Наша девочка
Шрифт:
– Да все так, как ты и сказала. Ребята прыгали через канал, – начала рассказывать тетя Соня. – И если я узнаю, что ты тоже прыгаешь с мальчишками, я тебе вот этими руками не знаю что сделаю! Костик в канал упал вместе с велосипедом. Слава богу, его успели вытащить, а велосипед в шлюз попал. Ну и раскурочен весь. Костик испугался, что его отец отлупит, поэтому решил домой не возвращаться. А эти двое – Тимур с Дамиком – помогли товарищу – припасов притащили.
– И что, и что? – Наталка запрыгала от нетерпения.
– Ничего, – отмахнулась тетя Соня. – В ближайшее время – никаких орехов, каналов, велосипедов, казаков-разбойников и вокзала!
– А Костику что?
– Новый велосипед. – Тетя Соня не выдержала и рассмеялась. – Тетя Луиза была так рада, что сын нашелся в целости и сохранности, что пообещала ему новый велосипед. Лишь бы тот больше из дома не сбегал.
– Везуха! – воскликнула Наталка.
– Я этого не слышала, – сказала тетя Соня.
– Мам, а ты случайно не знаешь, шалаш остался?
– Даже не думай! – закричала тетя Соня. – Или я тебе напомню про салфетки!
– Ой, мамочка, смотри, какую салфетку Каринка связала. – Наталка юркнула в комнату и притащила мою работу. – А еще она хочет, чтобы ты ей новый узор показала. Покажешь, мам? Ты ведь так красиво вяжешь! А на свадьбу нас отпустишь, правда? Каринка никогда свадьбы не видела! Папа нам рассказывал, какая ты красивая была на свадьбе и как в комнате уснула, а тебя все искали. И я согласна выйти замуж. Если ты дашь мне свой пояс. Папа пообещал мне самое красивое серебряное платье и сказал, что потом я смогу ходить как захочу.
Моя подружка тараторила как пулемет. Тетя Соня только рот успевала открывать, не зная, на какой вопрос отвечать.
– И можно, мы в кино сходим? Каринка никогда индийское кино не видела, представляешь? Мамочка, а Тамик даже не плакал, – щебетала Наталка. – Мы за ним смотрели. И пеленки поменяли. А правда, тетя Тамара у нас лучшая? Зыкинско она дядю Азамата испугала? А у Венеры будет серебряное платье? А можно мы пойдем посмотреть? Тетя Тамара там будет главной. И папа тоже.
Тетя Соня поглаживала пальцами салфетку и кивала, соглашаясь на все. Мне показалось, что она даже не слышит, что говорит дочь. Но на свадьбу она среагировала, подняв глаза на мужа.
Дядя Давид сделал нам страшное лицо, и мы с Наталкой убежали во двор – закончить хозяйственные дела.
– Птичка моя, – подошел он к тете Соне и обнял ее за плечи. Тетя Соня прижалась к его груди и тяжело вздохнула.
– Знаешь, как подумаю, что это могло с Наталкой случиться или с Каринкой, так сразу плохо становится, – прошептала тетя Соня. – Ну почему эти дети такие бестолковые? Разве можно из-за велосипеда из дома убегать? Разве они не понимают, что о родителях нужно сперва подумать? Неужели и Наталка может убежать? Если они вместе шалаш делали, то и наша дочь думает о побеге? Разве ей с нами плохо? Почему они о матерях не думают?
– Потому что они дети, птичка моя. – Дядя Давид гладил тетю Соню по голове и слегка покачивал, как маленькую.
– Я никогда не хотела из дома сбежать! – заявила тетя Соня.
– Птичка моя, а помнишь, как мы с тобой вместе сбежали?
– Мне было восемнадцать! Вот вырастут и пусть делают что хотят! К тому же я из-за тебя сбежала, а не из-за велосипеда.
– Да, птичка моя, ты ложись, поспи, я с Тамиком побуду. Девочки все по хозяйству сделают.
