Наследница
Шрифт:
Тетя с первого взгляда просекла характер их отношений и прокомментировала короткой фразой — вроде себе под нос, но так, чтобы ему было слышно:
— Сожрал кот канарейку...
Тед еле заметно пожал плечами, что означало «No comments».
Собачка вызвала подобающее восхищение. Увидев, что ее труды кто-то оценил, Рене расплылась в улыбке и с гордостью продемонстрировала Теду умение пса стоять на задних лапах. Вручив песику приз — соленый сухарик, тетя присмотрись к ней и заявила:
—
Тед был в шок — к такому он не привык...
Прихватив в холодильнике лучшее средство от стрес са —кусок вчерашнего торта, онтоже поднялся наверх и ещес лестницы услышал:
— Ой, да что ты?! Теди терпеть не может готовить — только на сухомятке и живет, когда-нибудь желудок испортит, помяни мое слово!
— Разве? Но по-моему, он очень вкусно все делает... и меня даженаучил немножко.
Все ясно — обсуждают его персону...
На самом деле Тедбыл рад, что две близкие ему женщины так быстро нашли общий язык. Правда, к радости примешивалось и удивление: почему ему самому это так важно? Смешно... словно он привел знакомиться к тете свою невесту!
Его появление было встречено объяснением:
— Мы тут решили цвет поменять. А то чуть-чуть отрастет, и сразу заметно становится.
Рене, обмазанная краской, смущенно заулыбалась. Незаметно махнув тетеАннет рукой, Тед отозвал ее в соседнюю комнату и тихо предупредил:
— Только ты ее, пожалуйста, нио чем таком неспрашивай!
— О чемтаком?
— Ну о муже там, о разводе.
— Да что я — непонимаю?! — шепотом возмутилась тетя, хотя Тед был уверен, что она как раз собиралась исподволь подобраться к этой теме. Тут же, в последней попытке выведать хотьчто-нибудь если неу Рене, так у него — бросила вроде бы невинную реплику: — А по новостям ее больше непоказывает...
— Ничего, — утешил он, — ещепокажут.
Новый цвет волос Рене оказался темнее, чем предыдущий. Хотя Тед всю жизнь считал такие волосы светло-русыми, тетя Аннет сообщила, что этот оттенок называется «темная платина». Смотрелось, во всяком случае, не хуже.
Полюбовавшись делом рук своих, тетя внезапно заторопилась вниз, бросив на ходу:
— Ладно, у меня официантки с ног сбились — а ты мне тут голову морочишь!
Тед удивился столь несправедливому замечанию — сама же предложила! — и лишь через несколько секунд сообразил, что тетя просто сочла нужным оставить их вдвоем.
Когда через несколько минут они спустились в зал, и, пристроив Рене за столиком, он отправился на кухню за едой, тетя перегнулась через стойку, заговорщицки прошептала:
— Помаду вытри! — и довольно хихикнула, когда Тед дернул руку ко рту, лишь в последний момент вспомнив, что никакой помады на губах у Рене не было.
— Шуточки!
Все было как тогда — сизая табачная дымка, танцующие парочки, люди за столиками и у стойки. И Тед был такой же, как всегда, в своей обычной одежде — свитере и черных джинсах. Как всегда... Они вместе всего три недели, а кажется, будто она знает его всю жизнь...
Рене следила за ним глазами, как в прошлый раз — и совсем по-другому. Потому что теперь это был ее мужчина, человек, которому она нравится — и который очень нравится ей. На губах еще чувствовался вкус его поцелуя, и было весело и жарко от мысли, что вечером они поедут домой — вдвоем.
Отправившись за вином, Тед задержался немного поболтать с тетей. Узнал, что Ролло, прихватив Кошмарика, на не делю уехал в Марсель, и обрадовался: не хватало, чтобы собаки, приревновав Рене друг к другу, устроили публичную разборку! На прогулке, когда черный песик облаял высунувшего морду из проезжавшей машины ротвейлера, Тед заподозрил в нем изрядного драчуна — Рене со смехом подтвердила, что размеры противника его никогда не смущали. Хорош смех! А разнимать потом кому?!
Затем он вернулся к Рене уже окончательно, уселся напротив и зажал ее ноги между коленями.
— Ты чего не ешь?
— Тебя жду...
Он осторожно пригладил топорщившиеся светлые прядки, сообщил (а то вдруг она не заметила): — Я пришел! — и рассмеялся, потому что Рене не застеснялась и не спряталась, как улитка в домик, а теплым котенком прильнула к его руке.
Начав есть, она вспомнила разговор с тетей Аннет и спросила:
— А ты что — правда готовить не любишь?
— Примерно как ты — овсянку, — усмехнулся Тед.
— Тогда давай дома я сама готовить буду?
— Давай...
Все было как тогда: радость и смех, и мурашки, пробегавшие по телу — и даже то, что, словно угадав ее мысли, Тед улыбнулся, протянул руку и предложил:
— Пошли, потанцуем?
Все было как тогда — и лучше, потому что на этот раз Рене не думала, куда деть ноги и руки и как она будет выглядеть со стороны. Прижалась к нему, дотронулась до коротко стриженых волос на затылке — можно, все можно! — и сказала то, что вырвалось из самого сердца:
— Мне так хорошо с тобой!
Она даже не знала, услышал ли ее слова Тед — говорила она тихо. Наверное, все-таки услышал — кивнул и потрогал губами за висок.
Услышал и подумал: «Что же это за жизнь такая... проклятая!»
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
В понедельник утром Рене позвонила мэтру Баллу и сообщила, что готова к решительным действиям. Адвокат попросил ее заехать к нему на следующий день, как он выразился «для согласования некоторых вопросов».