Наследие Санторо
Шрифт:
— Не в порядке, если нас остановят копы! — проворчал местный казначей.
— Если нас остановят, вы просто сделаете мне из иллюзии водительские права, — Аделина вновь пожала плечами, на что оторопевший от такой наглости Аспер едва не задохнулся, вцепившись в спинку сиденья побелевшими пальцами.
— Санторо, заруби себе на носу раз и навсегда, никаких бесплатных услуг.
— Но если у меня не будет прав, тогда с вас возьмут штраф, машину-то не я арендовала.
Мармон возмущённо простонал, ахнув на такую наглость.
— Всё, мне надоело, останови машину или я сверну тебе шею! — движения
— Мои яички!
Лес укутался в ночное одеяло, усеянное небесными фонариками, что мерцали недосягаемыми звездами. Исполинские кроны деревьев величественно тянулись к небу, словно острые пики, охраняющие периметр. Сакральную тишину природы, не тронутую рукой человека, нарушало лишь уханье совы, да редкий треск веток — вероятно, дикие звери рыскали в поисках дичи.
На одном из участков, скрытом за тесными дубами, устроилась Вария вокруг уютного костра. Треск лижущего огня и тлеющих веток создавал романтическую атмосферу, которую разрушали разве что недовольные лица, явно не принадлежащие ценителям прекрасного.
Санторо потягивала горячий чай — по сути дела единственное, что она сумела-таки прихватить из номера, остальное Скуало просто стремительно отшвырнул в сторону и, дав ей под зад пинка, отправил к машине. Хотя за одно она была точно благодарна: что ей дали форменную куртку, в мех которой она сейчас куталась. Пускай она и была ей не совсем по размеру, но зато тепло и уютно.
Скуало, Луссурия и Леви сидели вокруг костра вместе с ней, создав полукруг на поленьях. Занзас с пафосным, но безучастным видом устроился на прихваченном из отеля кресле, которое они везли прицепленным к верху машины. Мармон ушел за поисками новых веток, а Бел, переминаясь с ноги на ногу, грел руки над костром, ворчливо причитая:
— Королевские ножки замерзли. Долго нам здесь ещё торчать? Где Красная шапка с волком?
— Потому что надо было брать рюкзак Санторо, а не кресло босса! — гневно воскликнул вернувшийся Мармон с новой порцией веток.
— Ты это боссу в глаза скажи, — оскалился Скуало, на что Мармон хмыкнул и, потирая ладони, присоединился к Белу.
— Полная луна уже почти взошла, а, значит, скоро что-нибудь да появится, — поспешил подбодрить коллег Луссурия.
— И пирожки уже наготове, — гордо поднял приготовленную корзину с дарами Леви.
Аделина поперхнулась чаем и после тяжелого кашля, едва не задыхаясь, вытянула трясущуюся руку в сторону корзины.
— Вы это серьёзно? П-пирожки?
— Чего руки тянешь? — Бельфегор стукнул по протянутой ладони. — Это для волка, а не для холопки.
— Это первый вариант, — недобро вскинул бровями Суперби, — второй — отдадим тебя, если волку не придется по вкусу мясо из закусочной.
— Спасибо! — гневно вспыхнула Лина, залпом допив чай, будто стакан виски. — Разве Мармон не может внушить нам с помощью иллюзии тепло? Неизвестно, сколько ещё нам придётся здесь торчать.
— Я
Молчание воцарилось над искателями приключений, серебряная луна почти достигла зенита неба, будучи единственным источником света, освещая одинокий лес.
— Если бы не выкинули карты, Аделина бы сейчас могла нам погадать, — трагично вздохнул Луссурия, потянувшись к термосу к Санторо, которая едва не пролила чай мимо протянутой хранителем пластиковой кружки.
Ведь выкинутые карты сейчас покоились в кармане юбки. Судя по всему, кто-то ослушался приказа босса и решил вернуть ей карты, вот только кто этот добряк? Чтобы не подставлять доброго самаритянина, Санторо решила про них промолчать.
Аделина вытянула руки к огню, почувствовав обжигающий жар, но не отняла рук, и почти непроизвольным шёпотом предложила:
— Может, по очереди будем рассказывать страшилки?
Она и сама поняла, какую глупость сморозила. Сидеть вокруг костра с группой профессиональных убийц, попивать чаёк и рассказывать страшилки — где такое видано, в каких сказках слышано? И подавившийся Скуало, едва не заржавший в голос, отрезвил её лучше любых слов.
— Ты ещё в шарады предложи сыграть, пионерка.
Поднявшийся гнев заклокотал в груди, и Санторо, сжав пальцы, обвела варийцев обиженным взглядом, прокричав будто в своё оправдание:
— Я просто пытаюсь разрядить обстановку и поддержать беседу! Думаете, мне легко с вами? Могу открыть секрет — точно так же, как и вам со мной.
Она глухо выдохнула — подобная внезапно нахлынувшая экспрессия далась ей с трудом, она даже морально приготовилась к последствиям своей дерзости. Но доселе стоящий Бельфегор хлопнул в ладоши, натянув привычную улыбку.
— Будет тебе, Скуало, всё равно делать нечего. — Ураган с бойким задорным азартом запрыгнул на полено рядом с Санторо, забросив одну ногу на колену, и облокотился щекой о пристроенные руки. — Но вместо баек, давайте лучше вспомним, как впервые сделали кости*.
— То есть к страшилкам всё-таки вернулись, только реальным, — Аделина обернулась к Принцу-Потрошителю, тот непривычно улыбнулся лишь краешком губ и щелкнул пальцам.
— Я тогда буду первым. Я убил своего брата-близнеца, когда мне было восемь лет. Наши глупые сопернические игры постепенно перерастали в резню, в которой я не смог остановиться, — Бельфегор плавно провёл рукой над огнём, словно по телу своей первой жертвы, пальцы легко задрожали и сжались в кулак. — Я резал его тело столовым ножом, которым пятнадцать минут назад разрезал себе кекс, отравленный этим ублюдком. Я резал и резал его, даже когда тот перестал уже дышать. На нем не осталось ни единого целого места — сплошное кровавое месиво. — голос Хранителя Урагана завибрировал, он говорил так, словно читал мантру — без передышки, на одном дыхании, лишь изредка втягивая воздух раздувшимися в возбуждении ноздрями, а пальцы будто превратились в тот самый столовый нож, начиняющий родственника. Тень огня играла на его счастливом улыбающемся лице. Таком что и не поверишь, что он говорит правду. Аделина лишь качнула головой, тут же возразив: