Наш секрет
Шрифт:
— Если сильно буянить будет, высади на трассе, пусть прогуляется пешком. Заодно и освежится.
С горем пополам сестра, в слезах и соплях, будто мы прощаемся на долгие годы, забирается на заднее сиденье автомобиля. Несколько минут болтает сама с собой и возмущается, а затем снимает сапоги, пристраивает куртку вместо подушки и тут же отключается. Брат с облегчением выдыхает. Одной проблемой меньше. Осталось занести Марину в дом и не разбудить при этом родителей.
Мы прощаемся с Пашей и идем к моему автомобилю, который припаркован чуть дальше. Меня на части раздирает
До гостиницы добираемся быстро. Я вдавливаю ногу в педаль газа, тороплюсь, но стараюсь не перегибать, потому что вижу, как сильно напрягается Саша на опасных поворотах.
Мы поднимаемся на второй этаж, заходим в прихожую. Я закрываю дверь на замок и, не включая свет, вжимаю Сашку в стену. Она учащенно дышит, не двигается. Позволяет снять куртку и пробраться ладонями под платье.
— Не холодный? — спрашиваю я ее.
— Как всегда горячий.
Поглаживаю ее бедра, живот. Грудь сжимаю и задеваю подушечками пальцев соски. В ушах шумит, я изголодался за этот день. По Саше. Сильно.
— Вань, дай сапожки хотя бы сниму, — просит она жалобно и, развернувшись ко мне лицом, в грудь упирается.
Я нехотя отстраняюсь, тоже снимаю обувь. Едва Саша справляется со своими сапожками, подхватываю ее на руки. В ней хочу быть. С ней. Всю ночь и не только.
Саша обхватывает длиннющими ногами мои бедра, крепко обнимает руками за шею. Окутывает легким цветочным ароматом. Соблазнительная девочка, сладкая. Под кожу въелась так глубоко, что ни о ком другом и думать не могу.
Она не шевелится и не дышит до тех пор, пока я не опускаю ее на кровать в своей комнате. Сегодня Сашка со мной будет спать, хочет она того или нет. Черт знает, куда завтра нас занесет по ее же прихоти. На лыжах кататься или на санях. И не откажешь ведь только потому, что мне ее мало. Просто пиздец как мало.
Задираю платье ее короткое до самой талии. Внутри все вибрирует от похоти и желания. Саша руки вверх поднимает и позволяет себя раздеть. Остается в скромном комплекте нижнего белья — черном лифе и хлопковых трусиках. Нежная, красивая. Я сцепляю челюсти от злости. Когда от мужа уйдет — куплю Сашке что только пожелает. Шмотки, цацки. Я же вижу, что одежда у нее простенькая, не новая. Саша заслуживает гораздо больше, чем имеет.
Я судорожно расстегиваю пуговицы на рубашке. Златовласка заводит руки за спину и оголяет упругую, налитую грудь с аккуратными розовыми сосками. Мой личный фетиш. Сутками любоваться могу — не надоест.
Затем Саша ближе подсаживается и делает то, что заставляет меня, оторопев, застыть на месте. Тянется руками к пряжке ремня. Расстегивает. Опускает вниз молнию. И все это с серьезным выражением лица.
— Ты что делаешь? — спрашиваю охрипшим голосом.
Златовласка вскидывает на меня свои глазища. Взгляд дерзкий, упрямый. Она долго смотрит снизу-вверх и облизывает приоткрытые губы.
— Таким было твое желание, — отвечает на вопрос. — Ты же этого хотел?
— Хотел.
Саша кивает и уверенным движением рук высвобождает нетерпеливо дергающийся член. Обхватывает его ладонью, медленно водит по всей длине. Меня трясти начинает. Конкретно. Будто это мой, а не ее первый в жизни минет.
— Ну вот и замолчи, — повторяет Саша мои же слова. — Ты исполняешь мои желания, а я — твои. Ты же для этого меня сюда привез?
Глава 47
Для этого, да.
Хотелось просто трахать красивую девушку сутками напролет, никуда не выбираясь из номера. Но что-то пошло не так. Изначально. Не смог я на Сашу надавить как следует, сломать ее и подчинить.
Как полный придурок, ждал именно от нее одной полной и безоговорочной взаимности.
Лыжи, елка, петушок на палочке. Что угодно, только намекни.
Я не привык ухаживать за девушками и водить их на свидания. В моей жизни все происходило по куда более простому сценарию: познакомились, переспали. Если понравилось, то продолжали встречи. Уверен, что другие, будучи на месте Златовласки, быстрее бы впечатлились и оттаяли. Ни о каком муже и думать не могли бы.
Я прекрасно знал, что с Сашей будет непросто, но понятия не имел, до какой степени. Она несвободна. Сказала обо всем прямо и сразу же. Мол, люблю другого. Не надейся, Ваня. Вот только с каждым днем я все чаще задаюсь вопросом: а любит ли? Того, другого? Или искусно притворяется? Со мной или с ним?
Не подозревал, что меня ломать будет и крыть ревностью. От девушки, которая понравилась с первой же секунды, как только я вошел в кондитерскую и ее увидел. Скромную, ненакрашенную, но безумно красивую. Будто точно знал, что под мешковатой одеждой чистое искушение. Мой грех.
Тяжело вздохнув, перехватываю пальцами заостренный подбородок и вынуждаю Сашу запрокинуть голову. Она продолжает водить ладонью по члену, только теперь прерывисто и медленно. Зрачки расширены, дыхание частое и глубокое.
— Так уж готова выполнять все мои желания? Да, Саш?
Она нервно сглатывает и кивает.
— Я же не озвучил остальные четырнадцать. Сказать, что еще хочу попробовать с тобой? Какие у меня мысли, когда вижу твою грудь и задницу?
— Не надо, — мотает Саша головой. — Пока достаточно.
— Уверена? Ну мало ли, вдруг ты поехала на отдых с чертовым извращенцем, у которого в чемодане полно приспособлений: зажимов, прищепок, ошейников и анальных игрушек? Даю шанс передумать. Сейчас.
На лице Златовласки ни единой эмоции. Она быстро проводит кончиком языка по пересохшим губам. Чертовски соблазнительно и провокационно, но вовсе не наигранно.
— Я просто… откуда-то знаю, что ты не сделаешь мне больно, Ваня. Не сможешь.
— Не смогу.
В комнате воцаряется напряженное молчание, которое первой прерывает Саша:
— Продолжим? — спрашивает неуверенно.
Втянув воздух сквозь зубы, я зарываюсь пальцами в ее густые длинные волосы.
— Рот открой шире, — произношу негромко.