Наша тайна
Шрифт:
Ей не следовало пускать Грейс за руль в такую погоду. Ей никогда не следовало пускать Грейс за руль. Но сказать об этом отцу и не сказать полиции значило сделать его соучастником. А это было так же нечестно, как и поступок Хола по отношению к ней.
Поэтому Дебора сказала:
— Ехала бы еще медленнее. Возможно, надела бы очки.
Майкл, похоже, испугался.
— Ты была без очков?
— Я не обязана их надевать. В моем водительском удостоверении нет предписания. — Она носила слабые очки, иногда надевала их, чтобы посмотреть фильм,
— Разве в такую ночь не нужно соблюдать все предосторожности?
— Теперь я понимаю, что нужно.
— Твоя мама надела бы очки.
Это был удар ниже пояса.
— Она когда-нибудь попадала в аварию?
— Нет.
Но у Деборы были другие сведения. Чувствуя неудовлетворение, скорее даже злость, она сказала:
— Проверь ее личную чековую книжку. Год, когда я вышла замуж. Найдешь чек, который она выписала на несколько тысяч долларов для автомастерской Руссо. Когда мама ехала по Западной улице Вязов, то отвлеклась на что-то на пассажирском сиденье и зацепила припаркованную машину.
Отец скорчил гримасу.
— Этого не может быть. Я бы знал.
— Ее машине все равно нужен был техосмотр. Она все равно отогнала бы ее в мастерскую. Спроси Донни Руссо.
— Твоя мать никогда бы мне не солгала.
— Она и не лгала. Она просто не сказала всей правды.
— Зачем ей это?
Дебора вздохнула и осторожно ответила:
— Потому что тебе нужен идеал, а мы не всегда ему соответствуем. Разве мама меньше заслуживает любви из-за того, что зацепила машину? Я была очень расстроена, когда сбила мистера МакКенну, и просто раздавлена сейчас, когда он умер. Но это был несчастный случай. — Дебора вдруг почувствовала, что сейчас расплачется. — В этом никто не виноват, но я, похоже, единственная, кто это говорит. Я твержу это своей дочери, сыну, Холу, полиции, бывшему мужу, тебе. И было бы очень мило, если бы хоть кто-то сказал это мне. Потому что, как ни странно, папа, я не железная. У меня есть чувства. И именно сейчас мне нужна поддержка.
Дебора не хотела срываться. Но она не извинилась.
Майкл странно смотрел на нее.
— Ты рассказала мне о своей матери, чтобы я не сердился на тебя?
— Дело не в том, что ты сердишься. Дело в понимании.
— Тогда пойми вот что, — сказал он и поставил чашку. — Я любил твою мать. Я был женат на ней сорок лет, и за это время у меня ни разу не было причины в ней усомниться. Похоже, ты пытаешься свалить вину на нее и на меня, чтобы выйти сухой из воды. Ты убила человека, Дебора. Может, лучше смириться с этим?
Эта атака сбила Дебору с толку, и она слишком долго формулировала свой ответ. Что она могла ему сказать? Почему для пациентов его сострадание было безграничным, а для нее не оставалось ни капли? Ответ был известен: она — член его семьи, а от семьи требуешь большего.
Требования пациентов всегда неизменны. Семейные врачи не болеют, не берут длительный отпуск, не уходят по средам раньше, чтобы поиграть
— Если гора не идет к Магомету… — сказала подруга с легкой улыбкой. На ней была спортивная одежда, достаточно стильная, чтобы сочетаться с бриллиантовыми сережками-гвоздиками, которые ей подарил муж и которые она никогда не снимала.
Дебора закрыла дверь и посмотрела на Карен. Забота, которой они обменивались на протяжении восемнадцати лет, вернула ее к жизни.
— Извини, — наконец сказала Дебора, пересекая небольшое пространство, чтобы обнять подругу. — Ты заслуживаешь большего.
— Ты занятая женщина.
Дебора отодвинула стул и присела.
— Эта женщина бегала, пытаясь сделать столько, сколько возможно, пока не случилось непоправимое.
— Это был несчастный случай.
— Спасибо. Но только… — Дебора понимала, что даже если не думать о том, кто именно был за рулем, важен сам факт обмана. То, что Карен ничего об этом не знала, еще больше усложняло ситуацию.
— Даниель говорит, что Грейс не было в школе.
— Как я могла ее заставить? — спросила Дебора. — Она просто сама не своя.
— Возможно, ей нужна консультация специалиста?
— Нет. Только время. Прошло еще слишком мало времени. Ты что-нибудь слышала о похоронах?
— Похороны состоятся в пятницу после обеда. Здесь в городе.
— Здесь? — Дебора была разочарована. Она надеялась, что похороны будут далеко отсюда. — Странно. Мистер МакКенна прожил в Лейланде не очень долго.
— Занятия отменят, чтобы ученики могли прийти на похороны. А в пятницу вечером в школе будет поминальная служба. Хол помог тебе сегодня утром?
— Сколько смог. Еще слишком многое остается неизвестным. У меня все внутри переворачивается, когда я думаю об этом.
— Джон Колби не будет тебе ничего предъявлять, — сказала Карен. — Он знает, что ты значишь для этого города.
— Это может обернуться против него, — заметила Дебора. — Он уже получил предупреждение насчет своей необъективности. Именно из-за того, кем я являюсь для этого города, он, возможно, будет ко мне более строг.
— Почему?
Но Деборе не хотелось опять перечислять возможные обвинения.
— Пусть Хол тебе расскажет. С его стороны было очень мило встретиться со мной.
— Почему бы нет? Он любит тебя.
Во второй раз за сегодняшний день при упоминании о Холе Труттере Дебора почувствовала себя обманщицей.
Карен нахмурилась, видимо, собираясь сказать что-то еще, и на секунду Дебора испугалась, что Хол рассказал жене о своих чувствах. Потом Карен закрыла рот, прокашлялась и тихо сказала:
— Вообще-то я здесь по делу. У меня уже две недели жутко болит локоть. Ты говорила, что я должна сообщать тебе, если что-то долго меня беспокоит.