Наследники лаборанта Синявина
Шрифт:
За все время, пока Ваня говорил, сидя на корточках, его слушательница не проронила ни слова. Может быть, поэтому то, что он от нее услышал, поразило его необычайно.
– А у меня маленький электромоторчик есть, - вдруг заявила она совсем не хвастливо, а скорее мечтательно.
– Ну-у-у! Откуда он у тебя?
– удивился Ваня.
– А это старший брат его достал, не знаю откуда. Только электромоторчик мне очень понравился… Он такой лакированный, одним словом… Брат долго с ним ничего не делал, и я попросила подарить его мне. Он у меня прессом служит для гербария.
– На сколько вольт?
– деловито осведомился Ваня.
– Не знаю. Надо будет спросить у брата.
– Ну и что же теперь с ним будет?
– все так же запросто спросил Ваня, испытующе вглядываясь в смуглое лицо обладательницы такой невероятной ценности, как электромоторчик.
Глаза их встретились, и Лена улыбнулась. Заулыбался и Ваня.
– Электромотор, конечно, я тебе подарю… И машину дам. Папа возражать не будет… Я ведь думала, что машина вам нужна просто так, покататься. Но только и электромотор и машину дам при одном условии…
Ваня приоткрыл было рот, чтобы высказать простое предположение, на одно мгновение возникшее в его голове: "дам при условии, что буду сама кататься на ней, сколько хочу…", но вовремя воздержался - что-то подсказало ему, что девочка ответит иначе. И он не ошибся.
– Дам при том условии, - проговорила Лена, не спуская с Вани глаз, - что вы разрешите мне в чем-нибудь помогать вам. Ты не думай, что я ничего не умею делать! Я брату всегда помогаю, когда он строит свои приемники и передатчики. Он у нас радиолюбитель. Все катушки ему мотаю. А недавно даже научилась паять электрическим паяльником! Мама сшила мне рабочий комбинезон, как у брата, чтобы во время работы не пачкала платья… Чего ты на меня так смотришь? Может быть, ты думаешь, что этим только мальчишки должны заниматься? Как бы не так… Я, когда вырасту, обязательно инженером буду…
Через двадцать минут теперь уже четыре изобретателя катили по песчаной аллее роскошный, но скрипучий педальный автомобиль на дутых резиновых шинах, переправляя его к сараю Вани, под ржавой и дырявой крышей которого намечалось сосредоточить проектное бюро, экспериментальную лабораторию, небольшую мастерскую, а также сборочный цех нового изобретательского предприятия. На мягком сиденье машины покачивался маленький лакированный электромотор.
Когда машину вкатили в сарай, Ваня с гордостью начал показывать Лене это замечательное помещение, вполне пригодное, по его мнению, для осуществления в нем любого изобретения.
Вот чуточку качающийся столик; на нем лежат столбики из сернистого свинца и много разной проволоки основа будущей термобатареи. Есть некоторые инструменты, среди которых хоть и ржавый, но зато довольно увесистый молоток. Афанасий Степанович подарил Ване маленькие тиски и ножовку.
– Тут очень уютно и даже не слишком темно, заявила Лена. Ей казалось, что нужно обязательно сказать Ване что-нибудь приятное и подбадривающее.
Ване вдруг показалось, что от этих слов весь сарай словно озарился на мгновение ярким сиянием.
Ребята посовещались немного и решили разойтись. Сегодня все равно делать было нечего. Афанасий Степанович мог посетить их лабораторию и осмотреть машину только завтра, после работы. Да, кроме того, Лене нужно было скоро идти домой по каким-то неотложным делам.
Ребята проводили ее через двор и долго стояли у калитки, наблюдая, как она идет по аллее.
– Вот это девчонка!..
– мечтательно проговорил Ваня, восторженно глядя вслед удаляющейся фигурке.
– Технику любит! Вы только подумайте…
– Мне она тоже очень понравилась, - сказал Валя.
– И мне,-заявил Петя.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Рассказ о полупроводниках
Иногда Сергею казалось, будто нечто невидимое, неосязаемое и загадочное издевается над ним. Термобатарея то начинала работать самым необычным образом, то действие ее прекращалось, как только он собирался кого-либо позвать или приступить к исследованию этого удивительного явления.
Один раз Сергей пригласил в лабораторию трех товарищей однокурсников. В условленное время они явились в сопровождении еще нескольких студентов, которых он не звал. Среди них был секретарь комсомольской организации Толя Дубравин.
Ребята пришли шумной толпой и расселись по стульям, загадочно улыбаясь и весело переговариваясь между собой. Сергею с трудом удалось призвать уж слишком беспечную, как ему казалось, компанию к порядку и настроить ее на серьезный лад.
Но сколько ни сидели приглашенные, вздыхая и с любопытством поглядывая на своего товарища - гениального изобретателя, унаследовавшего гениальное изобретение, - так ничего и не высидели. Термобатарея вырабатывала только слабый ток, и "явления" не наблюдалось.
Постепенно все началн расходиться. Последним ушел Толя Дубравин. Похлопав Сергея по плечу, он сказал:
– Судьба изобретателей - одиночек, как правило, очень печальна, Сережа!
– Да, вообще, конечно… - смущенно пробормотал в ответ Сергей, которому было очень досадно и обидно.
Но еще более досадно и обидно стало через несколько минут после того, как шаги Толи Дубравина затихли в коридоре. Термобатарея вдруг заработала, как только он остался один.
Удивительное дело, почему это так долго и устойчиво она работает? Такого еще никогда не было. Уже прошло больше часа…
Сергей выходит из комнаты и торопливо идет по длинному коридору. Он останавливается перед чуть приоткрытой дверью с номером сорок четыре и долго стоит перед ней в нерешительности.
Дело в том, что в комнате номер сорок четыре работал Николай.
С той поры, как обиженный наследник изобретения дал ему понять, что больше не нуждается в его помощи и собирается сам освоить наследство прадеда, Николай перестал ходить в лабораторную комнату, где Сергей производил опыты. А спустя несколько дней Сергей узнал, что заведующий учебными лабораториями Виктор Николаевич Побединский разрешил Николаю работать самостоятельно в другом помещении.