Наследница огня

Маас Сара Дж.

Селена застонала. Опять нотации.

– Но, – резко добавил Рован, – у тебя есть одно существенное преимущества, которого нет у многих магов. Ты владеешь оружием и умеешь сражаться.

– Сначала конфеты ко дню рождения, теперь – комплимент?

Рован сощурился. Дальше их разговор продолжался без слов.

«Чем больше ты сейчас болтаешь, тем дороже за это заплатишь».

Селена позволила себе слегка улыбнуться.

«Прошу меня простить, учитель. Я внимательно слушаю».

Рован дернул подбородком: «Хвастунья!»

– Магический

огонь может принять любую форму, какую пожелаешь. Все зависит только от твоего воображения. Учитывая, в каких условиях ты росла… когда тебя склоняют к поединку…

– Хочешь, чтобы я создала огненный меч?

– Это могут быть стрелы и кинжалы. Главное – отлить в эту форму твою силу. Представь огненный меч или кинжал, а потом сражайся им, как сражалась оружием смертных.

Селена сглотнула.

Рован усмехнулся: «Что, принцесса, боишься играть с огнем?»

«Тебе не понравится, если я опалю тебе брови».

«Попробуй, и поглядим».

– Когда тебя учили ремеслу ассасина, чему ты научилась в первую очередь?

– Защищаться.

– Вот и отлично.

Теперь понятно, почему у него был такой довольный вид.

* * *

Ледяные кинжалы в нее еще не бросали. Ощущение оказалось самое что ни на есть паршивое.

Рован неутомимо метал их. Один за другим. Селена каждый раз пыталась закрыться огненным щитом, но увы. Воображение ее подводило. Если щит и появлялся, то почему-то не перед нею, а где-то сбоку.

Рован не хотел, чтобы Селена загораживалась огненной стеной. Нет, он добивался от нее создания небольшого щита, которым легко управлять. Фэйца не волновало, что его кинжалы царапали ей лицо и руки. Царапины быстро покрывались коркой и противно чесались, особенно на щеках. Для прекращения обстрела от Селены требовалось создать хотя бы один удачный щит.

Селена тяжело дышала. От нараставшего отчаяния у нее даже появилась мысль встать на пути очередного кинжала и оборвать эти страдания.

– Плохо стараешься! – рявкнул Рован. – Сосредоточься.

– А я что делаю? – огрызнулась Селена, уворачиваясь от двух сверкающих кинжалов, летящих ей прямо в голову.

– Ты ведешь себя так, словно сейчас грохнешься без сил.

– Я действительно уже на пределе.

– Если ты хотя бы на миг поверишь, что час упражнений высосал из тебя все силы…

– Во время Бальтэна я скопытилась очень быстро.

– Не путай разные вещи. Ты пострадала не от истощения магических сил.

Он метнул очередной кинжал, и снова в голову.

– На празднике ты перестала управлять своей магической силой. Хуже того, пошла у нее на поводу. Неудивительно, что она превратилась в хозяйку и чуть не поглотила тебя. Если бы ты владела собой, твой огонь мог бы гореть неделями и даже месяцами.

– Нет.

Другого ответа у нее не было.

– Я понял. – Рован слегка раздул ноздри. – Ты хотела, чтобы твоя магическая сила тебя не тревожила. Есть немножко, и достаточно. Ты убедила

себя, что на большее ты не способна, и успокоилась.

Опять полетели ледяные кинжалы. Три подряд. Селена подняла левую руку, отчаянно пытаясь вообразить огненный щит. Она представила, как кинжалы ударяются об огненную поверхность и исчезают. А в действительности…

От ее громкой, пронзительной ругани умолкли окрестные птицы. Селена зажала израненную руку, перепачкав в крови камзол.

– Перестань меня лупить своими дурацкими кинжалами! Я действительно на пределе!

Рован и ухом не повел. Он метнул еще один кинжал. И еще.

Селена пригибалась и уворачивалась. Снова вскидывала окровавленную руку, скрежетала зубами и сыпала отборной руганью. Кинжалы Рована летели точно в цель. Селена не успела отскочить, и очередное лезвие из льда оцарапало ей скулу. Селена зашипела.

Рован был прав. Он всегда оказывался прав, и это ее бесило. Еще сильнее ее бесило, что магическая сила не желает ей подчиняться. Получается, она действительно не хозяйка своим способностям. Но ведь она – Селена Сардотин. Она не рабыня даже собственной магии. Она вообще не рабыня и над ней нет хозяев. И если Рован посмеет метнуть в нее еще хотя бы один кинжал…

Он посмел и метнул.

Ледяной кинжал долетел только до ее поднятой руки и растаял в облачке пара.

Селена смотрела на мерцающий край огненно-красного щита. Это был действительно щит. И не где-то сбоку, а перед ее рукой.

– На сегодня достаточно, – улыбнулся Рован. – Пойдем перекусим.

Пламя щита колыхалось и шипело, но не обжигало. И Селена повелевала им. У нее… получилось.

– Есть будем потом, – сказала она Ровану. – Продолжим.

* * *

За неделю Селена научилась создавать щиты любых размеров. Обжигающие и умеренно горячие. Более того: не один, а множество щитов. По ее мысленному приказу щиты опоясывали всю рощицу, уберегая от вторжения извне. И как-то утром, проснувшись еще в сумерках, Селена тихохонько вышла из комнаты (она по-прежнему жила в комнате Рована) и побрела к каменным стражам.

Утро было зябким, но Селена дрожала не только от холода. В ней звенела пробудившаяся сила. Кожу знакомо покалывало. Когда Селена проходила мимо каменных стражей, в ушах, как всегда, зазвенело. Караульные на парапетах не пытались ее остановить. Селена брела вдоль высоченных каменных глыб, пока не нашла ровный пятачок для своих упражнений.

Глава 44

Тринадцать летали сплоченным отрядом. Как и на земле, в небе они подавали пример и вели за собой другие шабаши. Обжигающее солнце, ливень или пронизывающий ветер – они летали в любую погоду. Их лица загорели, обветрились, а кое у кого покрылись веснушками. Хотя Аброхас так и не совершил обязательный перелет между двумя вершинами, с заплатами из паучьего шелка на крыльях он стал летать гораздо лучше.