Наследие
Шрифт:
Киф встал, чтобы пройтись, проходя мимо нее достаточно часто, чтобы серьезно усилить ее беспокойство.
— Ты заставляешь меня задуматься, действительно ли неизвестность может убить меня, — предупредила она.
— Прости. Я просто пытаюсь понять, как это сделать, чтобы не напугать тебя, как вчера. Вообще-то, подожди.
Он поспешил обратно к ее кровати и устроился на подушках рядом с ней, положив синий блокнот на колени и указывая на ее руку.
— Выключи свои усилительные ограничители. Так я смогу успокоить тебя, если понадобится.
— Неужели все так плохо? — спросила
— Думаю, мы это выясним. — Киф положил одну руку рядом с ее — не касаясь — и забарабанил пальцами по обложке синего блокнота другой рукой. — Итак… вчера я сказал, что не думаю, что твои генетические родители будут людьми, которых ты знаешь, потому что им будет слишком трудно притворяться рядом с тобой… и я все еще могу быть прав насчет этого. Но. Когда я начал составлять списки возможных доноров ДНК, то понял, что самые большие подсказки, которые у нас есть — это твои способности. Я имею в виду, да, не всегда у родителей Телепатов дети — Телепаты или что-то в этом роде. Иногда генетика решает повеселиться и устраивает все, как хочет. Но это также происходит достаточно последовательно, чтобы можно было с уверенностью предположить, что твои биологические родители имеют, по крайней мере, некоторые из твоих способностей. Ты понимаешь, к чему я клоню?
— Вроде того, — ответила Софи. — Я всегда считала, что один из моих родителей должен быть Телепатом.
— Я тоже начал с этого, поскольку твоя Телепатия очень сильна, и она казалась основополагающей для планов Черного Лебедя относительно тебя. Но потом я вспомнил, что одна из немногих вещей, которые мы знаем наверняка — это то, что мистер Форкл хотел, чтобы ты могла исцелять сломанные умы, поскольку он знал, что есть шанс, что это может случиться с некоторыми из ордена. И чтобы быть в состоянии сделать это, тебе нужны две способности, не так ли? Телепатия и…
— Причинение, — медленно закончила Софи.
Он постучал по блокноту сильнее.
— Да… и я начал думать о том, как редко причиняют боль.
У Софи внутри все сжалось.
Он был прав… ей это не понравится.
— Существует только один зарегистрированный Причинитель, — пробормотала она.
— Знаю. — Киф придвинул свою руку еще ближе к ее… но все еще не совсем касаясь. — И это тот, чья жизнь перевернулась бы с ног на голову, если бы люди узнали, что у него есть ребенок. На самом деле, новости в значительной степени перевернут все вверх дном… по крайней мере, на некоторое время. И это тот же самый человек, который только что произнес большую речь, пытаясь убедить тебя не искать генетических родителей… даже пообещав, что Совет будет стоять рядом с тобой, если дело дойдет до этого. Он в основном сказал все, что мог, чтобы заставить тебя отпустить это.
Киф остановился, давая ей возможность оставить остальное невысказанным.
Но прятаться от этого не было смысла.
Она потянулась к его руке, сосредоточившись на мягком голубом бризе, который ворвался в ее сознание, когда она прошептала:
— Ты думаешь, что Член Совета Бронте — мой биологический отец.
Глава 11
— Мы
И она попыталась поверить ему… попыталась сосредоточиться на успокаивающем красочном бризе, который он продолжал посылать ей в голову.
Но мысли неслись в пятнадцати разных направлениях. И единственная мысль, которая, казалось, застряла во всем этом хаосе, была: серьезно?
Из всех людей, которых Черный Лебедь мог выбрать ее биологическим отцом, они выбрали Члена Совета Бронте?
— Это всего лишь теория, — настаивал Киф.
— Но в этом есть смысл! — Она честно не могла поверить, что никогда не подозревала его раньше… и не только из-за Причинения.
Возможно, именно поэтому Бронте был так строг с ней, когда она впервые встретила его.
Мистер Форкл уже признал, что Черный Лебедь был вынужден доставить ее в Затерянные города раньше, чем они планировали, потому что Невидимки подошли слишком близко к тому, чтобы найти ее. Ну и что с того, что Бронте пытался изгнать ее, потому что он не был готов иметь дело с последствиями, если люди узнают, что она его дочь?
И что, если он еще больше усилил свою подлость после того, как она проявила себя как Причинителя, потому что думал, что это удержит людей от подозрения о какой-либо связи между ними?
И возможно, причина, по которой он был так жесток, когда ее способности были «неисправны», заключалась в том, что он пошел на такой огромный риск, чтобы сделать ее Причинителем… и тогда все выглядело так, будто все было напрасно.
Все это, конечно, не оправдывало тех ужасных вещей, которые он говорил и делал с ней, но она не пыталась решить, был ли Бронте хорошим парнем.
Она пыталась решить, был ли он ее биологическим отцом.
И… он должен был быть им… не так ли?
Это даже объясняло, почему он стал добрее, когда ее способности были исцелены. Затем проект Мунларк вернулся в строй, и прошло достаточно времени, чтобы он мог немного расслабиться, не вызывая подозрений у окружающих.
Кто же знал? Возможно, он даже чувствовал себя немного виноватым за то, что так холодно обращался со своей биологической дочерью… хотя это звучало в основном как принятие желаемого за действительное.
— Я… не знаю, что делать с этой информацией, — призналась Софи, потирая левый висок и пытаясь представить себе резкие черты лица Бронте.
В конце концов, она мысленно представила себя с пронзительными голубыми глазами и огромными заостренными ушами… и смех клокотал, когда на глаза наворачивались слезы, а руки сжимались в кулаки, ноги чесались убежать, спрятаться…
— Полегче, Фостер, — сказал Киф, посылая ей еще больше успокаивающих мысленных бризов.
Мягкие волны цвета пронеслись по ее сознанию, успокаивая любые натянутые нервы.
Но за каждой волной паники, которую ветер Кифа мог ослабить, следовал еще один более сильный всплеск.
— Понимаю… это очень важно, — сказал он ей, вытаскивая ее из гнезда подушек и поворачивая лицом к себе. — Но постарайся запомнить, что даже если это правда — а мы не знаем, правда ли это — это тоже неплохо.