Наследник для Шаха
Шрифт:
Глаза сразу же выхватывают Заура. Тесть сидит по центру от входа. Место аккурат перед ним свободно. Оно мое.
Здороваюсь и получаю приветствия. Вытягиваю стул и сажусь.
— Я рад, что ты пришел, сын, — выдает Заур, на что я лишь приподнимаю бровь.
Игнорирую.
— Я собрал совет, потому что хочу решить все по чести.
Подготовился к своей речи, играет на публику, пытается склонить к своей правоте, но не понимает, что закапывает себя с каждым последующим словом.
— Как всем известно. Союз наших семей был плодотворным,
Молча слушаю как Асабек выворачивает информацию в нужное ему русло, как опускает важные детали и концентрирует внимание на части, лишь толике того, что было.
Слушаю молча, правда уголки губ подрагивают, сдерживаю ухмылку. Умом понимаю, что все идет так, как и предполагал, только кровь кипит ненавистью и желанием оторвать Асабеку голову прямо сейчас.
— Я стал тем человеком, который отдал семье Шахова не просто дочь, я отдал свое сокровище, подарил целое состояние, не претендуя, а лишь радуясь счастью своей дочери! Но счастья у нее и не было, а было предательство, слезы и боль моей единственной отрады…
Заур почти слезу пускает. Пропитывает историю псевдо фактами, а все лишь для того, чтобы урвать кусок да получше, в идеале, наверное, он хочет вернуть все то, что считает своим.
Месторождение, о котором он вещает было опустошенным. Убыточным. Оно ни стоила копейки, не тянуло, а Асад был банкротом. Присоединив его пустошь к своим землям, я отдал территории под свои разработки. Новая методика работы. Коммерческая тайна моей корпорации.
По факту, в пересечении наших земель удалось найти ископаемые, которые берут начало из земель Шаховых и без моей части, земли Асада опять будут пустынными и вернутся в то же самое состояние, в котором я его получил.
Асад не дурак. Понимает все. Поэтому и пытается урвать не часть, поправочка, не свою часть, а все, что принадлежит мне
— Почему ты молчишь, Аслан? Сказать нечего? — выдает наконец, а я смотрю в кругловатое лицо, испещрённое морщинами, рассматриваю толстые пальцы украшенные перстнями и откидываюсь на кресле.
Грамотно шакал ведет свою игру, по всем правилам.
— Ты хочешь, чтобы я в чем-о перед тобой оправдывался, Заур?
— Чти родителей своих, Аслан, забыл ты все… — выдает многозначительно и вот тут я не выдерживаю, бью кулаком по столу так, что стаканы подпрыгивают.
— Не тебе говорить об уважении, Асад, и о ценностях.
Кровь вскипает, гонит по венам ярость, которая доходит до своего апогея, когда слышу, как Асад выкрикивает, поднявшись:
— Ты предал все наши договоренности, Шахов! Оскорбил мою семью, предал мою дочь! Ты отнял у меня сердце, обворовал! Но самое ужасное ты поступил не по нашим законам! Ты
Опирается на стол, упирает кулаки и смотрит исподлобья, когда выдает со всей яростью:
— В то время, как твоя законная жена была изгнана! Ни за что! Без причин. Другая вошла в твой дом на правах Амины Асад-Шаховой! Ты, Аслан, притащил в ваш дом подстилку!
Вскакиваю! Бью кулаком по столу:
— Еще хоть слово, Заур, и я вырву твой поганый язык и скормлю псам…
Бывший тесть осекается, но затем его губы раздвигаются в ухмылке, а в глазах зажигается триумф.
Он играет в темную. Хочет заставить пойти меня на уступки. Он знает, что моя женщина носит моего наследника. Знает какую ценность для меня представляет Полина.
Рычаг давления, который на данную минуту находится в руках моего врага. Асад уверен, что я подпишу все, что он мне подсунет, откажусь.
Ее жизнь в обмен на земли. Расклад настолько понятен, что высказывать его никто не будет.
Моя слабость в его руках…
Отсюда и такая уверенность, такие обороты фактами, шоу для посторонних глаз. Одно мое неверное слово — Полина и мой наследник будут для меня потеряны.
А я смотрю на дисплей своего телефона. Время. Я его дал. Жму на кнопку “отправить”, и галочка зеленеет.
В ответ только один знак — точка.
Все по плану.
Опять смотрю на тестя. Заур знает, что делает. Во взгляде у него триумф. А я выигрываю еще немного времени и проясняю для себя и для всех собравшихся:
— Чего именно ты хочешь, Асад?
Беру развитие ситуации в свои руки. Пусть выговаривается.
— Я требую компенсации! Требую, чтобы ты смыл позор с наших семей! Ты вернешь все, что я дал тебе Аслан и получишь обратно то, что считаешь своим, мне чужого не нужно! Подпишешь все документы!
Мастерски дает понять.
Я получу Полину в целости и сохранности, если подпишу отказную.
— Ты высказался. Тебя услышали, Асад. Но раз ты требуешь, чтобы совет был по всем традициям, так дай высказаться и мне.
Молчание в зале кажется гробовым. Чувствую на себе десятки взглядов. Тесть багровеет.
— Тебе нечего сказать, Аслан!
Выдерживаю паузу и улыбаюсь, как только телефон пиликает еще одним входящим.
— Ты действительно так думаешь, Заур?!
Мужчина поджимает губы, прищуривается. А затем бледнеет. Встречаю его взгляд.
— Ты пытался взять меня на понт, на слабо, надавить на слабое место, дорогой тесть. Ну что же. Ты сам настоял на совете и свидетелях…
— Аслан, — выдает, едва разлепляя губы, — ты понимаешь, что сейчас теряешь?!
Молчу, поправляю лацканы пиджака.
— Я все прекрасно понимаю, Заур, а вот ты просчитался. У Аслана Шахова нет слабостей, а желающий их нащупать теряет все.
— Ты сам на это подписался, Шах.
Поднимает телефон, чтобы сделать звонок, хочет дать отмашку своим, чтобы навредить моей женщине, но телефон не реагирует.