Настоящая фантастика – 2013 (сборник)
Шрифт:
Крив пожал плечами.
– Я разведчик, у меня задание, – просто сказал он. – И потом, чего бояться? Раз портал активен, значит, выход цел. Раньше ими пользовались по всему Сарнауту, чтоб сократить путь, что же удивительного, если некоторые теперь способны перебрасывать с аллода на аллод? Мы уже исследовали семь или восемь, но они ведут из Кадагана в Кадаган и только два – на Игш и на Арав. Я думаю…
– А если бы это был клочок земли в астральном море, на котором портал – и больше ничего, что тогда?
– Это маловероятно, – покачал головой Крив. – Слишком много времени прошло. Маленький аллод давно б уже распался и исчез без присмотра, а на обжитом, крупном есть Великий маг, а значит, население, наместник, порталы. Меня могло, конечно, забросить в дикие места, но… – Он поднял свой посох. – Я могу за себя постоять.
– Нет,
Крив развёл руками.
– Значит, мне б тогда не повезло, – сказал он. – Но видишь, обошлось.
Мы помолчали. В котелке над костром закипала вода. Крив приготовил луковицы, сыр, крупу, вяленое мясо и собрался варить новую похлёбку вместо опрокинутой, а мне всё никак не засыпалось.
– Ну а нам-то что до ваших дрязг? – наконец не выдержала я. – Может, мы и нежить, но мы всё-таки не умирали. Мы же не эти, как их… зэм, мы местные, оскольцы.
Крив покачал головой и уставил на меня палец.
– Нет, Крысинда, вы хадаганцы. Я понимаю, когда случился мор, ты была ещё слишком мала и плохо знала историю. Оскол был частью большой империи. Кания оторвала этот кусок, но прожевать не сумела, и наш правитель Незеб начал ответную войну. Хадаган и сам долго воевал, прежде чем добился независимости. А после Великого Катаклизма, когда Сарнаут раскололся и в трещины хлынул астрал, ваш аллод сочли пропавшим. В самом деле, трудно было поверить, что такой клочок уцелеет! Царила паника, можно сказать, мир рушился, всех волновало другое. Море астрала поглощало обитаемые земли, все знания и силы были брошены на поиски путей спасения. Когда Незеб собирал под своей рукой обломки империи, он не захотел сражаться с нежитью, вместо этого вызвал Нефера на переговоры и не прогадал. Нефер-Ур получил во владение собственный аллод, а Незеб – целую армию нежити. Нефер и его соратники принесли с собой знания и магию своего народа, почти такую же древнюю, как эльфийская и джунская. Это помогло остановить астральную эрозию и соединить аллоды в глобальную сеть. А сейчас, когда Кания и Хадаган опять воюют, любая помощь и содействие неоценимы. Так что мы – один народ.
– Мы тоже, – не удержалась и съязвила я.
Он был прав. Но не во всём. Ещё до Катаклизма наш аллод столько раз переходил из руки в руки, что мы уже не помним, кому принадлежали изначально. Большинство местных жителей – это осевшие после кампаний наёмники и дети наёмников, а также тех, кто шли за ними. Так что имперские ценности для нас ещё не повод драться.
Крив на мгновение замешкался, потом оценил ремарку, усмехнулся и продолжил.
– Тем более. Любая разведка – ерунда по сравнению с тем, что у вас творится. Тут всё так перепуталось, канийца от имперца не отличишь. Но я о другом. Пусть я некромант, но я пока не понял сути здешнего бессмертия, хотя есть у меня кое-какие догадки… Знаешь, я даже начинаю думать, что наша встреча была не случайной. Маг Крессин, которого ты давеча упомянула (если это был, конечно, тот самый Крессин), преподавал когда-то в магическом университете на Яхче. Если память меня не подводит, он возглавлял кафедру Исторических Изысканий и не сошёлся во мнениях с профессурой, чуть ли не с самим Гурлухсором. Они нашли какую-то рукопись в катакомбах на Суслангере…
– Э-э… Суслангер – это тоже аллод? – устало уточнила я.
– Да, и тоже Хадаганский. Но если честно, тёмная была история, о ней не стоит говорить. Лучше расскажи, что ты помнишь и знаешь о вашем мире. Я же вижу, как что-то тебя гнетёт! Расскажи, хуже не будет. Может, мы оба выиграем от этого.
Крив говорил гладко, как по писаному. Не иначе, долго готовился. И всё-таки что-то в этом было страшное, неправильное, но что – я не смогла понять и решила молчать. К тому же, пока Крив излагал свою историю, я слопала полную миску похлёбки, высосала два кумквата и окончательно запуталась во всех этих «зэм», «тэм», «зэп» и «тэп». У этих древних явно были трудности с воображением, если они вместо имён брали себе такие собачьи клички. И вообще, я слегка осовела от вина, и мне, если честно, было уже не до разговоров.