– Да, я лягу. Тамара и меня отваром напоила. Еле на ногах держусь. А Луиза никак уснуть не могла. Тамара ей уже второй ковшик выпоила, а она все никак не могла успокоиться.
Несколько дней прошли спокойно – мы с Наталкой занимались домашним хозяйством, играли с Тамиком, я много вязала – тетя Соня не могла на меня нарадоваться и очень хвалила. Я даже освоила новые узоры. Один раз мы чинно, с разрешения тети Сони, сходили в кино, но мне не понравилось. А Наталка чуть не плакала, как и другие девочки и женщины в зале. Потом мы купили по кульку семечек и халвы. Наталка говорила, что на самом деле она не любит кино про любовь и вовсе не плакала, ей нравятся больше фильмы про войну и про преступников. Она вообще только ради меня пошла «на любовь». Мы прыгали «в резиночку», прицепив один край резинки к пню во дворе: из комнаты нас выгнала тетя Соня, потому что мы топали как слоны и могли разбудить Тамика. Я выучила сокращения фильмов, чтобы Наталка в следующий раз за меня не стыдилась. Я перестала бояться петуха в курятнике, а Багира разрешала мне брать на руки ее котят. Наталка даже доверила мне назвать одного из них – черного с белым галстучком на шее – Маркизом.
Все было спокойно, я не доставляла никаких хлопот – не болела, не теряла сознание, даже царапин и синяков новых не появилось. Тетя Тамара приходила в гости, и они с тетей Соней подолгу сидели и шептались. Отваром меня больше не поили. Дядя Давид тоже был дома по вечерам, брал на колени Тамика, играл с ним и выдавал нам с Наталкой тайком конфеты. Мы с Наталкой в четыре руки быстро справлялись с хозяйственными делами. Меня даже начали выпускать мести за воротами – соседки цокали языками, но придраться им было не к чему. Я мела уже хорошо, правда, не так быстро, как моя подружка. Наталка научила меня пить сырые яйца с солью, и я полюбила хлеб с маслом и сахаром. К халве, правда, так и не привыкла. Зато Наталка обучила меня изготовлению карамели – надо было жарить сахар в ложке, – а тетя Соня пристрастила к вышиванию крестиком. Я вышила Наталкино имя на всей ее одежде, а имя Тамика – на пеленках. Потом связала крючком большую салфетку, и тетя Соня торжественно положила ее на комод – я была счастлива.
– Даже не верится, что так спокойно, – то и дело приговаривала тетя Соня. – Не к добру это.
– Не каркай, – отвечала ей тетя Тамара.
– Я не глазливая, – отмахивалась тетя Соня, – просто давно такого не было. Я даже не привыкла к такому покою.
– Ох, наговоришь своим языком, – предупреждала ее тетя Тамара. – Все, что скажешь, может исполниться. Будто ты не знаешь.
– А что я говорю? Говорю, что хорошо, все хорошо, – тут же пугалась тетя Соня. – Просто непривычно.
И все-таки она нас сглазила. Мы с Наталкой вышли однажды погулять и заодно набрать облепихи. Моя подружка провела инструктаж – как аккуратно сорвать ягоды и не поцарапаться. Но до кустов мы так и не дошли. На соседней улице наткнулись на мальчишек, которые окружили новенький мотоцикл с люлькой.
– Ух ты! – обрадовалась Наталка.
– Что? – не поняла я.
– Ты что! Это же мотоцикл! – Наталка выпучила глаза – как я могла не понять, какое чудо стоит перед нами.
Там были и уже знакомые мне ребята – Тимур, Костик, Дамик и Мишка.
У меня сердце ушло в пятки, когда я увидела Мишку.
– Чей это? – деловито спросила Наталка.
– Мой дядя приехал, – гордо сообщил Дамик.
– А можно прокатиться? – спросила Наталка.
– Конечно, нет! – заявил Дамик.