Наследники Слизерина
Шрифт:
Всех арестованных доставили в Министерство, развязали и заперли в комнате предварительного содержания. Малфой стонал и прихрамывал. Он старательно избегал Беллатрису, забившись в противоположный угол камеры и демонстративно посылая оттуда полные ненависти взгляды. Но она даже не смотрела в ответ. Белла могла думать лишь о своих близких, судьба которых ей пока была неизвестна. «Хоть бы им удалось сбежать!» — мысленно повторяла она, как заклинание. Если бы Лестрейнджи и Крауч оказались на свободе, они бы устроили ей побег, и тогда можно было бы продолжить поиски Волан-де-Морта вместо того, чтобы терять время в тюрьме. — Вас всех допросят и затем отправят в Азкабан, — сухо сообщил волшебник из числа министерских служащих, вошедший в комнату. При упоминании этого слова многие поежились. Беллатриса презрительно фыркнула. — О, мадам Лестрейндж! — желчно обратился к ней вошедший, точно только что ее заметил. — Дознаватель ждет — не дождется встречи с вами! — Передай ему, что я замужем! — огрызнулась та, и Пожиратели громко захохотали, оценив шутку. С лица волшебника тут же слетело надменное выражение. — Скоро тебе будет не до смеха! — пригрозил он, хватая ее под руку, и выволакивая наружу. —
Едва высвободившись из его цепких рук, Беллатриса одернула мантию и деловито осмотрелась. Прямо перед ней стоял мужчина не старше тридцати лет с отросшими курчавыми волосами, нелепой козлиной бородкой и маниакальным взглядом маленьких темных глаз.
— Ты помнишь меня, Беллатриса Блэк? — поинтересовался он.
— Нет! — с ходу огрызнулась она.
Хотя, судя по возрасту, они вполне могли пересечься в Хогвартсе, что в сочетании с тем, что он назвал ее девичьей фамилией, было вполне логично.
— Меня зовут Эммануил Шафик, — разрушил он интригу.
— Ах да! — фыркнула Белла, закатив глаза. Шафик учился в Слизерине на один курс старше и запомнился, главным образом, тем, что с завидным упрямством приглашал ее на какой-то школьный бал, так что, в итоге, пришлось крайне грубо его отшить. Позже они стали враждовать, а после окончания школы от него ни с того, ни с сего поступило предложение о браке, которое, разумеется, было отвергнуто. Что ж, во всяком случае, теперь стало понятно, почему он так двусмысленно на нее смотрит. — Допрос будет коротким, — сразу же предупредила Белла, удобно усаживаясь на деревянное кресло в центре комнаты. — Я не собираюсь ничего отрицать. — Оставьте нас, Браун, — вдруг приказал мракоборец конвоиру. — Вы уверены, Шафик? — уточнил тот. — Мистер Салмон собирался лично допросить ее. — Я начну без него. Думаю, он не будет против, — отмахнулся тот, прямо-таки пожирая задержанную глазами.
— А, может, я побуду тут на всякий случай?
— Я сказал, оставьте нас! — настойчиво повторил Шафик свою просьбу. — Вы правда думаете, что безоружная женщина может быть для меня опасна?
Браун пожал плечами и вышел. «Зря ты так… ой зря!» — с восторгом подумала Беллатриса, проводив его взглядом. — Значит, ты действительно решила во всем сознаться? — с удовольствием и некоторым недоверием уточнил Шафик. — А почему нет? — пожала она плечами. — Что мне скрывать? То, что я служу Темному Лорду? Что я разделяю его идеи? Что у меня есть вот это? Она подняла руку и продемонстрировала Черную метку. — И ты не будешь говорить, что он заколдовал тебя? Заставлял выполнять его приказы? — Нет, — решительно замотала она головой. — Хотя, полагаю, многие будут. Но не верьте им. Каждый, кто носит на себе этот знак, вступил в ряды Пожирателей смерти добровольно, уж я-то знаю, о чем говорю. — Как же так получилось, что ты стала преступницей, Беллатриса? — философски поинтересовался Шафик. Она вновь закатила глаза и вспомнила, за что его невзлюбила. За высокомерие и привычку всех поучать. — А как ты докатился до такой жизни? — решила она ответить вопросом на вопрос. — Ведь ты чистокровный волшебник, слизеринец, а вместо того, чтобы сражаться за права волшебников, сидишь в этом кабинете вместе с грязнокровками и предателями. — Сама-знаешь-кто не является последователем Салазара Слизерина, и ты прекрасно это понимаешь, если не глупая. — Конечно, нет, — согласилась она. — Темный Лорд добился гораздо большего. — Да, но теперь он повержен, — злорадно ухмыльнулся Шафик. — Не радуйся раньше времени, — ехидно улыбнулась Белла в ответ. — Вы просто не все о нем знаете. — И чего же мы о нем не знаем? — вопрошающе приподнял он брови. — А ты подойди поближе — скажу, — пообещала она, лукаво улыбнувшись. Шафик охотно сделал несколько шагов по направлению к ней. — Ближе, ближе, — ласково продолжала она, поманив его рукой. Тот подошел почти вплотную. — Еще ближе, — улыбалась Беллатриса. Он склонился и оперся руками на подлокотники ее кресла, так что дистанция между дознавателем и допрашиваемой уже нарушала все рамки приличий.
