Наследница из Гайд-Парка
Шрифт:
Мог Роберт это сделать?
Нет. Однако Маркус Робертс это сделал. Могли эти два человека оказаться одним и тем же лицом?
Мэй постаралась, чтобы на ее лице не отразились обуревавшие ее мысли. Изображая интерес, она смотрела прямо в глаза Шарбонно, была вся внимание.
– Какое ужасное дело! И все из-за этой маленькой девочки.
Мэй подумала, что может потерять сознание. Комната качнулась, но она сумела сохранить равновесие. Собрав силы, она спокойно спросила:
– И это убийство приписывают ему?
– Кто был настоящим убийцей, неизвестно. Девочка сказала, что какой-то
– Вы очень далеко ушли от темы. Было много причин полагать, что Маркус Робертс скончался. И это серьезное обвинение – без всяких на то оснований утверждать, что лорд Карстерс способен нанести такое серьезное увечье.
– Это только возможность. Конечно, я не могу ее проверить. Я только пытался сопоставить факты. Я не мог не сделать этого, когда люди начали вспоминать о Кэмрике в связи...
Он сделал эффектную паузу, давая Мэй возможность обдумать его слова. Теперь было ясно, что вместе с Робертом они не смогут появляться публично. Пусть прямых улик против него нет, но разговоры уже идут.
И Мэй была уверена, что к этим разговорам приложил руку Шарбонно. Она почувствовала себя плохо. Но она ни за что на свете не позволила бы Шарбонно это увидеть.
– Все это интересно, – проговорила она. – Вы уже ознакомили лорда Карстерса – или кем бы он ни был – с этим всем.
Вопрос ужаснул Шарбонно.
– Конечно, нет. Если Кэмрик прав, этот человек опасен. Не мне, должен сказать, а вам, поскольку вы постоянно находитесь в его компании. Если он действительно тот злоумышленник, как его подозревают, он может нацелиться и на вас.
Именно ее связь с этим человеком заставила Шарбонно заняться Робертом. Мэй почувствовала вину и страх. Непреодолимый страх.
– Ладно, я внимательно изучу, с кем я имею дело, – уверила она своего гостя. – О, не волнуйся, я никак не покажу, что это из-за тебя у меня в голове появились подозрения. Я просто с ним расстанусь. Время от времени я меняю знакомых. Надеюсь, я найду кого-нибудь, с кем будет интересно проводить время на вечеринках. К примеру, с лордом Дэлрамплом. В конце концов, он граф, и последнее время он проявляет ко мне признаки внимания.
Шарбонно нахмурился. Судя по всему, он надеялся, что она вернется к нему в благодарность за спасение от грозящей опасности и сохранение ее репутации в обществе. Но Мэй решила расстроить его планы. Было неблагодарностью ответить этим, но она не жалела.
– Ты огорчена, – бросил пробный шар Шарбонно.
Ее мозг бешено работал. Самым лучшим сейчас было бы выдворить Шарбонно, а для этого надо было уверить его, что его тактика сработала.
– О, дорогой, если то, что ты сказал, правда, то меня очень беспокоит, что я водила компанию с этим человеком.
Шарбонно наклонился вперед, и на его лице ясно отразилась радость.
– Но тебе не следует так поступать в будущем. Ты больше не станешь встречаться с лордом Карстерсом. Я не знал, следовало ли тебе это все рассказывать, но страх за тебя оказался выше деликатности.
Мэй захотелось ударить его по щеке. Но ради
– Я не буду с ним больше встречаться.
Глава 15
Джейсон Найтсбридж смотрел на Уайтторн, испытывая странное чувство, которое невозможно описать. Он провел здесь чуть ли не половину жизни, забираясь в окна и прыгая с них, прокрадываясь по лестнице черного хода в комнату Романа. Он и сын хозяина дома были в детстве друзьями: настоящие чертенята, бич для расположенных возле особняка деревушек. Проказливые и озорные сорванцы, они были уверены, в отличие от остальных мальчишек, что за свои проделки не попадут за решетку.
Не в пример Роману он вырос в хорошей и дружной семье, и его мать не могла понять, почему он себя так ведет, хотя и обучен хорошим манерам. Его старый дедушка обычно говорил, что во внуке поселился черт. Джейсон частенько думал, что это может быть правдой. Он любил бегать сломя голову, обожал розыгрыши, всегда был не прочь нарушить общепринятые нормы и ненавидел бесконечные уроки, монотонные церковные гимны и тихие вечера у камина.
Однажды на ярмарке старая, вся в морщинах, цыганка, взглянув на него, сказала, что его душа находится в поиске. Он рассмеялся ей в лицо. Но она оказалась права. Возможно, она говорила это половине всех, кто к ней приходил, но здесь попала в точку. Он начал поиск... или это происходило само собой.
Джейсон поправил воротник. Может быть, от него избавиться, хотя бы только для этой первой встречи? Но в конце концов он решил оставить все как есть. Он знал: Роману уже известно, что его товарищ по мальчишеским проказам стал приходским священником.
Постучав в дверь, Джейсон выпрямился. Его длинные, откинутые назад волосы опустились между лопаток. Он напряженно раздумывал над тем, что занимало его с самого утра. Приехала ли Грейс?
И в который раз он обругал себя за глупость. Если и приехала, так что с того? Какое для нее он имеет значение? Конечно, он стал приходским священником, и образ озорника, каким он был в детстве и юности, не имел ничего общего с ним теперешним. Но вряд ли его новый статус изменит ее отрицательное отношение к нему. Перед Богом все равны, но в этих краях люди имеют разное социальное положение и каждый знает свое место.
Она была утонченной молодой леди, живущей в большом загородном доме, а он – никудышным человеком, на которого она всегда смотрела с едва сдерживаемой неприязнью. Эта антипатия возникла еще в детстве. Он уводил ее брата в различные походы и сомнительные приключения, а ее, изнеженную принцессу, они оставляли в одиночестве. Да, она сильно невзлюбила его за то, что ей приходилось оставаться одной.
К несчастью, он увидел в ней что-то, что не смог забыть на протяжении всех прошедших лет. Он помнил ее большие глаза – темные окна, которые, казалось, таили в себе какую-то тайну. Ребенок, которого они с Романом долгое время считали лишь досадной помехой, превратился в интересную женщину с неброской красотой. Это Джейсон заметил, перед тем как покинуть Уайтторн, чтобы последовать за Романом в лондонское Сити.