Наследство последнего императора
Шрифт:
Поезд уже больше двух часов стоял под палящим солнцем. Вагоны постепенно раскалялись, стала донимать влажная духота, скоро ставшая невыносимой. Отряд, за исключением боевого охранения, покинул вагоны, люди лежали в тени вдоль насыпи, некоторые забрались под вагоны.
Новосильцева не находила себе места: ее мучила жара, потом подступила тошнота, но она, крепясь изо всех сил, безотрывно смотрела на горизонт в ту сторону, где исчез паровоз с комиссаром. Потом внезапно ее охватил озноб, и она тряслась на тридцатиградусной жаре в холодной лихорадке, пока не осознала, что это не лихорадка, а предчувствие.
Наконец над горизонтом показался черный клубок дыма, который постепенно рос и увеличивался, потом показался паровоз.
Комиссар Яковлев вернулся не один. В будке машиниста и на смотровых мостках паровозного котла были незнакомые вооруженные красноармейцы.
Паровоз прицепили к составу. Через полчаса раскочегарили хвостовой паровоз. Машинист дал пар, раздался рев гудка. Состав дрогнул, загрохотал буферами и медленно двинулся обратно – на северо-запад, в сторону Екатеринбурга.
… Когда комиссар Яковлев направился на разведку в Омск, он не исключал, что его может ждать ловушка, но был уверен, что пробьется: не может быть, чтобы Омск тоже решил не подчиняться Центру. Поэтому он был спокоен. И это был его первый и последний в его жизни большой и непоправимый просчет, хотя и неизбежный.
Потому что двумя часами раньше Омск уже имел депешу из Екатеринбурга.
Военная вне всякой очереди [119] .
28 апреля омской железной дорогой отправился экстренный поезд № 42 под начальством комиссара Яковлева, конвоирующего бывшего царя Николая Романова. Комиссар Яковлев имел поручение всероссийского совнаркома доставить бывшего царя из Тобольска в Екатеринбург, сдать его в распоряжение областного совета Р.К.С. депутатов Урала. Согласно письма председателя ЦИК Свердлова без прямого приказа Центра бывший царь не должен был никуда увозиться в другое место, мы таких указаний не получали. Увозя Романова из Тобольска, комиссар Яковлев посадил его в Тюмени в поезд, направил на Екатеринбург, но на ближайшем разъезде изменил направление, направил поезд в противоположное направление на восток к Омску. Областной совет рабочих, крестьян, солдат Урала, обсудив поведение комиссара Яковлева, единогласным решением видит в нем прямую измену революции, стремление с неизвестной целью ввезти бывшего царя из пределов революционного Урала, вопреки точному указанию председателя ЦИК, является актом, ставящим комиссара Яковлева вне рядов революционеров. Областной совет Урала предлагает всем советским революционным организациям, в особенности Омскому совдепу принять самые решительные экстренные меры, включительно применение вооруженной силы, для остановки поезда бывшего царя. Комиссар Яковлев имеет в своем распоряжении вооруженную силу до ста человек приблизительно. Комиссар Яковлев должен быть арестован вместе с теми лицами его отряда, которые будут сопротивляться, весь конвой должен быть заменен новым вполне надежных людей. Арестованные вместе с Николаем Романовым должны быть доставлены в Екатеринбург, сданы облсовету. Предлагаем не обращать внимания на разные документы, которые будет предъявлять Яковлев, на них ссылаться, ибо все его предыдущие шаги бесспорно свидетельствуют о преступном замысле, осуществляемом Яковлевым возможно по поручению других лиц. Областные комитеты партии коммунистов-большевиков, левых эсеров и максималистов считают выполнение постановления облсовета обязательным для членов этих партий. О принятых мерах, а также о последствиях, просим немедленно телеграфировать – Екатеринбург, облсовет.
119
Дошедшие до нас документы приводятся с сохранением орфографических и грамматических особенностей подлинников.
Председатель Уральского областного совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов
Александр Белобородов.
Текст телеграммы действительно был утвержден на областной конференции РКП (б). Делегаты также потребовали скорейшего расстрела Романовых, чтоб предупредить все попытки освободить бывшего царя и восстановить в России монархию.