Шафик немигающим взглядом смотрел ей в глаза и не заметил, как правая рука женщины потянулась к сапогу.
В следующее мгновение серебряное лезвие полоснуло его по шее, а лицо и мантия Беллатрисы обагрились кровью.
Она с силой оттолкнула от себя кряхтящего противника, и он рухнул на пол. «Неудачный разрез. Надо бы добить» — мелькнуло у нее в голове, но больше ничего предпринять она не смогла, потому что в кабинет ворвались люди. Беллатриса едва успела спрятать нож обратно в сапог. Первым вошел пожилой мужчина, типичного вида кабинетный силовик среднего телосложения с ровно стриженными седыми волосами и суетливой походкой. За ним следовал уже знакомый Браун. Вид коллеги, корчащегося на полу в луже собственной крови, произвел на них сильное впечатление. — Хватай ее! — скомандовал первый, а сам бросился оказывать помощь пострадавшему. Браун кинулся к Беллатрисе и скрутил ей руки. Старик вызвал еще нескольких волшебников. Шафику быстро остановили кровотечение, наложили бинты и вынесли его прочь. — А теперь с тобой… — поднимаясь и отряхиваясь, проговорил пожилой мракоборец, которого, как поняла Беллатриса, звали Салмон. — Браун, привяжите ее к креслу. Боюсь, иначе потолковать не получится. Конвоир исполнил приказание, а сам сел на скамью у двери кабинета.
Оценивающе взглянув на задержанную, Салмон взмахнул волшебной палочкой и убрал кровавые пятна с ее лица и одежды. Затем он взял лист пергамента и вертикально поставил на него перо. Оно застыло неподвижно, балансируя на острие.
— Протокол допроса Беллатрисы Лестрейндж, обвиняемой в применении непростительных заклятий и причинении тяжкого вреда здоровью Фрэнка и Алисы Долгопупсов, от 1 ноября 1981 года, — монотонно продиктовал он, и перо тут же заскрипело по бумаге.
Тем временем, мракоборец неторопливо взял стул и сел напротив допрашиваемой на почтительном расстоянии. — Акцио, нож! — вздохнул он, и серебряный кинжал, выпрыгнув из сапога женщины, приземлился прямиком ему в руку. Еще один взмах палочкой, и улика исчезла. Мракоборец вновь повернулся к обвиняемой. — Зачем же ты это сделала? — устало поинтересовался он. — Что сделала? — не поняла Беллатриса. — Я про моего помощника. Он, что, пытался причинить тебе вред? — Нет, — возразила она. — Вы правда думаете, что для того, чтобы убить мракоборца, мне нужна причина? Салмон снова вздохнул. — А кто пытал Долгопупсов? — Я, — откровенно призналась она. — Но ведь вас там было четверо, если не ошибаюсь? — Верно, но пытаю, как правило, всегда я. — А почему? — Какая к черту разница?! — вспылила она. — Так сложилось! Мракоборец нахмурился. — Ну а цель у вас была какая-то? Или для того, чтобы ворваться в дом мракоборцев и применить к ним пытки, вам тоже не нужна причина? Беллатриса мрачно усмехнулась. — Была. Мы полагали, что они знают, что случилось с Темным Лордом. — А они и правда знали? Она задумалась. — Сложный вопрос… но, скорее, все-таки, нет. — То есть, Вы пытали их наугад? — Я Вам больше скажу! — разозлилась она. — Отчасти я сделала это для собственного удовольствия! Вы это хотели услышать? — Я ничего не хотел, — покачал он головой. — Честно говоря, беседа с Вами, миссис Лестрейндж, не доставляет мне ни малейшей радости. — Тогда, может, мы уже ее закончим? — предложила Беллатриса. — Полагаю, вам и так хватит материала для передачи дела в суд. — Из вышесказанного можно сделать вывод, что в содеянном Вы не раскаиваетесь? — спросил он на всякий случай. — Разумеется, нет. — Девочка, ты хоть понимаешь, что тебе грозит пожизненное заключение? — уныло поинтересовался Салмон, глядя на нее чуть ли не с сожалением. — Ты хоть представляешь, ЧТО такое Азкабан?! — Да уж представляю! — огрызнулась она. — Дементоров встречать доводилось! Но я не собираюсь проводить там всю жизнь. Темный Лорд скоро вернется и освободит нас! И тогда Долгопупсы и перерезанное горло вашего друга покажутся вам детскими шалостями в сравнении с тем, на что я способна! Салмон разочарованно поджал губы, но ничего не ответил. — Допрос можно считать оконченным, — продиктовал он своему перу, вставая с места и подходя к столу. — Браун, отведите ее в камеру и скажите, что можно отправлять в Азкабан. Думаю, до суда она больше не понадобится. Конвоир подошел, развязал заклинанием веревки, и крепко схватил