Наше лето у моря

Сын Филифьонки

Завтра уезжать; сложены вещи в чемоданы, раньше надо ложиться спать. Убраны

все сувениры. Слышно, как прибой, толкаясь, шумит свою нескончаемую песню.

Этажом ниже в своем номере, спит, нервно вскидываясь во сне, Тринадцатая. На столике у кровати лежит изящная серебристо-серая раковина. Лёгкая грусть от прощания витает в воздухе. И, наверное, поэтому она, проводя рукой по его колючей щеке, отворачивается.

–

Ты все равно любишь только свою жену, - говорит она с легким вздохом.
– Где бы ты ни был, с кем бы ты ни был, - ты помнишь и любишь только её.

– Кто знает, дорогая, - отвечает он, чмокнув ее под лопатку.
– Кто знает, может быть, и ты никогда не сможешь забыть того, кто сделал тебе больнее всех, кто в первый раз сделал тебе больно.

И слышно, как морской прибой вдали с шумом толкается о берег.