза.
Златовласка смеяться начинает, ждет, что включусь в игру. Но мне ни хрена не смешно.
— Больше так не делай, — прошу ее строго.
— Ну и ладно!
Саша фыркает, отворачивается и, гордо вскинув подбородок, догоняет женский коллектив.
После недолгой прогулки мы возвращаемся в дом. За окнами темнеет, пора собираться в гостиницу. За весь день, с тех пор как Саша намекнула, что ей неприятно, когда напираю, я ни разу к ней не подошел. Ни разу не обнял, не потрогал. Хотя хотелось. Так сильно, что сводило зубы от желания и похоти.
Мать вручает нам несколько пакетов с едой. Там мясо, салаты, закуски, десерт. Говорить что-либо бесполезно и отказываться тоже. Я молча гружу всё в багажник.
Прощание получается долгим и эмоциональным. Спускается даже отец. Ему стало гораздо легче.
Дороги почищены, снег больше не метет. Едем быстрее, чем вчера. Саша молчит и как обычно смотрит в телефон. Тихонько посмеивается. Охота открыть окно и выбросить ее мобильный к чертовой матери.
Я бросаю короткие взгляды в сторону Саши. Смотрю на острые коленки в черных колготках. Хочется провести ладонью по ноге и выше. Забраться под платье. Но сдерживаюсь изо всех сил, хотя терпение явно не мой конек. Нет значит нет. Не дебил, всё понимаю. Неприятно, не нравлюсь. Ей меня много, а мне ее — мало. Бывает, не совпали.
Сняв вещи в прихожей, отношу пакеты на кухню. Саша все время вьется рядом. Навязчивый сладкий запах, манящие изгибы тела. Одним словом — пытка.
— Вань, я всё разберу, — произносит Златовласка, открыв холодильник.
— Ладно, я к себе.
— Хорошо. А ты… ужинать будешь?
— Нет, не хочу.
Развернувшись, я ухожу в комнату. Раздеваюсь, принимаю в душ. Неужели Сашка даже не зайдет? А я? Усну ли со стояком?
Надев домашнюю одежду, беру ноутбук и листаю почту. Отвлекаюсь, в общем. Там от Олеговича отчет запылился. Бедолага тридцать первого числа его доделывал, а я не удосужился даже проверить.
Чуть позже звонит Давид. Спрашивает, где я, куда пропал и как скоро вернусь. Хочет в баньку с девчатами. Возможно, это поможет отвлечься по приезде, если Саша откажется уходить от мужа. Понятия не имею, какой будет ее реакция на мое предложение. В случае категорического отказа нужно будет вытравить Златовласку из памяти во что бы то ни стало. Любыми путями.
Встав с кровати, я подхожу к окну и открываю его, впустив в комнату холодный снежный воздух. Щелкаю зажигалкой, затягиваюсь дымом.
— Я на отдыхе, Дав. Через пару дней разве.
— Понял-понял. Буду ждать. Кстати, чего звоню. У меня к тебе есть небольшая просьба.
— Говори.
— Мне нужно товар где-нибудь передержать, — произносит Варламов. — Выделишь местечко на складе?
— А че за товар?
— Документы в норме, чистые. Не парься. Абрамов раньше разрешал.
— Ну раз разрешал… Я Олеговича наберу, он пока за главного. Посмотрит твои доки и примет решение.
— Спасибо, Иван. Ты это… возвращайся давай. Я тут скоро завою от скуки.
Хочу спросить, как он в своем городишке без меня выжил-то, но слышу тихий, вкрадчивый стук в дверь.
Кровь в секунду разгоняется по венам раскаленной лавой. Жарко становится, дыхание сбивается.
— Созвонимся, дружище, — быстро проговариваю я в трубку и заканчиваю вызов.
Подхожу к двери, нажимаю на ручку.
Саша стоит на пороге моей спальни в домашнем платье, которое не скрывает соблазнительных форм. Волосы влажные, собраны в хвост. Весь день к ней не притрагивался, теперь всего ломает.
Мы смотрим друг на друга. Долго, неотрывно. Я ни словом не помогаю, жду, пока скажет сама, зачем пришла.
Саша облизывает губы, складывает руки на груди.
— Вань… А давай хотя бы фильм посмотрим? Я там чай для нас заварила.
Глава 41
Александра
Северов сидит, откинувшись на спинку дивана, и наблюдает, как я бегаю между кухней и гостиной. Ставлю на новый журнальный столик пирожные и чашки с горячим чаем.
Наконец занимаю место на противоположной стороне дивана, от него подальше, и беру пульт.
— Я не кусаюсь, Саш, — говорит Иван, подсаживаясь ко мне ближе.
Задевает плечом. Он пахнет гелем для душа и ненавязчивым терпким одеколоном. Приятно, мне всегда нравится его запах. Даже во время секса, когда мы до чертиков потные. Для убедительности Северов закидывает мои ноги себе на бедра и начинает поглаживать громадной ручищей лодыжки.
— Ты считаешь, что так нормально? — спрашиваю его с иронией.
— Да, так в самый раз.
Я выдыхаю, потому что весь день как на иголках. Откровенный игнор Ивана был вполне уместен и нужен мне, но при этом я не чувствовала себя комфортно. Теперь Северов такой, какой есть. Открытый, простой. Говорящий то, что думает. И бессмысленно просить его поменяться. Ради трех дней портить собственные нервные клетки? Пф-ф. Пусть кто-то другой Ивана перевоспитывает.
Вернув взгляд к телевизору, включаю его и листаю список фильмов.
— Что ты любишь смотреть?
— На твой вкус, — равнодушно отвечает Иван.
— Правда? Просто я предпочитаю мелодрамы и комедии.
— Значит, будем смотреть мелодрамы и комедии.
— Тебе действительно все равно? — искренне удивляюсь я. — Ты же уснешь, если будет неинтересно.
— Не надейся, Саш.
При этом Иван бросает на меня такой взгляд, что сразу же всё понятно. С первого раза.
Я читаю внушительный список фильмов, отсортированных по выбранному жанру. Хмурюсь, комментирую.