Пока паровоз Яковлева шел предместьями Омска, из Екатеринбурга пришла «молния» в Кремль.
Секретно.
Совнарком тов. Ленину и Свердлову
Ваш комиссар Яковлев привез Романова в Тюмень, посадил его в поезд и направился в Екатеринбург. Отъехав один перегон, изменил направление. Поехал обратно. Теперь поезд с Николаем находится около Омска. С какой целью это сделано – нам неизвестно. Мы считаем такой поступок изменническим. Согласно вашего письма от 9 апреля Николай должен быть в Екатеринбурге. Что это значит? Согласно принятому областным комитетом партии решению, сейчас отдано распоряжение задержать Яковлева и поезд во что бы то ни стало, арестовать и доставить вместе с Николаем в Екатеринбург. Ждем у аппарата ответа.
Белобородов, Сафаров.
Отправив телеграмму, они решили ждать ответ минут десять, не больше. Потом связь с Москвой прервать и не восстанавливать, пока сюда не будет доставлен под конвоем Яковлев и его «багаж». Голощекин тоже был здесь.
– Вот тогда пусть товарищ Ленин помахает кулаками после драки! – заявил он. – Не видать ему царя, как своих молодых волос.
Но едва он это произнес, как телеграфный аппарат зазвенел.
«У аппарата Ленин и Свердлов. Мы правильно вас поняли: Яковлев пытается увезти Николая на восток?»
«Да правильно. Яковлев – изменник революции», – ответил Екатеринбург.
«Но у него возникли опасения, что некоторые ваши товарищи позволили себе превышение власти и это угрожает жизни комиссара и тех лиц, которых он везет».
«Яковлев нагло лжет. Он увидел, что мы разоблачили его намерения и потому решил скрыться».
«Какие намерения он обнаружил?»
«Яковлев нарушил предписание ВЦИК оставить Романовых в Екатеринбурге».
– Что за чертовщина! – проговорил Ленин, прочитав ответ. – Передайте, – приказал он телеграфисту, – чтобы товарищи подождали несколько минут. Надо кое-что выяснить.
Телеграфист отстучал: «Товарищ Ленин просит подождать у аппарата несколько минут».
«Ждем».
Ленин взял ленту с первой телеграммой и внимательно перечитал ее.
– Яков Михайлович, – сказал он Свердлову. – Что-то я не могу понять вот это место – глаза, наверное, устали. Прочтите, пожалуйста.
Свердлов прочитал вслух:
– «Согласно вашего письма от 9 апреля Николай должен быть в Екатеринбурге»…
– Как это понимать? Какое письмо? – недоуменно спросил Ленин. – Кажется, память я еще не потерял. Почему Екатеринбург? Романов должен быть здесь. Он нужен нам здесь! – воскликнул Ленин, побагровев.
– За это письмо, за которое тут товарищи сообщают, – невозмутимо ответил Свердлов, – нам надо еще много разобраться.
– Что тут еще разбираться? – раздраженно спросил Ленин. На щеках у него появился психастенический румянец, на висках вздулись синие ветви сосудов. Он почувствовал легкий звон в ушах – предвестник гнева, за которым последует приступ головной боли, и приказал себе успокоиться. – Так кто же все-таки послал им письмо с указанием, чтобы Романов остался в Екатеринбурге? – понизив голос, спросил он.
– Ой, да товарищ Ленин! – с облегчением воскликнул Свердлов. – Все ж так теперь стало ясно! Это ж им было неясно… Так я ж предупреждал их только за то, что Яковлев провезет царя через Екатеринбург – да и все тут, а они ж вот-таки решили, наверное, что он Николая туда он насовсем привезет.
Ленин озадаченно смотрел на Свердлова.
– Я вас не понял, – наконец произнес он. – Какой смысл был в таком предупреждении? И как можно было иначе понять миссию Яковлева? Вы, Яков Михайлович, хотите сказать, что екатеринбуржцы настолько ослы, что решили: мы посылаем из Москвы две сотни людей во главе с одним из самых ценных наших кадров, тратим огромные средства – и все это только для того, чтобы он перевез Романова из Тобольска в Екатеринбург? Вместо того, чтобы поручить это местным? Или они решили, что это мы – идиоты?