Беллатрису за руки, удерживая их за спиной. — Да не бойся ты ее так! Я же забрал нож! — махнул Салмон рукой. Браун отпустил женщину, но вместо этого наставил на нее волшебную палочку. — Без глупостей! — предостерег он. — Я умею разрезать кожу взглядом, — подмигнула ему волшебница. Браун на мгновение оторопел. — Да брешет она! — раздраженно буркнул Салмон. Выходя из кабинета, Беллатриса столкнулась с Долоховым и сопровождавшими его людьми. Он выглядел осунувшимся, но зато целым и невредимым. — Живой! — вырвался у нее вздох облегчения. И без того несимметричное лицо Пожирателя перекосила горькая усмешка. — Подождите пару минут! — скомандовал Салмон из кабинета конвоирам Долохова. — Чего встала? — прикрикнул Браун на Беллатрису. — Да успокойся ты! Дай поговорить! — рявкнула она, и тот почему-то послушался. — Спасибо за то, что прикрыл нас, — поблагодарила она, обращаясь к Антонину. — Честно говоря, не ожидала… — Да что с того? Все равно всех поймали… — Неужели? — ахнула Белла. — Это точно? — Да уж точнее некуда, — мрачно отозвался он. — Вместе со мной сидят. — Вот, черт! — выругалась она. — А как Рудольфус? — Да нормально с ним все! Уже пришел в себя. Может, хочешь ему что-то передать? — Хочу! — обрадовалась Белла. — Скажи, что убийцу его отца я отправила на тот свет, и что скоро мы все окажемся на свободе. — Хорошо, — усмехнулся он.
====== Глава 36. Как Барти Крауч-младший испортил карьеру Барти Краучу-старшему ======
Белла отнюдь не питала иллюзий насчет того, что такое Азкабан. Прежде ей уже доводилось встречаться с дементорами, поскольку некоторые из них вместе с Пожирателями участвовали в нападениях на маглов. Но то знакомство было, мягко говоря, поверхностным. Столкнуться лицом к лицу с таким количеством этих мерзких тварей, да еще и без волшебной палочки, ей предстояло впервые, и она прекрасно понимала, что как только ее нога ступит на тюремную территорию, ее охватят уныние и отчаяние такой силы, что она может утратить способность адекватно мыслить, а, если Волан-де-Морт не поторопится с освобождением своих сторонников, то и вовсе сойти с ума, что в ее планы, разумеется, не входило.
Вызывать Патронуса Белла не могла, зато владела Окклюменцией, что тоже было неплохим способом защиты своего сознания от дементоров. Хотя отсутствие волшебной палочки безусловно осложняло задачу, но самое худшее было даже не это. Для Окклюменции, в первую очередь, необходима была сосредоточенность, и Белла задавалась вопросом, как долго она сможет контролировать собственные мысли, находясь в состоянии непрерывного умственного напряжения? Как ни крути, но время от времени ей придется отдыхать, а дементоры при этом никуда не денутся.
Пока Беллатриса была в камере временного содержания в Министерстве, она пыталась подготовиться к предстоящему испытанию и заранее решить, о чем она будет думать в моменты отчаяния, и, перебрав мысленно всю свою жизнь, обнаружила там немало приятных моментов, но все же ничего такого, что могло бы сильно взволновать ее сейчас. Тогда, отбросив прошлое, она решила думать о будущем. Самой светлой в тот момент для нее была мысль о возвращении Темного Лорда. Она представляла себе, как он немедленно освободит своих верных Пожирателей, как они, наконец, захватят Министерство магии, установят диктатуру волшебников сначала в Британии, а там, глядишь, и по всему миру. Эти мечты были для нее слаще любых других воспоминаний и фантазий.
В Азкабан ее доставили вместе с другими задержанными в конце того же дня. Тюрьма располагалась на острове, а остров черт знает где. Беллатриса даже не стала утруждать себя географическими изысканиями на этот счет, поскольку знала о невозможности побега и рассчитывала только на помощь извне.
Их привезли туда на лодке и развели по отдельным камерам, единственным достоинством которых была относительная просторность, во всем же остальном они оказались совершенно непригодными для жизни помещениями. По всей видимости, политику в отношении условий содержания заключенных Министерство не меняло со дня основания тюрьмы. Белла равнодушно оглядела почерневшие от времени, заросшие плесенью каменные стены и попыталась абстрагироваться от обстановки, поскольку весь этот жуткий антураж не шел ни в какие сравнение с тем, что творилось у нее на душе.