Наследник для миллиардера
Шрифт:
– Условия контракта меняются, сладкая, – шепчу прямо ей на ушко. Чуть проведя зубами по самой мочке уха.
Чувствую, как она вздрагивает. Начинает дышать тяжелее.
– ты должна, черт возьми, наконец перестать меня бояться!
Или ты, маленькая, боишься саму себя? Боишься признать, что тебя тянет ко мне не меньше?
Ничего. Однажды ты перестанешь бояться! Поймешь, что отказывая мне, теряешь шикарные минуты наслаждения!
Трудно сдержаться. Не сдерживаюсь. Вклиниваюсь
– Только не ерзай. Попкой. Иначе пойму, что это приглашение! Призыв!
Шепчу, чувствуя, что этой ночью сон мне явно не светит!
Но и сам не замечаю, как проваливаюсь в самый глубокий и безмятежный сон под ровное сладкое дыхание моей девочки!
Таня
Я перестаю узнавать Солодова.
В последние дни он совершенно изменился!
Больше нет никаких грязных намеков. Ни единого!
Его что? Подменили? Или на его месте оказался какой-нибудь брат-близнец, как в бразильских и мексиканских сериалах!
Теперь он просто приходит по вечерам домой. Чаще всего настолько измученный, что еле шевелит языком. Глаза красные. Потому что очень мало спит. Почти каждое утро, когда просыпаюсь, его уже нет рядом. Остается только внушительная вмятина на матрасе , тепло его тела и … запах.
Тот самый настоящий. Почти без парфюма. Разве что с маленькой толикой.
Будоражащий. Мускусно-пряный запах мужчины. От которого прямо бросает в дрожь!
Чего таить?
Каждый раз, проснувшись, внимательно осматриваюсь и прислушиваюсь. Убеждаюсь в том, что Солодова нет в квартире. А после…
После перекатываюсь на его половину постели.
Ложусь животом туда, где остался отпечаток его тела.
Обхватываю подушку обеими руками, зарываясь в нее с головой.
И… Так жадно вдыхаю этот запах, что уже вся. Внутри, кажется, им пропиталась! Он сводит с ума. Голова кружится.
Даже смывать с себя не хочется. Хочется ощущать его на коже. Как… Как и прикосновения, как его руки. Он всегда обнимает меня. Прижимает к себе, укладываясь рядом. Трется отросшей за день щетиной о мои лопатки. О шею.
И я замираю. Хоть каждый раз делаю вид, будто крепко сплю. Замираю и даже дышать боюсь.
Чего уж говорить. Втихаря я пользуюсь даже его гелем для душа!
А еще, каким бы уставшим он ни был, всегда обязательно приходит к Рае. Расспрашивает, как прошел ее день. А она радостно лепечет. Рассказывает ему обо всем на свете. Не слушает, когда я говорю ей, что Евгению совсем неинтересно, сколько раз я пыталась взбить сливки, например.
Но он дергает головой. Останавливает меня.
И малышка… Она к нему тянется.
Вспыхивает радостью, едва заслышав поворот ключа.
Ждет его. Каждый раз бросается обнимать. Обхватывает ручонками его шею. Прямо повисает на Солодове!
И он сам теперь. Вместо меня, читает ей сказку на ночь.
Раечке слушать его хочется больше, чем меня.
Особенно, когда она висит, ну, как чистая обезьянка, на его шее. А Солодов « катает» ее. Расхаживает по квартире. И читает сказку, пока малышка не заснет.
А после бережно отцепляет со своей шеи ее ручонки. Укладывает в кроватку. Не уходит, пока я не укрываю ее одеялом и не убеждаюсь, что малышка действительно крепко спит.
И только после он идет на кухню. Ужинать. Это уже стало нашим безмолвным ритуалом.
Я тоже дожидаюсь его. Кормлю только Раю.
И пусть мы даже и не разговариваем почти ни о чем.
Разве что о каких-то мелочах. Вроде того, в какой садик лучше устроить малышку. Что нам нужно купить. Куда мы ездили на прогулку. А иногда и просто молчим. Но это молчание совсем не тяготит. Наоборот. В нем… Как-то уютно.
Правда, сам Женя никогда не рассказывает о себе. О том, чем занимался днем, тоже.
– Устал от работы. Дай переключиться и не думать о ней, – каждый раз один ответ.
Но, как ни странно, я вижу, что он и правда слушает. И меня, и малышку. Хотя, по сути, ничего важного и занятного у нас не происходит.
Но Евгению, как будто, и правда интересно…
А после он неизменно сам моет за нами посуду. Отстраняет меня рукой, когда пытаюсь сама прибрать со стола.
– Обязанности должны быть поровну. Так правильно, Татьяна. Не спорь!
Припечатывает меня своим властным командным голосом.
И я усаживаюсь на стул.
Любуюсь тем, как миллиардер закатывает рукава безумно дорогой рубашки. Такой, цена которой могла бы оплатить целый год неплохого питания для нас с Раей.
Я ведь знаю все эти бренды. Еще по прошлой жизни. И прекрасно понимаю их цену!
Всегда дожидаюсь, пока он закончит.
Не решаюсь спорить. Хотя, с ним это и бесполезно.
Конечно, ни о каких равных вкладах речь даже не идет! По сути, Женя так много для нас сделал! И кухня, это самое малое, что я могу взять на себя!
Потому каждый вечер стараюсь его удивить. Приготовить что-то новенькое. Особенное. Необычное или добавить каких-то особенных специй.
И… Откровенно говоря, я просто счастлива, когда Женя прикрывает глаза. Запрокидывает голову. Не проглатывает то, над чем я так долго старалась. Смакует, перекатывая на языке.
– Ничего вкуснее я в жизни своей не ел.
Выдает каждый вечер.
И…
Внутри снова взметаются бабочки!
А я сама расплываюсь в счастливой улыбке.
– Хотя нет. Кое-что вкуснее я все-таки пробовал.