Настоящий помещик
Шрифт:
— Идиот, — коротко отреагировал на эту часть рассказа управляющего сам Лейтенант.
Окончательно сломался Капитан Гвардии после допроса Марфы Ключницы. Вскоре все арестованные были отпущены, а дирижабль отбыл в столицу.
— Похоже Незнакомке таки пришлось задействовать ментальную магию, — предположил Андрей. — В противном случае Благой тут надолго бы задержался. Уж очень он пожрать любит.
— А недели через две, — продолжил свой рассказ Карл Генрихович, — Ирина Афанасьевна собрала всю свою школу и отбыла вместе с девками в столицу. Сказала, что пора двигаться вперед. Откроет там Институт Благородных Девиц. Даже повара Анри с собой забрала. А усадьбу на меня оставила. Предупредила, что вы обязательно объявитесь и велела дождаться.
Андрея последние слова здорово повеселили. Хорошо, что Канадский Лесоруб отправился на кухню готовить ужин. Иначе насмерть бы обиделся на Карла Генриховича. Уж очень болезненно он относился к намекам на свой невысокий рост. На самом деле отсутствие в малом гостином зале Ника Брауна спасло тому не только настроение, но и, возможно, саму жизнь.
Как только управляющий впервые упомянул Ирину Афанасьевну, на лице Лейтенанта возникло странное выражение, этакая смесь недопонимания и удивления. Казалось он пытается сообразить о чем собственно говоря, рассказывает Карл Генрихович. Наконец Витольд не выдержал и осведомился: «Прошу прощения, кто такая эта ваша Ирина Афанасьевна? И о какой школе идет речь?». Возможно, свою роль в данном случае сыграло зелье Киры, которое хоть и протрезвило управляющего, но так и не вернуло тому до конца ясность мышления. Иначе Карл Генрихович вряд ли ляпнул бы: « Ну так Марфа Ключница, она же Вяземская Ирина Афанасьевна. Барыня здесь школу для девиц открыла». Впрочем, анализируя события задним числом, Андрей пришел к выводу, что последняя фраза управляющего разве что послужила катализатором событий. Но по большому счету никак не повлияла на конечный результат.
Мертвая тишина, наступившая в помещении после этих слов, наглядно продемонстрировала тот факт, что все присутствующие все поняли. В том числе и сам Карл Генрихович, в последний момент чисто рефлекторно попытавшийся закрыть себе ладонью рот.
— Вяземская, Ирина Афанасьевна. Ваша мать, Андрей Александрович? — подчеркнуто спокойным тоном поинтересовался Лейтенант. — Та самая, которая скончалась при ваших родах? Теперь многое становится ясным. В том числе и внезапная смерть в этом поместье вашего батюшки.
— Может быть договоримся? — таким же подчеркнуто спокойным тоном поинтересовался Андрей.
— А почему бы и нет, — ответил Лейтенант. — Вы Глава Рода. Я ваш первый Советник.
После чего привстав со стула поклонился Андрею. А потом, ударив в челюсть кулаком Глашу, швырнул стулом в Фагота и плюнув ядом в самого Белова резко бросился к двери. Пожалуй у Лейтенанта были все шансы скрыться. Воздушный Таран, запущенный Андреем вслед беглецу смел дверной проем, но практически не задел Витольда. Глаша, как самый физически одаренный боец была на время выведена из строя. Кира в этой ситуации оказалась полностью бесполезной. А фора, которую получил Лейтенант, воспользовавшись неожиданным рывком, позволяла тому с высокой гарантией оторваться от Андрея и вырваться из поместья. А дальше ночь на дворе. Попробуй найди беглеца. Опять же неясно, то ли он рванет через лес на станцию, то ли вдоль дороги к городу. В любом случае к утру доберется.
Лейтенант все правильно рассчитал. Вот только Витольд не учел способности Фагота к трансформации в этом мире. Он был убежден, что смилодон навсегда остался там, в Зеноне.