– Завтра, – пробормотала я. – Я всё расскажу тебе завтра… может быть.
– Тогда спи, – просто сказал Крив и сам тоже стал готовиться ко сну.
Разрешил, видите ли…
А здорово было бы хапнуть эту пирамиду Тэпа! Уж я бы там пошарилась, пока он подыхает от своей заразы! Меня же она не убила бы? Всяко нет, хотя и подхватить такое мало радости. А небось штуковин у него волшебных было – всех чисел в математике не хватит, чтобы сосчитать, пришлось бы новые придумывать. Да… Жаль, что она сгинула в астрале, а то б я ею непременно занялась.
Постепенно ветер прекратился, стало холодать. Вызвездило. Вскорости вернулись Чёт и Нечет. Уцелели, вредины. Я для приличия выругала обоих за то, что они вовремя не подняли тревогу, но потом простила и пустила спать, одного, как всегда, на шею, второго в рукав. Но сама я до утра вздрагивала и просыпалась, когда убитые гиберлинги копошились и шуршали около кургана в темноте. А когда рассвело, там обнаружился только холм вывороченной земли и больше ничего.
Проклятые твари похоронили друг дружку.
Я долго стояла там, зевая и ёжась от утреннего холодка, смотрела на этот холмик и недоумевала, что такого притягательного в этом зрелище, почему я не могу от него оторваться.
Потом внезапно поняла.
Я очень долго не видела свежих могил.
К полудню я более-менее пришла в себя. А Крив ещё утром отправился в ближайшую деревню (это были Малые Пятаки) купить еды. У него были свои деньги, но я предпочла не рисковать и дала ему наших местных, чтоб не привлекать внимания. Я примерно объяснила дорогу, подсказала, где там лавка Гарика и Ярика и сколько те запросят. Правда, в последнее время они малость забросили торговлю и занялись сочинительством историй на потребу публике. Бывает же… В мире без смерти хотя бы люди не меняются, можно быть уверенной, что сыровар и лавочник даже через сто лет останутся сыроваром и лавочником, и вряд ли оба сменят имена (самое большее спятят). А я никуда не пошла – дорогу я по-любому не осилю. Этот «бальзам на травках» всё-таки зверская штуковина, а печень у меня и правда детская. Меня ещё поташнивало, но уже терпимо. Я выломала костыль и ковыляла по поляне, время от времени отмачивая ногу в ручье, или пыталась что-нибудь состряпать без огня, не привлекая внимания. Если подумать, всё складывалось не так уж плохо. Дня через три опухоль спадёт, а тут всяко безопаснее, чем на дороге. А что курганы близко, это даже хорошо. Я что-то не слыхала, чтоб скелеты вылезали и разгуливали днём, а с заклятиями у меня разговор короткий. К тому же мы ведь не какие-нибудь там зэп-кэп, а нормальные, порядочные оскольцы. Впрочем, после вчерашнего я уже ни в чём не была уверена.
Зато теперь можно было спокойно рассмотреть, что я в этот раз нашла в кургане.
А нашла я ровным счётом пять штуковин (шесть, если считать табличку). Тут был запечатанный свинцом кувшин неизвестно с чем, весь фигурно выгнутый, изукрашенный всяко-всяко да ещё как-то и вдобавок тёплый на ощупь. Потом – некая штуковина с блестящими висюльками; если её покачать, они как будто пели, и всякий раз получалась новая мелодия. Я немного с нею позабавилась, потом взялась за адамантиновую кисточку, которая, если снять колпачок, оставляла в воздухе тонкий, долго не тающий синеватый след. Ещё была красивейшая маска рубинового стекла – маленькая, как раз на моё лицо, с позолотой и прозрачными глазницами; я сняла её с какой-то статуи. Мне ужасно хотелось примерить эту маску, но я не рискнула, а то вдруг она потом не снимется или ещё чего. Я слыхала, будто некоторые маги умели заключать в предметы часть сознания их бывшего владельца, и мне совсем не улыбалась мысль, что у меня в черепушке поселится дух какой-нибудь джунской жрицы. Может, я бы и не отказалась от такой советчицы, но ещё неизвестно, кому они там поклонялись. Но диковинней всего были песочные часы – на полторы минуты, странной формы, со светящимся песком, который, вдобавок, ещё и сыпался снизу вверх. Ну, дела! Чего только в древние времена не клали в гробницы… Удивительно, как это всё не побилось, когда я загремела в яму. И то сказать: бутылка вдребезги, нога едва не пополам, а этим хоть бы хны. Вот были маги в прошлые века! Крив наверняка сказал бы что-нибудь по этому поводу, но я не стала хвастаться находками, а то у мужиков какие-то свои понятия насчёт больших сокровищ и маленьких девочек, даже если вторые добывают первое.