Наследие Чернотопья
Шрифт:
— Это, конечно, разумно, но…
— Такова правда, — пожала плечами Эрика. — Ты мне понравился, и я решила скрепить твою дружбу с моим кланом постелью. Осуждаешь меня?
Ей следовало бы родиться на Земле. В моем мире ее могло бы ждать светлое будущее. Но не в Эделлоне. Эрика для здешней светской тусовки диковинка, на нее интересно смотреть, но никто всерьез не станет строить с ней семью. Однако тот факт, что я это осознаю и понимаю, не значит, что обязан прощать попытку забраться в мою голову через постель.
Приведя ее на встречу со мной, клан Мизинга
И Эрика на этот план согласилась. Не думаю, что прозвище «Кровавая» дали ей за цвет волос, так что переступать через людей и мораль она явно способна. Потому что, как ни прискорбно это признавать, девушка передо мной… психически травмирована. Она уже познала, каково это, отбрасывать наносную человечность и шагать по трупам к собственной цели. И это знание извращает разум, меняет сознание. У Мизгер это вылилось в слепую верность клану скорее всего потому, что иначе она бы сошла с ума от пережитого. Но у нее есть клан, который не бросит и не предаст, и это — единственный якорь, который удерживает ее на грани перехода от человека к чудовищу.
Когда-то я и сам прошел через нечто подобное. И, честно говоря, вся моя последующая жизнь стала следствием такой ломки.
— Что ж, мы будем дружить. Но при условии, Эрика.
Она улыбнулась.
— Какую клятву на этот раз ты попробуешь с меня взять?
Я ухмыльнулся и наклонился к ее уху.
— Я возьму у тебя один волос. И в случае если ты или твой клан предаст меня, все Мизы умрут. Точно так же, как умерла династия Меридии.
Она скосила взгляд на меня, но лишь хмыкнула.
— Выходит, мы обязаны тебе больше, чем сами думали, — заявила она. — Но я рядовой член клана, я не могу отвечать за всех.
Я опустил веки, позволяя демоническим глазам загореться.
— Я тоже через многое прошел, Эрика. И прекрасно понимаю, что единственная причина сотрудничества двух аристократических родов может быть основана только на страхе тотального истребления. Так что можешь посовещаться со своим родственником. И да, когда будешь готова вернуться с ответом, сделай это днем, а не посреди ночи. Договорились?
Девушка замедленно кивнула, и я вернул себе человеческий облик. Она несколько секунд смотрела на меня, а затем облизнула губы.
— Можешь показать свои настоящие глаза еще раз?
Я ухмыльнулся, и демонический свет вспыхнул вновь.
Она была быстра. Настолько, что я не успел отреагировать, когда ее рука вцепилась мне в подбородок, а губы впились в мой рот. Поцелуй вышел жарким, стремительным и довольно болезненным. В конце она закусила мою губу, слегка оттягивая ее. Моя рука легла ей на талию, но я не спешил отталкивать Эрику от себя. В конце концов, это просто небольшая игра.
— Что ж, искушение было слишком сильно, — улыбнулась она, выпуская меня из рук. — И я не жалею, что поддалась ему. Увидимся за завтраком, барон.
Я открыл перед ней дверь и, стоило Эрике переступить порог, тут же закрыл кабинет.
Где-то на задворках сознания билась мысль, что стоило остановить ее и воспользоваться. Но я думал о другом, по крайней мере, старался.
В Эделлоне вокруг меня вьется столько женщин, одна красивее другой. А я все играю в благородство. Хотя чего боюсь, сам до конца не понимаю — уже давно бы согласился на супругу. В конце концов, что на самом деле мешает предложить брак Дие? Теперь, снабженный знаниями о магии, я прекрасно понимаю, что Гриммен не родит квартерона, ее дети будут полноценными людьми. Если, конечно, отец не будет вампиром, но я к ним не отношусь.
Страшно осесть на месте, потерять свободу и взять на себя ответственность за собственного ребенка. Я не Кристоф, не смогу выгнать мать моих детей на мороз, каким бы подонком себя ни считал, есть вещи, на которые я идти не готов.
Все это время я тайно надеялся, что в случае глобальных проблем смогу сбежать, хоть в ту же Меридию, меня ведь ничего не держит в Чернотопье. Стоит отказаться от притязаний на баронство, и у меня окажутся развязаны руки. В моих силах кроить историю по своему усмотрению, уничтожать целые кланы по щелчку пальца.
Жизнь, полная приключений, отсутствие привязанностей — разве это не мечта?
Вздохнув, я прошел к столу и рухнул в кресло. Уперевшись локтями в столешницу, уронил лицо в ладони и выдохнул. Эрика сделала больше, чем наверняка рассчитывала. Она заставила меня сомневаться в выбранных целях и методах.
— Все проблемы из-за женщин, — вздохнул я с усмешкой.
Предместья Херцштадта, придорожный трактир.
Мужчина в темном плаще продемонстрировал бляху хозяину, стоящему за барной стойкой. Гостей по вечернему времени уже не осталось, так что свидетелей разговора не было.
— Чем могу помочь, господин дознаватель? — спросил трактирщик, убирая в сторону тряпку, которой протирал кружку.
Гость сел на стул и сложил руки на столешницу.
— Несколько недель назад здесь ехали два графа — Зальц и фон Ней. Они должны были прибыть в столицу давным-давно, но все следы обрываются в твоем трактире, — произнес дознаватель. — Никто не видел их дальше по дороге в столицу, кареты просто растворились в воздухе. Но мы с тобой оба знаем, что так не бывает, верно?
Хозяин пожал плечами с демонстративным равнодушием.
— Не поздновато ли вы схватились? — спросил он. — У меня столько людей за день проходит, что я с трудом помню, что ел на завтрак, а вы хотите, чтобы я вспомнил, что было несколько недель назад?
Дознаватель ласково улыбнулся. Впрочем, хозяина заведения эта ласковость не обманула, он прекрасно осознавал, чем ему может грозить визит подобного посетителя.
— Уж постарайся вспомнить, — кивнул ему дознаватель.
Трактирщик взял паузу в несколько секунд, уставившись в потолок.