Наследие Силы 3. Буря

Деннинг Трой

– Мне нелегко думать о династии ситов, как о хорошей вещи. – Признал Джейсен. – Можешь называть это семейными предрассудками.

– Точка зрения твоей семьи была сформирована Дартом Сидиусом. – Тон Люмии был на удивление спокойным. – И он думал в первую очередь о личном могуществе, чем о его ответственности перед галактикой. Это не путь сита, как, я думаю, ты уже понял сейчас.

– Я знаю, что ты заявляешь, - сказал Джейсен. Не смотря на его тон, он чувствовал облегчение, что сумел сменить тему, - что путь сита – это путь к правосудию и порядку.

– Путь сита – путь мира, - поправила Люмия. – Чтобы получить мир, сначала нужно привести все к порядку и правосудию. Чтобы принести порядок и правосудие в галактику…

– Сначала нужно контролировать ее, - сказал Джейсен, - я знаю.

Люмия погладила кончиками пальцев руку Джейсена со внутренней стороны. – Тогда почему ты беспокоишься о том, что видел?

– Ты знаешь, почему. – Джейсен оттянул руку – не резко, но достаточно твердо, чтобы дать ей знать, что не будет отвлечен ее играми. – Ты видела, чем стали Палпатин и мой дед.

– И именно поэтому я знаю, что ты не падешь жертвой соблазнов, которые поглотили их. – Люмия сделала паузу, чтобы задуматься. – Верджер точно думала, что ты не падешь… иначе ты не был бы тем, кого она избрала.

Джейсен поднял бровь.

– Были и другие кандидаты?

– Конечно. – Сказала Люмия. – Думаешь она избрала бы кого-то для такой важной роли, не рассмотрев всех вариантов? Кип Дуррон слишком упрям и непредсказуем, Мара слишком привержена ее привязанностям, твоя сестра слишком легко управляема своими эмоциями…

– Вы рассматривали Мару? – Ахнул Джейсен. – И Джейну?

– Мы рассматривали всех. Твоя мать была слишком напугана наследием Дарта Вейдера, твой дядя… - Голос Люмии стал твердым и холодным. – Что ж, он бы не послушал. Он слишком привержен догмам джедаев.

– И старым обидам. – Добавил Джейсен. Длинная история обмана и предательства между его дядей и Люмией была одной из причин того, что у него сохранялись сомнения касательно решения стать ситом. Он чудесно знал, что все разговоры Люмии о спасении галактики могли быть уловкой; что делая его и Бена ситами, она отомстит Люку, что даже превзойдет убийство. – Как на счет тебя или Верджер? Зачем делать меня ситом, когда вы уже ними были?

– Потому, что мы не преуспели бы. – Сказала Люмия. – Я настолько же машина, насколько человек, а ты знаешь, что это меня ограничивает.

– Теорию я знаю. – Сказал Джейсен. – Сила может содержаться только в живых существах, потому люди с, по большей степени, кибернетическими телами не могут использовать весь ее потенциал. Но, откровенно говоря, твои навыки во владении Силой не кажутся такими уж ограниченными.

– Как и навыки твоего деда – кроме императора – его силам не было границ. – Ответила Люмия. – У тебя есть потенциал преуспеть, у меня нет.

– А Верджер? – Спросил Джейсен. Ему необходимо было знать, что Люмия не использовала его, как средство достать Люка; что он действительно был единственной личностью, кто мог бы принести мир и порядок галактике. – Ее потенциал не был ограничен.

– Не в том смысле, о котором думаешь ты. Но смогла ли бы она завоевать доверие какого-либо правительства? – Грустно покачала головой Люмия. – Она всегда будет считаться как находившаяся в сговоре с юужан-вонгами, их агентом, как минимум – той, кто помог им так много завоевать.

Джейсен вздохнул.

– Думаю это правда. – Он до сих пор не был убежден, что Люмия говорила правду, но он не мог найти ничего в ее объяснениях, чтобы доказать ее ложь. – Значит остался я.

– Я не сказала бы «остался». – Ответила Люмия. – Ты был очевидным наилучшим вариантом. Твое нежелание использовать Балансир против юужан-вонгов показало, что ты был в состоянии владеть великой силой с ответственностью. Твоя победа над Тсавонгом Лахом в дуэли доказала, что ты не боялся использовать эту же силу, когда было необходимо. Все, что оставалось Верджер – завербовать тебя.

– Завербовать меня? – Рассмеялся Джейсен, вспоминая о своем заточении у юужан-вонгов. – Ты имеешь ввиду поимку, не так ли?

– И то, и то. – Сказала Люмия. – Твой дядя вмешался бы в твое обучение, так что нам было нужно изолировать тебя. Верджер вернулась к юужан-вонгам и помогла им поймать тебя, затем разместила себя в позиции пересмотра твоего заключения.

– Ты имеешь ввиду мой побег. – Поправил Джейсен. Он начинал понимать, как искусно эти двое распланировали его судьбу. То, что казалось случайностью или совпадением, в это же время было частью большей стратегии – стратегии, которую он все еще не постиг полностью. – Давай быть честными. Верджер пришлось разрушить все то, чем я был до этого, чтобы превратить меня в то, что ей было нужно.

Люмия наклонила голову. – Великая сила требует великой жертвы. Я всегда была с тобой честна в этом. – Она посмотрела в иллюминатор и позволила взгляду задержаться на Хейпах. – Вопрос в том, был ли ты честен со мной? Желаешь ли ты пожертвовать своей любовью ради высшего блага?

В животе Джейсена опустело так, что он почувствовал, будто внутри него открылся шлюз. Каким-то образом Люмия знала. Он начал задумываться над тем, как она разузнала об отношениях… затем понял, что, делая это, он только раскроет глубину его чувств к Тенель Ка и Аллане и увеличит шанс того, что Люмия потребует принести их в жертву ради баланса по отношению к его растущему могуществу.

Он стал сбоку от Люмии. – Я начинаю уставать от вопросов о том, как много я готов пожертвовать. – Сказала он. – Я уже доказал…

Мягкий звонок прозвучал от небольшого экрана в углу потолка, после чего голос Бена прозвучал из динамика интеркома. – Специальный агент Скайуокер, сер. Посылка прибыла.

– Они – не посылка, Бен. – Сказал Джейсен. – Они – наши гости. Покажи им их каюты и…

– Мы предпочтем присоединиться к тебе СЕЙЧАС. – Голос Тенель Ка был не таким отчетливым, как Бена, но, все же, довольно узнаваем. – Освежимся позже.