Наследник имения Редклиф. Том второй

Йондж Шарлотта Мэри

Филиппъ замолчалъ. Онъ понялъ, что Лора старается заглушить свое нравственное страданіе усиленнымъ умственнымъ трудомъ. — Бдная! она озлоблена противъ семьи, противъ свта, думалъ онъ, ей невыносимо тяжело смотрть на счастіе другихъ. Кто знаетъ, быть можетъ, она ропщетъ даже на Провидніе!…..

— Знаете ли, Филиппъ, — сказалъ Гэй, входя въ эту минуту въ столовую:- нашъ планъ путешествія, кажется, разстроится.

— Почему это? спросили Эмми и Филиппъ, въ одинъ голосъ.

— Потому, что мн сейчасъ сказали, что въ Сондріо и его окрестностяхъ свирпствуетъ повальная горячка, и меня увряютъ, будто очень опасно туда хать.

— Куда жъ мы отправимся вмсто этого? —

спросила Эмми.

— Я думаю хать въ Венецію, — сказалъ Гэй. — Вотъ что Филиппъ скажетъ.

— А я думаю, отвчалъ Филиппъ:- что намъ горячки бояться нечего. Ею заболваетъ нищій, полуголодный народъ. Можемъ ли мы заразиться, прозжая только эту мстность и притомъ будучи обставлены совсмъ иначе, чмъ эти несчастные итальянцы.

— Но ндь намъ придется ночевать въ Соіесо и Мадонн, - возразилъ Гэй. — Соіесо очень вредная мстность лтомъ, а въ Мадонн горячка свирпствуетъ хуже, чмъ въ Сондріо. Очень можетъ быть, что мы и не заразимся ею, но зачмъ же рисковать собою?

Филипцъ началъ довольно колко возражать Гэю, и даже намекать на его трусость.

— Я не трушу, — улыбаясь, отвчалъ тотъ. — Для меня лично все равно, куда бы ни хать, но дло въ томъ, что я не ршусь взглянуть въ глаза мистеру и мистриссъ Эдмонстонъ, если позволю себ подвергнуть Эмми опасности.

— Чтожъ Эмми ничего не скажетъ? — спросилъ Филиппъ, насмшливо поглядывая на молодую женщину. Она врно также отказывается отъ изученія береговъ Комо?

— Эмми у меня добрая жена, — отвчалъ Гэй за нее. — Она подетъ со мной въ Венецію. Пойду сейчасъ отправлю впередъ Арно. Филиппъ, надюсь и вы съ нами дете!

— Нтъ, благодарю, не поду. Я ршился во что бы то ни стало идти въ Вельтинскія горы и эпидемія между чернымъ народомъ не въ состояніи меня испугать.

— Филиппъ! неужели вы туда пойдете? спросила Эмми.

— Какъ я положилъ, такъ и будетъ, Эмми, — отвчалъ Филиппъ.

— Жаль! замтилъ Гэй. — Мн очень бы хотлось, чтобы вы намъ показали большой свтъ въ Венеціи, а теперь мн право страшно за васъ.

Филиппъ мысленно былъ противъ того, чтобы они хали въ Венецію, гд англійскіе путешественники жили еще шумне, чмъ въ Мюнхен. Особенно опасными казались для Филиппа артисты, съ которыми Гэй очень легко сходился. Онъ началъ убждать Эмми не слушаться мужа и не измнять прежняго маршрута. Эмми стала спорить съ нимъ и даже разсердилась. Филиппъ продолжалъ придираться то къ ней, то къ Гэю, и говорилъ съ большою желчью на счетъ легкомысленнаго ихъ направленія. Гэй отдлывался смхомъ, шутками и даже по лицу его не было замтно, чтобы онъ раздражался.

Въ такихъ преніяхъ прошелъ почти цлый часъ. Эмми очень обрадовалась, когда Арно вызвалъ Гэя, и принялась укладывать кой-какія бездлицы въ той же комнат.

— Эмми, — заговорилъ покровительственнымъ тономъ Филиппъ, когда они остались одни:- вы хорошо длаете, что безпрекословно повинуетесь мужу. Современемъ вы убдитесь, что съ нимъ иначе нельзя дйствовать.

Дальше онъ не могъ продолжать, потому что Эмми подняла на него глаза съ выраженіемъ такого искренняго изумленія, что онъ замолчалъ.

— Кажется, вы забываете, съ кмъ говорите, произнесла съ большимъ достоинствомъ молодая женщина, гордо выпрямившись и обернувшись къ нему лицомъ.

Филиппъ покраснлъ. — Прошу васъ извинить меня, — сказалъ онъ сконфузившись.

