Наш Современник 2006 #1
Шрифт:
О ностальгии по советскому прошлому, об отношении к сегодняшнему разделённому существованию как временному свидетельствуют не только социологические опросы, но и многочисленные личные контакты. И в этой “зоне американских интересов”, где уже полтора десятка лет насаждаются антирусские настроения, наши единая вера, история, культура, общие победы и общая государственность будут восставать из пепла, как птица Феникс. И тяготение к России будет вечным атрибутом украинской “незалэжности”.
“Следует признать, что силы влияния на протестный электорат неравные, — отмечает доктор экономических наук, председатель Прогрессивной социалистической партии Украины (ПСПУ) Н. М. Витренко. — Если проамериканские политики имеют парламентскую трибуну,
Украина только вместе с Россией может быть могучей державой и субъектом мировой политики; для Запада Украина — это всего лишь объект манипулирования и разменная монета в большой игре против России. Ну а сегодня активность западных политиков на Украине и пассивность российской стороны привели к тому, что неустойчивая украинская государственность готова в любой момент расколоться.
Политический кризис на Украине в очередной раз продемонстрировал беспомощность российской исполнительной власти, с которой сегодня никто в мире не церемонится. Украина — очередной крупный стратегический проигрыш Москвы. Мы, в который раз, бросили союзников, позволили Западу дирижировать в зоне традиционного российского влияния, поставить там свой спектакль, организовать разгул “демократии” в Киеве. Мы допустили нигде в мире не виданный “третий тур” голосования и признали результат постановочных выборов. При этом наш президент, правда, стал активнее говорить о “двойных стандартах” Запада, однако вряд ли это сегодня может служить утешением.
В наше время актуально звучат идеи теоретиков евразийства об укреплении единства народов Евразии, обладающих единым пространством — “месторазвитием”. Если народы евразийского пространства хотят оставаться нациями, им нужна только Россия, причём Россия, вернувшаяся к себе, к своим собственным цивилизационным доминантам и своему историческому опыту.
Светильник Земли Русской и её заступник Митрополит Петербургский и Ладожский Иоанн совершенно определённо писал по поводу разрушения СССР: “…Надо немедленно заявить, что ситуация, когда миллионы русских людей в одночасье оказались “за границей” России в результате безответственных политических игрищ — порочна, неестественна и долго терпима быть не может… Столь же решительно надо сказать, что отделение Белоруссии и Украины — чудовищная нелепость, затея провокационная, гибельная и безумная. Впрочем, есть все основания предполагать, что естественное притяжение здоровой русской государственности, когда она будет восстановлена на территории России, решит этот надуманный вопрос достаточно быстро и безболезненно”.
Характерно, что в судьбе России либеральная модель выявилась так отчётливо цинично и даже карикатурно, что привела к тяжелейшей национальной катастрофе, трагические последствия которой пожинает не только наша страна, но и весь мир. Человечество оказалось на пороге системного кризиса, за которым всё отчетливее проступают признаки глобального “либерального фашизма”. Последнее становится очевидным для сотен тысяч людей на Земле, где всё отчетливее слышны трезвые голоса о необходимости новой, альтернативной европейской, парадигме развития человечества.
Мировая история не единожды свидетельствовала о том, что когда Россия оформлялась как сильная и влиятельная держава, ситуация стабилизировалась в глобальном масштабе. Миру нужны сильная Россия и наличие “русского пути”, на котором только и может проявиться та классическая “всемирная отзывчивость” русских с их видением Правды и Добра, которые одна лишь Россия, если она устоит в Боге и в себе, может принести в современный тревожный мир.
Владимир ДЕСЯТНИКОВ “…ЖИВУ
Свою профессиональную работу в качестве искусствоведа я исчисляю с марта 1963 года — времени организации записи знаменитых ростовских звонов. К тому времени я работал старшим инспектором Министерства культуры СССР, что давало возможность широко знакомиться с культурным наследием России.
Колокольный звон — яркая страница русской культуры. С глубокой древности он сопутствовал жизни народа, созывал на битву, оповещал о пожаре, мерно и торжественно провожал людей в последний путь. Кого только из русских композиторов не привлекало богатство церковных звонов — Глинку, Мусоргского, Чайковского. Своими звонами славились Новгород, Псков, Суздаль, но такого хорошо настроенного “оркестра”, как на звоннице Успенского собора в Ростове Великом, нигде не было.
Ростовские колокола — уникальные образцы литейного искусства. Самый большой колокол — “Сысой” — весит две тысячи пудов. Звон его слышен за восемнадцать километров. Славятся своими мелодичными голосами наряду с “Сысоем” “Лебедь”, “Баран”, “Полиелейный”. Мастера-звонари передавали по наследству древнее искусство управления колоколами. Каждый такой умелец обладал музыкальным слухом, был талантливым импровизатором. Об этом с восхищением свидетельствовал В. В. Стасов.
Мелодия каждого из ростовских звонов — Ионинского, Акимовского, Егорьевского, Будничного — отличается друг от друга и зависит от числа колоколов, участвующих в действе. В Акимовском звоне, например, участвуют тринадцать колоколов, которыми управляют пять звонарей, а Будничный звон шестью колоколами может производить и один человек. Шаляпин и Горький специально приезжали в Ростов Великий слушать звоны. И Гектор Берлиоз, слушая их, восхищался. Говорят, что Бетховен написал свою “Апассионату” на основе Егорьевского звона ростовских колоколов. Нотную запись великому композитору прислал его поклонник — австрийский посол в России.
Когда я пришел с предложением о записи ростовских звонов к директору Всесоюзной студии грамзаписи “Мелодия”, он без обиняков заявил:
— Я не собираюсь по вашей милости класть партийный билет на стол.
Примерно такой же ответ я получил в других организациях, имевших технические возможности стереофонической записи. Помог случай. На киностудии имени М. Горького требовался звуковой материал для исторического фильма. Звукооператор А. Матвиенко получил разрешение и готов был выехать вместе со мной в Ростов. Перед отъездом я на всякий случай позвонил в Ростовский горком партии.
— Разрешение мы даем, — ответили из Ростова, — но всего на три-четыре часа.
Рано утром мы выехали, а ровно в полдень в Ростове ударили колокола, которые молчали десятилетия. Запись прошла удачно, если не считать небольшой помехи. Встревоженные воробьи и голуби, жившие на колокольне, подняли страшный гвалт, и от них так до конца и не удалось избавиться.
Звоны были записаны, но кто будет выпускать пластинку? Секретарь парткома Министерства культуры СССР, где я работал, Б. В. Покаржевский, пригласил меня к себе и “отечески” наставил:
— Мне сказали, что ты “Ростовские звоны” студии грамзаписи усиленно навязываешь. А ведь музыка-то церковная…
Все застопорилось — “опиум для народа”. Опять же выручил случай.
В Москву приехал американский импресарио N 1 Соломон Юрок. Он ставил свои условия, на которых хотел организовать гастроли нашего балета. Жесткие условия Юрока Большой театр не устраивали, и обе стороны начали маневрировать. Юрок пришел в министерство, но E. А. Фурцева была занята и не торопилась принимать настойчивого импресарио. Соломон сидел в приемной и скучал. Я попросил помощника министра Н. С. Калинина “развлечь” бывшего россиянина и “прокрутить” для него “Ростовские звоны”. Интересно было, как он на это отреагирует. Проходит минута, вторая… Дверь открывается, входит Е. А. Фурцева и с изумлением обращается к Юроку: