Наследие Санторо
Шрифт:
— Погоди, — Аделина примирительно подняла руки, выпучив глаза. — Ты хочешь сказать, что эти чёртовы сломанные часы, которые мы нашли едва не в самом начале, и есть наследие?
— Именно.
— И они…
— Если простым языком — машина времени.
— Боже, я знатно приложилась головой, когда теряла сознание. — С выражением, полным отвращения и иронии ко всей ситуации, Аделина обернулась, направляясь к двигающимся стрелкам.
— Твой отец создал меня, чтобы вернуться в прошлое и спасти Алису Гвидо.
Лина остановилась, спрятав лицо в ладони и яро покачав головой.
В
— Механизм был не совершенен, Альберто спрятал компоненты, чтобы никто не похитил Наследие и не воспользовался для своей выгоды. Он хотел доработать его, продлить время пребывания в прошлом, чтобы всё вышло наверняка.
— Сколько? — хрипло отозвалась Лина.
А Алиса будто прочитала мысли и ответила:
— Сорок секунд в теории. Он боялся, что этого времени не хватит. Часы не идеальны, они могут ошибиться секундами и даже минутами и закинуть на несколько минут позже или раньше нужного времени, поэтому он хотел довести их до совершенства, — и с болью от досады добавила чуть тишине: — Но как понимаешь — не успел.
— И что мне теперь делать? — развернувшись, вскричала Санторо, экспрессивно ударив кулаком в грудь. — Что?
— Это твоё наследие, ты вольна воспользоваться им как пожелаешь: будь то спасение твоей матери, как того бы пожелал Альберто, или спасение отца. Всё, что пожелаешь.
— Всё, что пожелаю? Все сорок секунд в прошлом, которыми я могу воспользоваться? — сама у себя в истерике переспросила Санторо. — Господи, а если я не хочу ничего менять?
— Такого не может быть, каждый о чём-то сожалеет и мечтает это исправить.
Слова Алисы отрезвили Аделину. Санторо потупила взгляд, пытаясь совладать с нервным тремором, отдающимся лёгким подрагиванием всего тела.
У неё в руках невероятная перспектива попасть в прошлое, она может попасть в любой момент, какой пожелает её сердце. Господи, да сколько людей молят о таком шансе? Всё это время она думала, что отец был безумен и всего лишь воссоздал яд, которым убили её мать и противоядие к нему. Но он жил не местью или попыткой успокоить собственную совесть. Он жил другим миром, который мог создать своими собственными руками. Вот почему он твердил изо дня в день, что этот мир не имеет никакого значения, потому что ему не было дела до реальности, когда в его руках лежало зерно к новому. Всё, все, даже она — были лишь декорациями, инструментами на пути к его цели. Франческо знал, он прочитал его дневники и понял, как работает механизм, поэтому его не страшила мысль вспороть брюхо Аделине и вытащить один из недостающих компонентов. Её смерть не имела бы никого значения, если бы он создал новой мир. Вот только в какой момент он хотел отправиться? И в какой хочет Аделина?
Что она хочет предотвратить? Этот день — смерть Занзаса? Свой выкидыш? Побег?
Кровавую свадьбу? Смерть отца? Убийство матери?
Не хватит пальцев одной руки, чтобы перечислить всё, о чем она сожалеет.
Вот только изменив одно, что она породит за этим?
Если она спасёт себя, станет ли она тем, кто она есть сейчас? Если она предотвратит кровавую свадьбу
Если спасёт отца, всего этого никогда не будет? Может, будет лучше? Она так и будет сидеть и ждать, когда отец доведёт часы Уробороса до совершенства, чтобы стереть этот мир?
Если она спасёт мать… Всё ведь будет иначе. Этого мира не станет. Он будет, но иной. Возможно, с её братом Франческо, с отцом. Спокойный, прекрасный мир, где она будет расти как все дети, найдёт друзей, выйдет когда-нибудь замуж. Вот только… вот только где гарантии, что её мать всё равно не убьют, даже если она предотвратит попытку?
Время — это змея, кусающая собственный хвост. Всё, что уготовано этой судьбой, как бы ты ни пытался её обмануть, всё равно произойдет.
Аделина встрепенулась, едва не упав на колени и вспомнив их разговор с Занзасом.
«Как ты узнал, где искать меня?»
«Ты сама пришла ко мне, с точно такой же стрижкой, в белой окровавленной рубашке, сказала, что находишься у Франческо Гвидо, чтобы я никуда тебя не отпускал, что внутри тебя ждут два сюрприза, что если сбежишь, искать тебя в поместье Инрико».
«Может, в будущем создадут базуку десятилетия в обратном порядке, и я приду из десятилетнего прошлого?»
«Уж слишком ты молодо выглядела».
«А ещё я что-нибудь говорила?»
Занзас бросил небрежное «не важно». Она сказала что-то ещё, возможно, даже связанное с этим покушением. Ведь именно так бы сейчас Аделина и поступила.
Это время и правда чёртова змея, кусающая собственный хвост. У неё уже стрижка и белая рубашка в крови. Она уже пришла к своему будущему, которое пыталась избежать в замкнутом кругу судьбы.
Так где гарантии, что всё изменится, если она спасёт мать?
— Ясно, — прошептала Аделина, глаза её замерцали влажной тоской.
— Так что же ты выберешь? — спросила Алиса. — Вернёшься в точку, к которой стремился Альберто? Или выберешь свой судьбоносный момент?
— Нет, — отрезал стальной голос, и Аделина вмиг из растеряно-напуганной девушки преобразилась в решительно настроенного, опытного и обученного бойца. — Боюсь, я уже не имею права выбора, так как сама сделала его давным-давно, и лишь сейчас это осознала.
— О чём ты? — Алиса не понимающе захлопала пушистыми светлыми ресницами.
— Просто время — это змея, кусающая собственный хвост. Наконец-то я поняла, что на самом деле означает это фраза, — усмехнувшись, Аделина оскалила зубы и уверенно протянула руку с раскрытой ладонью. — Я — Аделина Санторо, единственная законная наследница своего отца, готова принять его наследие с покорностью и благодарностью. Лишь скажи, что я должна делать?
— Сконцентрируйся на моменте, в который хочешь попасть, думай о дате, о людях, ассоциациях, событиях, которые связаны с ним. И тогда часы запустятся. — Алиса вручила Наследие в руки Санторо. И с благодарной улыбкой, что время ожидания в вечности, где нет понятия пространства и времени, закончено, покорно опустила голову, приложив руки к груди.