Наследник фортуны 2
Шрифт:
В душе мигом вспыхнула жуткая досада. Вот я дурак! Безоговорочно поверил Лизе. А ведь надо было, прежде чем вылезать из окна, проверить как-нибудь — есть ли в саду собаки или нет. Видать, мой мозг не до конца проснулся, раз я совершил такую глупость. И теперь мне приходится красться по мокрой брусчатке, слизывать с губ дождевые капли и слушать доносящийся из тумана цокот когтей. Блин, кажется, он приближается! Но собака ещё не учуяла меня, иначе бы она уже бросилась в эту сторону, однако что-то её смущало и заставляло идти по моему следу.
Внезапно нечто неизвестное будто шпагой ткнуло меня в спину. Я рефлекторно отшатнулся и резко обернулся,
Я тотчас со всех ног помчался по дорожке, разбрызгивая штиблетами лужи, а за мной бросился пёс, которого лаем поддержали другие собаки, азартно рванувшие в эту часть сада. Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!
У меня зашевелились волосы на затылке, а спина взмокла от напряжения. Да где же этот забор?! Он внезапно вынырнул из молока тумана, и я едва не врезался в него, но всё же успел вовремя притормозить. Потом изо всех сил подпрыгнул и ухватился руками за влажные, холодные прутья. А буквально через один удар сердца лохматый серый пёс схватил меня слюнявыми зубами за левую щиколотку.
— Су-ка! — прошипел я, ощутив боль, пронзившую ногу.
А этот гадский шерстяной урод потянул мою ногу на себя. Я ещё сильнее вцепился в забор и другой ногой ударил по морде пса. Угодил в нос, и собака взвизгнула от боли, разжав челюсти. К сожалению, штиблета слетала с моей ноги, но, к счастью, моя конечность получила свободу, что позволило мне перемахнуть забор и побежать по улице, прихрамывая на босую левую ногу, терзаемую иглами боли. Вслед мне нёсся заливистый собачий лай, а в соседних особняках начали загораться окна. Повезло, что мою удирающую фигуру скрывал туман, а то бы и погоню могли устроить. А так — я хромым сайгаком проскакал пару кварталов и дальше двинулся вихляющей походкой.
Улицы ещё были пусты, а бледно-розовая физиономия солнца только-только показалась из-за черепичных крыш. Светило совсем не грело, а я уже вконец озяб, кутался в промокший от дождя, отяжелевший сюртук и шлёпал по булыжникам босой ногой, постепенно сбрасывающей оковы боли. Эх, сейчас бы в жарко натопленную баньку! Или хотя бы в ванну с горячей водой, над которой курится пар!
И когда я уже был согласен на тазик с тёплой водой, в тумане появились две фары, приближающиеся ко мне под рокот мотора. Таксомотор! Видать, кто-то наверху услышал мои молитвы. Правда, водитель взял меня на борт только когда увидел деньги, поскольку его изрядно смутил мой побитый вид. Однако вскоре я уже с независимым видом вошёл в парадную доходного дома, где меня с ног до головы удивлённым взглядом окинул тот самый крепкий портье с выправкой военного.
— Ночь была тяжёлой, — хмуро сообщил я, глянув на свою босую ногу. — Где тут поблизости есть лавка с готовой обувью?
— Наши гости частенько покупают обувку у мастера Иванова, — прогрохотал мужик и добавил: — Его обувная на том конце площади, аккурат возле церкви.
— Благодарю за информацию, — сказал я, вошёл в лифт и на нём добрался до нужного этажа, а уже там проник в свои апартаменты и с невыразимой радостью плюхнулся в ванну с горячей водой.
Мне ничего не хотелось делать, приятная нега превратила моё тело в мягкий студень, однако я собрался с силами и осмотрел ногу. Она могла похвастаться несколькими мелкими царапинами и парой-тройкой синих кружков от зубов пса. Легко отделался! Собака даже кожу не прокусила. Но впредь, конечно, надо тщательнее планировать подобные мероприятия, а то был велик шанс того, что мои яйца могли стать украшением будки какого-нибудь особо расторопного пса.
Я усмехнулся, задумчиво поиграл бровями и принялся тренировать проклятия. Моей целью стала баночка с разведённым зубным порошком. Она стояла на полке, прибитой к стене, обосновавшейся на расстоянии в полтора-два метра от меня. И мне, к собственному изумлению, сразу же удалось проклясть её, притом, что я не закрывал глаза и зачерпнул столько энергии из дара, сколько хотел. Баночка после такого проклятия с отчётливым стеклянным хрустом треснула и рассыпалась на десяток поблескивающих в электрическом свете кусочков, а её содержимое неопрятной серо-белой жижей растеклось по полочке. Круто, блин! Вот только к моим будущим покупкам придётся добавить ещё и зубной порошок.
Отмывшись, я голышом вышел из ванной и двинулся по ковру за свежей одеждой, прячущейся в шкафу с изогнутыми ножками. Сонно щурящий зенки Цербер потрусил за мной, видимо, проконтролировать, чтобы я оделся по всей форме, а не как беспризорник. И пока я облачался, он сидел на толстой жопе и внимательно наблюдал за мной. А я порой косился на позолоченные напольные часы с гирьками и маятником. Их стрелки подбирались к половине восьмого утра. Рановато, конечно, но мне уже совсем скоро придётся покинуть апартаменты, так что рискну позвонить Орловой сейчас. Вдруг Романова уже телефонировала ей? Мне кажется, что устроенный собаками переполох обязан был пробудить магичку раньше времени.
Телефонистка довольно быстро соединила меня с особняком вдовы, а служанка бойким голоском отрапортовала, что уже бежит за хозяйкой.
— Никита Алексеевич, — наконец ворвалось в моё ухо заспанное, но счастливое квохтанье Орловой. — Слава богу, примирились мы с сударыней Романовой! Благодарю вас! Уж не ведаю, что вы ей сказали, но Лизонька была со мной исключительно вежлива и любезна. Даже пригласила меня на днях на чай. Теперь я ваша должница, милый юноша.
— Ну что вы, сударыня? Я просто сделал то, что было в интересах всех сторон.
— Верно, верно. Вот и граф Врангель известен своей рассудительностью. Вы так на него похожи!
Я довольно усмехнулся и ещё минут пять поболтал со вдовой, а потом распрощался с ней, наказал коту вести себя прилично и покинул квартиру. На улице к этому моменту слегка распогодилось: дождь прекратился, а туман чуток рассеялся, правда, он остался всё таким же холодным и неприятно лапал лицо. Мерзость…
Тряхнув головой, я двинулся в старых потёртых штиблетах по влажной брусчатке к противоположной стороне площади, постепенно заполняющейся людьми.
Портье не соврал, действительно около златокупольной белокаменной церкви обнаружилась лавка мастера Иванова. И в этот день я стал её первым клиентом. Прикупил в ней новые лакированные штиблеты и крепкие кожаные ботинки, ведь уже началась осень с её чуть ли не каждодневными дождями.
После лавки Иванова я побывал в одной из портняжных мастерских, кою со сцены университета рекомендовал один из профессоров. В ней с меня сняли мерки и пообещали в кратчайшие сроки пошить форму Петроградского университета познания магии имени Карла Юнгера. А ещё я в этой же мастерской купил себе шляпу-котелок и плащ-макинтош из непромокаемой прорезиненной ткани.