Наследник Виссавии
Шрифт:
– - Да ты весь горишь!
– - прохрипел Деммид и повернулся к Алкадию.
– - Что ты сделал с моим сыном, отродье!
– - Нет...
– - выдохнул Рэми.
– - Не делай этого...
На губах Алкадия появилась торжествующая улыбка. Рука Мираниса неуловимым взгляду движением скользнула за пояс и обнажила тонкий клинок кинжала.
– - Миранис, мальчик мой!
– - шептал повелитель...
– - А мне уже гораздо лучше, отец, -- неожиданно холодно усмехнулся наследник и вонзил в спину Деммида острое жало родового оружия.
Рэми дышать забыл. Телохранители Деммида застыли на месте, не осмеливаясь поверить своим глазам. Единственным звуком вокруг был теперь только безумно-счастливый хохот Алкадия, разносившийся по зале осколками эха:
– - Наконец-то ты проснулся, брат!
Миранис оттолкнул от себя бездыханное тело отца и торжественно уселся на его трон, свободно откинувшись на высокую спинку и закинув ногу за ногу.
– - Теперь я -- повелитель!
– - усмехнулся он.
– - Какое счастье. Я. Наконец-то. Свободен!
Он вмазал ногой по набравшейся из-под тела отца луже, окатив Рэми градом густых, ярко-красных капель. Чувствуя, как медленно стекает по щеке кровь повелителя, Рэми сдержал рвущийся наружу позыв рвоты.
Он старался не смотреть на объятых огнем телохранителей повелителя Кассии. Теперь он видел только Мираниса. Его холодный, незнакомый взгляд, презрительное выражение на его лице, кончик его сапога, толкающий в плечо тело отца.
– - Куда претесь?
– - усмехнулся Миранис, когда Лерин, Кадм и Тисмен рванули к нему.
Рэми физически почувствовал, как опустился над ними щит, закрывая их от всего мира, и крики телохранителей, столь громкие мгновение назад, вдруг стихли. Мир сейчас не хотел никого слышать. Краем глаза Рэми видел, как заклинания Лерина раз за разом били в щит, и разбивались разноцветными искрами о магическую преграду, чувствовал, как помогала телохранителю магия Тисмена, но знал, что это бесполезно. До Мираниса сейчас не достучишься.
– - Пока еще рановато выяснять с вами отношения, друзья мои, -- задумчиво сказал Мир.
– - Мне надо уладить еще одно дельце... не так ли, вождь доблестной Виссавии?
Рэми понятия не имел, чего именно хотел от него этот, внезапно изменившийся Миранис. Принц продолжал удерживать его на месте, и даже целитель судеб, трепыхавшийся отчаянно где-то в глубине души, теперь не мог помочь своему носителю. Да и никто не мог.
– - Я рад, что ты вспомнил, -- ответил вышедший из-за трона Элизара придворный, имя которого Рэми вспомнил с огромным трудом. Ферин, кажется. Тот самый, кого Рэми взял когда-то с собой в Виссавию. Которого бессознательно презирал, как мерзкое, покрытое слизью насекомое.
– - Я никогда ничего не забываю, ты же знаешь, -- ответил Миранис.
– - Ты можешь говорить, Рэми... взывать
– - Что ты творишь?
– - прохрипел телохранитель.
– - Что я творю?
– - засмеялся Мир.
– - И в самом деле, что я творю?
– - Ты так похож на Элизара...
– - выдохнул Рэми.
– - На того безумца, что мы встретили в Виссавии...
– - На кого же мне быть похожим, как не на собственного брата?
– - безумно усмехнулся Миранис.
– - Красивая история... банальная до дури. Маленький паучок... в к нем душа духа-граллиона... паучок забрался на кровать нашего милого телохранителя... хотел быть им убитым... но попал под ногу наследного принца Кассии... тоже неплохой вариант.
– - Это я должен был получить тело Мираниса, -- резко ответил Ферин, -- не ты!
– - Планы слегка изменились. Неужели Виссавии тебе мало, брат, -- засмеялся Миранис.
– - Но время бежит... скоро дух замка почувствует смерть повелителя, и этот зал начнет рушиться... а мне еще рано умирать... и надо уладить одно важное дельце, пока мой телохранитель не нашел способ уйти от моей власти. Встань, Рэми! Я приказываю!
– - Когда-нибудь тебе придется ослабить эти узы, сволочь, -- прошипел Рэми.
– - И тогда я освобожу душу принца.
– - Сомневаюсь...
– - елейно улыбнулся принц, -- тебе будет не до этого, друг мой... ты будешь думать не о душе Мираниса, а заботиться о своей.
Рэми, не в силах сопротивляться, подчинился приказу. Он все еще не верил, что все происходящее правда. Что дядя, повелитель Кассии и его телохранители -- мертвы. Что Лерин, Кадм, Тисмен и почему-то живой Вирес пытаются пробраться через щит Мираниса, и что принц заставляет его встать перед собой на колени и холодно приказывает:
– - Целуй мне сапоги, вождь Виссавии.
– - Перестань играться, брат!
– - вновь прохрипел Алкадий, которого они почему-то все еще слышали.
– - Я слабею. Закончи это, дай брату власть над телом нового вождя!
– - Какая жалость, -- засмеялся Миранис.
– - Оказия унизить вождя Виссавии выпадает так редко... Брата же так не унизишь. Поднимись, Рэми! Я приказываю!
Рэми вновь подчинился и встал с колен. Он не узнавал своего Мираниса. Синие глаза принца блеснули стальным блеском, на губах вновь появилась безумная улыбка, и рука его скользнула по щеке Рэми, убежав под подбородок:
– - Какая жалость... ты был забавным. И какая жалость, что это тело не стало моим... но теперь уже ничего не изменишь...
Принц внезапно нагнулся, оперся сапогом о спину отца и одним резким движением вырвал из его тела тонкий кинжал с вензелями рода повелителя. Ни на миг не спуская с Рэми насмешливого взгляда, он медленно вытер острие кинжала о плащ. Даже и не подумав заметить появившиеся на ткани синие разводы, Мир лизнул лезвие ножа и вновь безумно улыбнувшись, взял оружие за острие, властно протянув его Рэми.