И было отъ чего сконфузиться! Онъ совершенно забылъ, что передъ нимъ не кузина Эмми, съ которой можно судить и рядить о характер Гэя заочно; нтъ, передъ нимъ стояла лэди Морвиль, гордая своимъ молодымъ супругомъ.

Видя, что Филиппъ положилъ оружіе, Эмми стало жаль его. Выраженіе ея лица быстро

измнилось и она обыкновеннымъ, кроткимъ своимъ голосомъ, замтила ему: «Я рада, что мн представился случай поговорить съ вами, Филиппъ. Вы ошиблись въ Гэ и, ложно понимая его, вы постоянно длали все, чтобы раздражать вспыльчивый его характеръ. Вамъ никогда въ голову не приходило подумать, чего стоитъ Гэю борьба съ самимъ собою. Я говорю такъ не потому, что я его жена, а потому что мн тяжело видть, какъ вы сильно предубждены противъ него. Любимой мечтой Гэя было сойдтись съ вами; какъ онъ добивался вашей дружбы, какъ горячо защищалъ васъ дома противъ нападокъ всей нашей семьи, которая, надо вамъ сказать, сильно негодуетъ на васъ, и что же? за все это, вы же сами стараетесь озлобить его противъ васъ!…

Филиппъ поблднлъ. Его взорвало выраженіе: „семья наша негодуетъна васъ“. — Не я виноватъ, если мы съ Гэемъ не сошлись, возразилъ онъ дко. Вольно ему скрытничать. Я и теперь не перемнилъ своего мннія объ немъ!

— Знаю, грустно отвтила Эмми. — Но когда вы его перемните, вы раскаетесь, что судили Гэя слишкомъ строго. — Сказавъ это, она вышла изъ комнаты. Филиппу понравилась ея выходка, онъ боле чмъ прежде убдился, что Эмми, при такомъ кроткомъ характер, примирится съ своей жизнью, какъ бы тяжка она ни была. За то Гэя онъ не переставалъ осуждать за лукавство и настойчивость, посредствомъ которыхъ, по мннію Филиппа, онъ всегда добивался исполненія какого бы-то ни было своего желанія.

Съ этого дня онъ совершенно измнилъ свое обращеніе съ Гэемъ: онъ сдлался сухъ и холоденъ съ нимъ; за то къ лэди Морвиль онъ иначе не обращался какъ съ самой почтительной любезностью, какъ бы желая доказать ей, что онъ искренно цнитъ ея нравственныя достоинства. Въ Эмми, напротивъ, такая любезность со стороны Филиппа возбуждала глубокое отвращеніе и, пріхавъ вмст съ нимъ въ Верону, она не могла дождаться той минуты, чтобы Филиппъ отправился, какъ хотлъ, на югъ въ горы.

— Полноте, Филиппъ, — замтилъ Гэй, когда они собирались узжать изъ гостиницы. — Перемните свое намреніе и позжайте съ нами въ Миланъ!

— Благодарствуйте, я не перемню плана, — сухо возразилъ Филиппъ.

— Ну, смотрите, не захватите горячки, я бы не желалъ, чтобы мн пришлось ухаживать за вами, шутя замтилъ Гэй.

— Спасибо! я надюсь, что мн никогда не придется требовать такого одолженія отъ друзей, — гордо отвчалъ Филиппъ, какъ бы желая сказать: ужъ отъ тебя-то я этого не потребую.

— Итакъ, прощайте! сказалъ Гэй, протягивая ему руку. Но затмъ вспомнивъ, что онъ общалъ Лор быть къ нему внимательнымъ, онъ прибавилъ:- Жаль! мн хотлось подольше пожить съ вами. У меня въ Гольуэл очень будутъ разспрашивать объ васъ. У васъ тамъ есть врный другъ.

Филиппа тронули эти слова. — Кланяйтесь всмъ нашимъ, — сказалъ онъ, нсколько мягче. — Посовтуйте Лор не слишкомъ много работать. Эмми, прощайте! прибавилъ онъ, пожимая руку кузин. — Желаю вамъ пріятнаго путешествія.

Они простились, и карета съ молодыми двинулась. Бдная малютка Эмми! — говорилъ самъ себ Филиппъ, — она очень развилась въ послднее время. Счастливецъ этотъ Гэй, какую славную жену себ нажилъ! Ему, кажется, на роду написано пользоваться всми благами міра; немудрено, если онъ забудется и во зло употребитъ свое счастье. А Эмми мн жаль, я мало надюсь на ея мужа: если теперь въ первые мсяцы ихъ супружества, зная, чего она именно желаетъ, Гэй и то не согласился исполнить такой бездлицы, чтожъ будетъ впослдствіи, въ серьезномъ дл? Хорошо, что она еще его любитъ: любовь слпа. Дай Богъ только, чтобы это подольше продолжалось. Во всемъ виноваты дядя съ теткой!…