Наследие Санторо
Шрифт:
Такая же реальная иллюзия, как посылка для Санторо, не так ли?
Только сейчас присутствующие заметили, что коробка на столе, в которой лежал доселе отрубленный палец Фредерико, растворилась.
— Бинго! Что и следовало ожидать от Аспера Мармона, одного из десятки сильнейших иллюзионистов, — фокусник щелкнул пальцами и наклонил голову набок. — Я пришёл за наследием, господа, если вы не заметили, то сегодня, условленная дата из присланной записки.
Фокусник вытянул руку, присев на корточки, будто попрошайка, выманивающий мелочь на
— Ах, нет! Тогда всё очень плохо, сегодня к вам снова придёт мой курьер, хочу заметить, реальная иллюзия, бить его бесполезно, и принесёт вам следующий пальчик. — Алебастровый клон вытянул руку, раскрыв ладонь, и принялся считать пальцы, остановившись на среднем, тут же радостно оповестил, что следующим будет средний палец.
— Кто ты и на кого работаешь? — Тсунаёши вышел вперед, сейчас только холод и неприкрытая злость горели в доселе тёплых карамельных глазах. — В записке было условлено только о Фредерико, но ты бесчестно напал на Вонголу: взрыв машины — твоих рук дело, — скорее констатация, а не вопрос.
Но иллюзия слишком правдоподобно развела руками.
— Какой взрыв? Какое бесчестие? Моя твоя не понимать, Вонгола. Я никого не взрывал. Поспрашивайте лучше у недовольных семей, поддерживающих рассвирепевших оставшихся представителей Санторо.
— Ублюдок, — Савада сжал спинку кресла, стоически стиснув зубы. Убивать иллюзию бессмысленно и глупо, только и остаётся, что вымещать свое бессилие на несчастной мебели.
— Я приду ровно через пять дней, в это же время. И так пальчики будут приходить через каждые пять дней провала. Советую поторопиться. Пальчики всего лишь аперитив, когда они закончатся перейду на другие части тела, а голова несчастного Альберти Фредерико станет десертом. После чего буду вынужден искать других представителей Санторо…
Фокусника пронзило раскаляющее пламя, плавящее воздух, оно вонзилось в истлевающую иллюзию, что взорвалась снопом синих искр, оставив повисшими крутящиеся масти карт в воздухе, что последними развеялись маревом.
Всё это время сидящий с вальяжно закинутыми на стол ногами Босс Варии наблюдал за происходящим, как за настоящим представлением. И, как любое плохое наскучившее шоу, он прервал его одним выстрелом.
— Занзас, что ты делаешь! — воскликнул Тсунаёши, больше обреченно, чем злобно. — Он ведь…
— Этот мусор закончил. Остальную болтовню можешь выслушивать хоть сутками, гоняя с ним чаи, когда Вария уедет. Мармон, какого хрена? — Короткий вопрос и холодной взгляд, с вскинутым пистолетом были получше любых слов. Иллюзионист всё понял с полуслова.
— Это особенность его кольца ада. Каждое кольцо имеет своё «проклятие», хозяин идет на сделку с адом, получая особый дар, и чем он сильнее, тем страшнее последствия. Редко кто из иллюзионистов идёт на такие сделки. Способность его кольца — прозрачность. Прозрачность пламени Тумана.
— Ты
— Да, почувствовать Туман в коробке было невозможно, потому что пламя было прозрачным. Аналогично и с курьером. Этого ублюдка почти что невозможно почувствовать, — странная горькая ухмылка всплыла на губах иллюзиониста. — За такую способность страшно представить, какие муки ждут его обладателя. У всего есть цена. Кем бы он ни был, на легкую смерть может и не надеяться. Его ждёт страшная смерть, в долгой агонии. Такова цена ада.
— Что касается Наследия? — Савада упал в кресло, дрожащими то ли от усталости, то ли от злости руками, массируя пульсирующие виски.
Гокудера придвинул найденную резную шкатулку ближе. Выгравированный скорпион, обрамлённый бронзой, тянул свои клешни к кнопке механизма, что открывала ларец, играющий тихую стрекочущую мелодию неизвестного инструмента. Совсем неуловимую, как свист ветра и игру воображения.
— Коробка пустая, как и твоя башка, — усмехнулся Занзас. — Санторо наверняка уже давно забрали пресловутое наследие, оставив это дерьмо.
— Нет, — Савада нахмурился и покачал головой, — если бы они нашли её, Фредерико бы уже выдал его. Шкатулка, возможно, подсказка к следующему месту.
Всё это время стоящая у стены Аделина, запустила руку в карман пальто, глянцевая поверхность карт приятно скользнула по коже. А что если эти карты и есть Наследие? Нет, слишком просто. И даже если это так, Санторо не собиралась бросать свою находку на стол. Вонголе она доверяла ничуть не больше, чем кому-либо ещё из мафии. Если она отдаст их, где гарантии, что её оставят в живых. Лина зашла обратно, всё же поддавшись мимолетному порыву на предположение, когда Луссурия ахнул, эмоционально ударив по щекам, словно к нему пришло озарение.
— Этот странный звук! Я наконец-то вспомнил, где я его слышал!
Аделина застыла на пороге, как и взгляды, остановившиеся на Солнце Варии, что подхватил шкатулку, мечтательно улыбаясь.
— Ветер в скалах на водопадах Катафурко на Сицилии, поток ветра в них создает звук, напоминающий мелодию, точь-в-точь как в шкатулке. Я слышал его, когда был на свидании…
— Вроой, без подробностей, — одёрнул Скуало.
— Кажется, и я начинаю припоминать нечто подобное, — Бел задумчиво потёр подбородок, прислушиваясь к мелодии. — Точно, очень похожа.
— Вы только посмотрите, сколько романтиков в Варии, — подтрунил Хаято.
— И что теперь, ехать на Сицилию в горы? Вонгола не может сейчас ретироваться, в момент назревающей войны. Вопрос со взрывом так и остался открытым.
— Вонголе и не обязательно заниматься поисками.
Все обернулись к двери, о косяк которой облокотился Реборн. Мужчина прошёл к столу, бросив удивлённо-насмешливый взгляд на застывшую незаметным изваянием Аделину, что встретившись с ним взглядом, зарделась и застенчиво прикрыла русую макушку отросшими ногтями, вспомнив в каком неприглядном виде она до сих пор находится.