Фагот коротко рыкнул и из короткохвостого котяры породы Мэнкс превратился в массивную зверюгу весом в пол тонны и и полутора метров в холке. К тому же вооруженную двадцати сантиметровыми саблезубыми клыками. Лейтенант даже не успел выскочить за ворота усадьбы, как его настиг смилодон. Потом еще один короткий рык, захлебывающийся крик умирающего человека и практически абсолютная тишина. Нарушаемая разве что шипением яда стекающего со шкуры Фагота и испаряющего камень, покрывающий двор усадьбы. На этот раз Лейтенант как маг превзошел самого себя. Он успел плюнуть в противника целых пять раз подряд.
— Интересно, был ли все-таки шанс договорится ? — мертвым голосом вслух, игнорируя мыслеречь, поинтересовался Андрей у Фагота, когда тот, уже снова в облике кота, прихрамывая вернулся в гостиную. Один из ядовитых плевков таки попал на подушку лапы, в место незащищенное шерстью. И сам же себе, а скорее даже не себе, а девушкам застывшим в состоянии шока, ответил:« Нет. Никаких шансов не было. Я же перед самым его рывком запустил Эмоциональный Сканер и прочитал его. Витольд все просчитал. В чем в чем, а в способности к анализу ему не откажешь. Он был уверен, что у меня нет ни малейшего шанса стать Главой Рода. Для большинства Беловых я чужак. А в этом случае ему выгоднее было бы сдать меня и всех нас Юрию. Тот самый случай, когда КГБ не профессия, а состояние души. Еще он успел прикинуть возможность обмануть, притворится, заявив что готов меня поддержать. Вот только сразу же отмел этот вариант, вспомнив про Амулет Правды. Так что его побег в этой ситуации был вполне логичен».
— А я откровенно лажанул, — продолжал обличать себя Андрей. — Вместо того, чтобы сразу же его прикончить стал прикидывать, нельзя ли Витольда обездвижить, а потом передать в руки Незнакомке. Архимаг Разума смог бы его нейтрализовать. Пусть и наградил бы блоками в разуме, но все же живым оставил.
— Если бы не Фагот, он бы точно сбежал. Мне бы быстро кирдык пришел. Так меня и не жалко. Сам виноват. А вот вам, девицы, в этом случае я бы не позавидовал. Лучше смерть, чем то, что вас могло ожидать.
— Андрей Александрович, да не изводите вы так себя, — внезапно совершенно спокойным голосом сказала Кира. — Мы же с Глашей все прекрасно понимаем. И в отличии от вас всегда догадывались, что все так и закончится. Еще там, в Зеноне. Либо он умрет, либо мы все погибнем. Других вариантов не было. Вы лучше подумайте, как мы в столицу добираться станем. Вам, между прочим, надо в Академию Магии на учебу возвращаться.
Глава двадцать первая. Дороги бывают разными
Глава двадцать первая. Дороги бывают разными.
И хотя Гегель утверждал, что история повторяется дважды-один раз в виде трагедии, второй раз в виде фарса, Андрей в их нынешней эпопеи путешествия поездом Печорск — Москва в стольный град ничего смешного не находил. Впрочем обвинять в том он склоне был не самого всегда гладко выбритого немецкого философа, поборника идеализма, а его коллегу по работе и принципиального оппонента, стоящего на материалистических позициях, и тоже, как не странно, немца, но уже бородатого, по фамилии Маркс, который на самом-то деле и придумал эту сентенцию, отчего-то вложив ее в уста своего земляка.
А ежели сохранять объективность, то Андрей прекрасно понимал, что философы здесь не причем. Просто «Шарики не радуют». Послевкусие от убийства Лейтенанта осталось самое гнусное. А ничем иным, кроме как расчетливым убийством произошедшее назвать было нельзя — у Витольда не было ни малейшего шанса, и то что у него не было других вариантов, самого Андрея никак не оправдывало. Во всяком случае с точки зрения его собственных морально-этических позиций. И хотя непосредственной причиной смерти Лейтенанта стали клыки и лапы Фагота, Белов в этом случае ощущал своего партнера не иначе как оружием, инструментом, реализующим его волю.