Наша непостижимая бесконечность

Янг Саманта

— Я… Я… — Я отодвинулась, и он отпустил меня, но сразу же взял мои щеки в ладони и вытер большими пальцами слезы. — Я… Я не… Я… Я не хочу, чтобы ты однажды решил, что я хотела, чтобы все так сложилось. Если бы был способ все сохранить, я бы нашла его.

— Знаю. — Он отчаянно поцеловал меня — крепко, почти до боли. — Я тоже.

— Нам просто нужно помнить о том, что все к лучшему.

— Точно. Но это не значит, что я не буду ужасно скучать по тебе.

Я потянулась за еще одним поцелуем, а потом прошептала

ему прямо в губы:

— Ты мое безопасное место. Во Флориде, в Бостоне, в Тимбукту… где бы ты ни был.

Финн зажмурился, и из-под его век потекли безмолвные слезы. Я запоминала его лицо — каждую черточку, — хотя знала, что скоро он позвонит, и я увижу его.

Наконец он собрался, открыл глаза и тоже всмотрелся в мое лицо.

— Я позвоню, как прилечу, — пообещал он.

Не в силах ответить из-за рыданий, норовивших вырваться из моего горла, я просто кивнула

Он поцеловал меня — крепко и быстро, словно более затяжной поцелуй стал бы изощренной пыткой, — затем развернулся и, не оглядываясь, пошел на предполетный досмотр.

На мгновение мне захотелось закричать во все горло. Сдаться мысли, что жизнь жестока и несправедлива, а я чересчур молода для стольких лишений. Но я начала концентрироваться на дыхании — простом действии, которое в итоге меня успокоило и прояснило рассудок.

Правда заключалась в том, что я не знала, что будет дальше. Будем ли мы в конце концов вместе? Будет ли у нас свое «долго и счастливо»?

И имеет ли это значение?

Мы изменили курс нашего будущего.

Спасли друг друга.

Я смогу справиться со всем, что приготовит мне жизнь, потому что теперь у меня было то, чего не было год назад — знание, что на свете есть такие люди, как Финн. Но он дал мне много больше.

Он дал мне веру.

Надежду.

То, что будет существовать еще долго после того, как поблекнет все остальное.

Глава 27

Мы с Элоизой сидели на лестнице и прислушивались к голосам наших родителей, которые на повышенных тонах разговаривали внизу. Мы были словно две маленькие испуганные девочки, жмущиеся друг к другу.

Меня разрывали противоречия.

С одной стороны Тео умел быть чутким и добрым, и я не знала, смогу ли когда-нибудь в должной мере отблагодарить его за то, что он вырвал Финна из отцовских когтей.

А с другой, он отказывался разговаривать с Элоизой, поэтому не злиться на него было сложно.

У Хейли тоже переполнилась чаша терпения.

Наутро после очередного проведенного в молчании вечера Хейли перехватила его, когда он пытался сбежать на работу.

— Поверить не могу, что ты не желаешь даже разговаривать с ней! — крикнула она.

— Не твое дело, как я веду себя со своей дочерью.

— О, ты сделал это моим делом, когда женился

на мне. И я не буду стоять и смотреть, как ты заставляешь своего ребенка чувствовать себя нелюбимой лишь из-за того, кто она есть!

— Прекрати! Просто замолчи!

— Не замолчу. Повторяю, я не стану стоять в стороне и не позволю еще одному мужчине разрушить жизнь маленькой девочки. Если ты не одумаешься, то богом клянусь, я соберу свои и их чемоданы и заберу обеих девочек от тебя, чтобы Элоизе больше никогда не пришлось сталкиваться с твоим осуждением!

— Не смей мне угрожать! — взревел Тео. — Никто не заберет у меня мою дочь! Никто!

Элоиза рядом со мной напряглось, и я крепче сжала ее руку.

Внизу воцарилась мертвая тишина. Мы напряженно прислушались, и наконец Хейли сказала:

— Ты вообще себя слышишь? Она твоя дочь. Ты не хочешь ее потерять. Ты по-прежнему любишь ее и хочешь оградить от проблем, и это единственное, что имеет значение, Тео.

— Просто я… — Его голос был таким тихим, что я чуть не свалилась с лестницы — так сильно наклонилась вперед. — Она потеряла мать… ее жизнь и так непроста, поэтому мысль о том, что ее осложнят еще больше, невыносима. Она… Она не готова к тому, как люди будут к ней относиться.

— Может быть. Но я считаю, что твоя дочь — сильная девочка. Единственное, что ей необходимо — это, чтобы ты любил ее и поддерживал, кого бы ни любила она сама. С ней будет все хорошо. Но только в том случае, Тео, если она ни на секунду не усомнится в твоей любви.

Мы услышали всхлип, а затем успокаивающее бормотание Хейли. По щекам Элоизы тихо струились слезы, пока она слушала, как плачет ее отец.

— Иди к нему, — прошептала я.

В ее глазах по-прежнему оставался страх.

— Иди.

Моя сестра встала и на дрожащих ногах начала осторожно спускаться по лестнице.

Я смотрела ей вслед, пока она не исчезла из виду, желая, чтобы Финн был сейчас здесь, с нами. И я знала, что подумала об этом только в первый раз из многих, которые ждали меня впереди.

У подножия лестницы появилась Хейли. Она улыбнулась мне дрожащей улыбкой, потом поднялась и села рядом со мной.

— Они обнимаются, — шепотом сказала она.

— У них все наладится?

— Это будет нелегко, но я где-то читала, что все, за что стоит бороться, не дается легко.

— Ты вычитала это в одном из своих романчиков, да? — поддразнила ее я, желая разрядить атмосферу.

Она стрельнула в меня взглядом.

— Так и знала, что ты нашла мой тайник.

— Если тебя это утешит, я давненько не залезала в него.

— Ну, теперь уже несколько поздно. Уверена, все эвфемизмы к слову «пенис» ты уже знаешь.

Я фыркнула.

— И мой словарный запас продолжает пополняться. Я купила электронную книгу. Очень полезная вещь.

— Да? Может, и мне такую купить?