Наследство дьявола, или Купленная любовь
Шрифт:
Сначала спала крепко, но к середине ночи какие-то внешние звуки: грохот и скрежет, бесцеремонно влезли в сознание, и сон сделался беспокойным. Казалось, стражники явились по Женину душу — стучат в дверь, и та жалобно скрипит под их напором. Вот-вот хлипкая преграда будет сметена, и блюстители закона схватят свою жертву, чтобы бросить в Тортур, который, как уверяла Этель, хуже тюрьмы.
Евгения проснулась в холодном поту. Прошло пару секунд, прежде чем сообразила: никаких стражников нет. Грохот — это раскаты грома, а дверь скрипит под напором ветра. Просто разыгралась непогода. Сполохи молний, время от времени освещавшие комнату, дали разглядеть, что Санди не спит.
— Напугалась?
Наверно, выражение лица говорило само за себя.
Санди пододвинулся и взял за руку:
— Боишься грозы?
— Не грозы.
Евгения всё ещё была под впечатлением сна. Понимала, что стражники ей всего лишь померещились, но ведь они и на самом деле могут явиться сюда. Вдруг кто-то видел, как Женя с Санди удирали, и сдаст их? Она как на духу выложила чуткому парню, что её тревожит.
— Так это была ты? — в глазах собеседника проскочило восхищение с примесью уважения. — Это ты огрела торговца бутылью по голове?
— Мне пришлось. Он распустил руки. А насчёт грабежа — он нагло врёт. Это была самооборона.
Кажется, у Санди даже улыбка проскочила на лице. Но Жене не было весело. Она всё явственнее ощущала, что ей светит реальная перспектива оказаться в местной каталажке. Как она завтра собирается пробираться к дому на холме? Её же могут опознать прохожие. Торговец, небось, уже раструбил всем и вся, как выглядела преступница, которая его чуть не убила.
Санди проследил ход Жениных мыслей.
— Не переживай. Что-нибудь придумаем. Я знаю тут всё, как свои пять пальцев. Знаю безлюдные неприметные улочки — провожу.
Слова звучали обнадёживающе. Жене стало спокойнее. Санди вновь взял за руку:
— Спи. Силы тебе завтра понадобятся.
Глава 37. Меньше знаешь — крепче спишь
Этель не могла дождаться рассвета. Вечером Князь, как и обещал, заплатил за работу сполна. Теперь денег было достаточно, чтобы обратиться к любому даже самому именитому менталисту. Этель выбрала Сетроя. Ходили слухи, что он может практически всё. Умеет вскрывать защитные ментальные оболочки, добираться до самой сути. Почти как София. Но в отличие от неё выражается предельно ясно — не разговаривает загадками. Кроме того работает с любым клиентом, лишь бы тот платил.
Этель всю ночь не сомкнула глаз. Какой сон? Волнение зашкаливало. Только и делала, что смотрела на стрелки часов, которые никогда ещё не двигались так медленно. В пять утра уже выскочила из особняка, в надежде, что пока доберётся до дома менталиста, начнёт понемногу светать.
Сетрой жил в богатом квартале города. Его особняк по роскоши уступал только особняку Князя. Но принимал посетителей он в небольшой невзрачной пристройке. Помещение не имело окон и, по рассказам очевидцев, внутри выглядело мрачновато.
Чтобы попасть на приём к Сетрою, предварительная договорённость не требовалась. Как и София, он и так знал, кто к нему придёт, когда и зачем. Охрана без вопросов пропустила Этель внутрь владений менталиста — это означало, что тот согласен уделить посетительнице время. Однако стражники предупредили, что потревожить Сетроя можно будет только, когда рассветёт.
Этель с замиранием сердца дожидалась восхода солнца возле дверей пристройки. Через несколько минут она узнает то, ради чего пожертвовала всем, ради чего переступала через себя и других. Узнает, где её Санди, что с ним, почему не даёт о себе знать. В дрожь бросало от мысли, что может услышать о чём-то непоправимом. Нет, нет и нет! Санди жив! Она это чувствовала. Отчаянно гнала ужасную мысль из головы. Правда, тогда на её место исподтишка прокрадывалась ещё одна и жгла нестерпимо больно: возможно Санди не выходит на связь потому, что нашёл себе другую судьбу — другую девушку.
Как только первый луч солнца показался из-за горизонта, Этель подошла к двери и постучалась. Полненький невысокий мужчина около сорока с плутоватой улыбкой впустил внутрь. Света в прихожей было немного — горело несколько свечей, но всё же Этель смогла разглядеть обычный светский элегантный костюмчик, в который был облачён встретивший у порога толстячок. Это и есть Сетрой? Контраст между ним и Софией показался разительным. В представлении Этель все менталисты были немного не в себе, как обитательница дома на отшибе. Закралось сомнение, правильно ли был сделан выбор в пользу именно этого специалиста. Хотя, может, перед ней кто-то другой, к примеру, слуга или помощник?
— Проходите, — вежливо пригласил мужчина и, чтобы развеять сомнения посетительницы, представился: — Сетрой.
Этель присела в кресло, которое ей пододвинул хозяин, и осмотрелась. Слухи не подтвердились. Небольшая комнатка совсем не производила мрачного впечатления. Ничего особенного: несколько стульев, столик. Всё чистенько и слишком обычно для жилища такого особенного человека.
Сетрой пристроился в соседнее кресло и, протянув руку, сказал с ухмылочкой:
— Двадцать тысяч.
Цена сеанса была для Этель приемлемой. Князь дал ей тридцать. Но она какое-то время колебалась, прежде чем расстаться с деньгами — ну, не произвёл на неё впечатление этот Сетрой.
Однако только купюры перекочевали к менталисту, он изменился настолько, что Этель забыла о своих сомнениях. Сетрой вцепился в руки и рывком развернул к себе. Запястья будто обожгло огнём. Черты лица менталиста сделались жёсткими, взгляд — безумным.
— Смотри в глаза, — приказал он властно.
Этель стало жутко. Но распоряжение выполнила. Помимо воли. Она не могла ни на чём сосредоточить внимание кроме как на его глазах. Боковым зрением заметила, что все свечи в одно мгновение погасли. Вот теперь помещение действительно стало мрачным. Этель не понимала, как в установившейся темноте могла видеть чёрные зрачки Сетроя. Причём, видела она не только сами зрачки, но и отражённую в них картинку. Сначала нечётко. Но потом картинка начала детализироваться и увеличиваться в размере, пока не закрыла собой всё поле зрения. Этель будто оказалась там, внутри. Увидела то же, что видел в этот момент Сетрой.
Бедная комнатушка с единственным окном под самым потолком — видимо, подвальное помещение. Обшарпанные стены, местами покрытые грибком. Какое-то подобие стола, сколоченное из ящиков — больше практически никакой мебели. Неровный каменный пол. В углу, на подстилке из соломы спят двое. Парень нежно держит девушку за руку. Наверно, в благодарность за любовь, подаренную ночью.
Длинные пальцы парня кажутся такими знакомыми, даже родными. Этель помнит тот трепет, который рождают их дерзкие прикосновения. От догадки бросает в холодный пот. Она поднимет взгляд выше, и земля уходит из-под ног. Парень — это её Санди. О, Боже! Нет! Этель отчаянно моргает глазами, чтобы картинка исчезла, но она не исчезает. Её Санди продолжает держать за руку другую, точно так же как держал когда-то Этель. Когда отец сосватал её состоятельному старикану, она сбежала из дома. Они с Санди прятались, ночевали, где придётся. Им было не важно, где. Лишь бы быть рядом. Они любили друг друга, а потом спали, взявшись за руки.