Наследник братвы
Шрифт:
Она лжет.
Я оставляю это небольшое несоответствие для дальнейшего использования.
— Когда ты начал работать на своего отца? — требует Клэр.
— В детстве, — говорю я, и это правда. Мне было двенадцать лет, когда он впервые вложил мне в руку пистолет.
Я мог бы солгать Клэр в ответ на ее ложь, но, несмотря на все мои недостатки, все грехи, которые я совершил, у меня есть одна черта, которую я никогда не переступаю: я всегда держу свое слово. В плохом или хорошем смысле, но если я обещаю, то с таким же успехом можно выгравировать
— Ты сказал, что не веришь в реабилитацию, — говорит Клэр. — Не думаешь, что люди могут измениться.
— Я знаю, что они не могут, — рычу я. — Лжецы лгут. Воры крадут. Игроки выбрасывают свои деньги на ветер. Природа человека — это его судьба.
— Откуда знаешь, что твоя природа — быть преступником, только потому, что ты родился в семье братвы? — спрашивает Клэр, ее проницательные темные глаза прикованы к моему лицу. — Что, если бы ты родился в моей семье? Разве ты не принял то, что тебя окружало? И, в конце концов, окружающая среда может измениться… обстоятельства меняются…
— Если бы мой отец был банкиром, — говорю я. — Тогда я не был бы собой. Все котята разных пород едят мышей.
— Ты ошибаешься, — говорит Клэр.
Ее противоречие вызывает у меня приятный трепет раздражения.
Мне нравится, что эта маленькая птичка спорит, как будто я не могу разорвать ее надвое, если она меня разозлит.
Но я не хочу разрывать Клэр надвое. Я хочу научить ее лучшим манерам.
Я хочу сжать ее… скрутить ее… наклонить над этим столом…
Я хочу оставить синяки от пальцев по всей ее бледной коже и посмотреть, будут ли у нее синяки того же цвета, что и веснушки…
— Я удивлена, что такой человек, как ты, полагается на судьбу, — говорит Клэр. — Разве не ты контролируешь себя? Я выбираю, кем хочу быть. Ни моя семья, ни мои обстоятельства.
— Тебе нравится так думать, Клэр, — мягко говорю я. — Но подожди год. Подожди пять лет. Этот огонь борца угаснет внутри тебя, задушенный уродливыми реалиями этого места. Твоей полной неспособностью изменить чью-либо жизнь к лучшему. В конце концов, ты вернешься к комфорту вечеринок и благотворительных советов, к таким же людям, как ты. Посмотришь в зеркало, и человек, смотрящий в ответ, будет тебе слишком хорошо знаком.
Мои слова вызывают на ее лице что-то вроде тошнотворного страха.
Она упрямо отвечает:
— Ты сам убедишься, что ошибаешься. Я буду здесь через год, через пять лет, и ты тоже. Надеюсь, тебе не потребуется так много времени, чтобы увидеть возможность другого пути.
Я ценю дух Клэр.
Я даже ценю ее ошибочную заботу обо мне.
Но я, блять, ни за что не буду здесь через год.
Глава 4
Клэр
Я собираю свои бумаги и постукиваю ими по столу. Пытаюсь унять дрожь в руках, но не помогает. Понимающий взгляд Константина говорит, что он все замечает.
Он замечает все… во всяком случае, так он думает. И по какой-то причине
В моих записях говорится, что он силовик Братвы и наследник трона своего отца, Артема Рогова.
Силовики заставляют других платить, это я точно знаю.
Люди такого калибра в Братве не добиваются успеха, оставаясь хорошими парнями.
Мне не нравится, как легко он влияет на меня. Я кровью, потом и слезами зарабатывала себе дипломы, проложила себе путь к престижной карьере, и один горячий, насыщенный тестостероном мужик уничтожает меня кривой улыбкой.
Нет… нет, не только улыбкой.
Мне нужно расслабиться. Или… что-то еще. Может быть, напиться. Уверена, что у Фелисити есть хороший запас алкоголя, которым она поделилась бы со мной, если я попрошу. Что бы ни было у меня внутри, должно быть уничтожено, чтобы возобновить профессиональное поведение при работе с Константином.
Я бросаю взгляд на часы.
— Наше время истекло, мистер Рогов, но перед уходом заполните эту анкету и подпишите для нашей следующей встречи.
— Зови меня Константином, Клэр.
Жар обжигает мои щеки, сердцебиение учащается.
— Я предпочту, чтобы вы называли меня доктор Найтингейл.
Его глаза слегка прищуриваются.
— Не слышал ни разу про Найтингейлов в Пустоши, — говорит он.
Я с трудом сглатываю.
— Как вы с удовольствием отмечали, мы вращаемся не в одних и тех же кругах.
— Да, — говорит он своим низким, рокочущим голосом. — И все же, не многое ускользает от моего внимания…
Я пытаюсь подавить панику.
— Ты сказала, что твой отец банкир?
Почему я выбрала банкира?
— Да.
Еще одно долгое молчание тянется между нами.
Интересно, знает ли он о «принужденном» допросе. В альтернативной вселенной Константин мог бы сделать карьеру в Куантико [5] .
Я заставляю себя оставаться совершенно неподвижной. Ни говорить, ни двигаться, даже ни дышать.
5
База ФБР в сериале.
Наконец, он качает головой, как будто отмахиваясь от меня, хмуро глядя на бумагу перед собой.
— Что это?
— Простая форма для проверки на наличие психических заболеваний.
Он невесело усмехается, и этот звук пробирает меня до глубины души.
— Ты думаешь, я сумасшедший.
— Нет, — клянусь, каждый из моих пациентов так говорит.
— Тут вопрос, слышу ли я гребаные голоса.
— Да.
— Только сумасшедшие слышат голоса, Клэр.
— Константин, большинству из нас в тот или иной момент пригодилась бы профессиональная помощь. Эта форма только подскажет, с чего начать.