Наследник проклятого дара
Шрифт:
Также из ниоткуда, как и бокал вина, появилась фигура мужчины в белом строгом костюме, с бутылкой в левой руке и бокалом в правой.
— Франт, — бросил Долгоруков делая глоток, — неплохо. Урожай?
— 1995 год, Ваша светлость.
— Что скажешь?
— Насчет Мещерского?
— Про Мещерских забудь. Считай, что они выбыли из игры. Чем больше сил у Зубова, тем он мстительнее и опаснее. Сам знаешь же. Или забыл уже, как Платон тебя тогда гонял по всей стране пинками? И это ты просто решил подшутить
— И вовсе, я не забыл. Однако, мы ведь рассматривали такой вариант. И именно для этого приняли совместное решение, чтобы старик взял мальца в наследники! Он Мещерский сейчас и они вряд ли его отпустят!
— Неважно какая у него фамилия сейчас. Он Зубов и только что доказал это. Он не будет никаким Мещерским. Это очевидно, если смотреть хоть немного дальше своего носа. Они как узнали про проклятье, так сразу выкинули его, как вшивого котёнка на помойку. Идиоты. Живут в своём мирке... Да абсолютно все знали про проклятье! — взорвался Долгоруков, — все кому надо было, всё знали!
Граф сделал глоток, вздохнул и спокойным тоном продолжил.
— Он только что закрыл разлом классом никак не ниже третьего! Это настоящий Зубов! — граф вскинул руку в воздух, активно жестикулируя, — он унаследовал Дар. Кровь никогда не лжёт. И такой Зубов, каких давно не было! А у них всегда были беды с головой и вокруг них вечно проблемы. Его будут пытаться убить уже сегодня. И это местные. Не говоря уже о самих Мещерских. О всех тех, кто как либо задел лично пацана, об иностранных спецслужбах и старых врагах его отца. Он - угроза для всех и все будут пытаться его убрать.
— А разве есть сомнения, что у них не получится? Он же всего лишь пацан, даже если учесть его мощный дар.
— Бес, ты вот вроде давно живешь, а ошибок не учитываешь и думать так и не научился. Этот пацан, сразу же после пробуждения дара закрыл разлом и попутно покрошил чуть ли не тысячу разломных шакалов, — Долгоруков встал и замельтешил по комнате, — Как ты думаешь, много в стране тех, кто может вот так в его возрасте? Так просто его не смогут убить. Но если он будет делать глупости, то может и убьют. И это ещё страшнее. Помнишь, что было, когда убили Родиона Зубова?
— Да, я помню. Открылась целая цепь разломов, связанных друг с другом прямо посреди Новгорода. Барон Авинов тогда сильно пожалел о том, что сделал. Говорят новгородская толпа прямо на вече разорвала на части весь его род и его самого. Голову его отдали Зубову, чтобы он закрыл эти разломы.
— Верно. А теперь представь, что будет, если пацана убьют в центре Москвы, — граф остановился и посмотрел на бесплотного, — охранка конечно оберегает и следит за ним, как за особой императорской крови. Да там и помимо жандармов Меньшикова не протолкнуться от шпионов. Но всегда есть шанс, что найдутся умельцы, способные проскользнуть незамеченными.
— Даа, пацан создал конечно проблем. А что с пророчеством?
— Бес, ну какое пророчество? Я Маргарите рассказал про него только затем, чтобы она не трепалась дома о невиданной мощи молодого Зубова. Там и так слухи его вознесут до небес, — Долгоруков указал пальцем в потолок.
Бесплотный промолчал.
— Пора работать Бес, отправляйся и следи за юным Зубовым, — граф допил бокал и поставил его на стол, — всё как ты умеешь. В случае хоть малейшей угрозы ему или от него, моментально доклад мне!
***
Испытать себя в роли пыточных дел мастера я не смог. Как только я решил проверить одну свою теорию и включив магическое зрение стал высматривать болевые точки убийцы, его сердце остановилось и он помер. Непруха сплошная.
— А мог бы отдать его мне, — в голове заворчала Сехмет.
— Остынь вампирша. У нас с тобой еще будет серьёзный разговор. С трупами то чего делать?
— Юра, давай выручай, меня не загребут и не отправят под белые рученьки да в казематы и подвалы императорской охранки?
— Нет, ты в своём праве. Никто ничего не спросит. Можешь смело звонить в полицию, — обнадёживает меня Юрка, — приедут, проверят, всё запишут и отпустят. Но проверять будут долго. Можно сослаться на то, что их убил родовой артефакт. Можно даже показать его, а можно и не показывать. Обычная полиция ничего проверять не будет, а жандармы, если что, потом пригласят побеседовать.
Но я решаю поступить по другому. У меня там где-то шляется без дела личный соглядатай и помощник в одном лице. Набираю контакт Заруцкого.
— Бегом ко мне в номер! — отдаю приказ стукачку и бросаю трубку, не дожидаясь оправданий.
Спустя минут десять раздаётся стук в дверь. Запыханный Заруцкий и правда бежал со всех ног.
— Остаёшься здесь в номере, через полчаса вызываешь полицию. Два трупа видишь? Скажешь, что я спал, а ты их нейтрализовал с помощью родового артефакта, ясно?
— Ваша светлость, помилуйте! — запаниковал Заруцкий, — где я возьму артефакт то? Да и не положено мне с таким артефактом ходить, который людей убивает!
— Плевать, скажешь артефакт был одноразовым, развалился сразу после применения. Придумай что-нибудь! — я отмахиваюсь рукой, — всё, не скули! Решение принято! Нет у нас другого пути. Тебе придется взять ношу господина. Деньги принёс?
— Д-да, вот, — с округлившимися от страха глазами передаёт мне конверт.
— Всё, давай приводи тут всё в должный вид, а мне некогда, я ушёл! — С этими словами я выхожу из номера гостиницы.
На самом деле, делать мне было особо нечего, но оставаться в номере с трупами и объясняться потом полиции я не желаю. Вот, кстати, первый звоночек того, о чём говорил Меньшиков. Кто-то уже отправил убийц.