Наваждение темного воина
Шрифт:
— Значит, ты не хочешь сообщить мне полезную информацию о своем враге?
— О, я готова поспорить, что Лотэр тоже не сплетничает обо мне. Но что важнее, я готова снова поспорить, что у тебя совсем немного информации о Валькириях.
— Если это так, то ты должна позаботится исправить пробелы в моих знаниях.
— Вы ведь никогда не захватывали раньше Валькирий, не так ли?
«В ее голосе слышалось плохо скрываемое злорадство?»
— Но
Когда его палец завис над красной кнопкой, она ошеломленно уставилась на него:
— Ты что… действительно собрался меня пытать?
Он ответил ей не менее озадаченным взглядом:
— А почему я не должен тебя пытать?
«Потому что ты обещал любить меня, лелеять меня».
— Мне показалось, что между нами вчера что-то возникло. Разве тебе не понравилось видеть меня в нижнем белье?
Монотонным голосом он ответил:
— Почему наши лазеры не могли тебе навредить?
«Он действительно собирается сделать это? Тогда пошел он к черту! Я буду защищаться».
— Чейз, я справлялась с вещами, и посерьезней твоих лазеров!
Он не отреагировал.
— Ты поглощала энергию. И смогла ее перенаправлять. Как?
Все Валькирии ее поглощали — они были связаны магическими нитями — но Реджин не знала больше ни одной, способной излучать эту энергию из своего тела. Этот талант она унаследовала от своей матери.
— А что надо закончить, чтоб стать магистром? Колледж или ПТУ?
— У меня нет времени на игры с тобой! А теперь ответь мне, почему ты сияешь?!
— А, это… Я когда-то тронула радиоактивного петуха…
Он нажал на кнопку.
Ее глаза следили за бусинкой яда, что опускалась по трубке, и Реджин пробормотала:
— Ты не оставляешь мне выбора, Чейз…
Даже через столько столетий она помнила, как Эйдан учил ее военной стратегии. И если это было поле битвы, то ей оставался только один удар. Сможет ли она снова убить его?
Но сидеть в этом Убежище и ждать значило бы верную смерть. Реджин не смогла бы прожить тысячелетие, если бы бездействовала.
Когда яд проник в ее руку, она сцепила зубы, чтобы не закричать — это было похоже на жидкий огонь в ее венах.
На ее лице выступил пот. Каждый мускул в теле выкручивало от боли.
— Когда я отсюда выберусь… — проскрежетала она.
— Валькирия, никто не сбегал из этого острова.
— Никто, кроме мертвых бессмертных?
— Точно. А теперь скажи мне, на каком языке ты разговариваешь со своей сокамерницей?
— Бессмерталийский? На бессмертилвинском? Нет! На бессмертинском!
— Ты хочешь, чтоб я причинял тебе боль? — еще одна ядовитая бусинка скользнула по трубке.
— Я хочу, чтоб ты сам себя трахнул! — выплюнула она, прежде чем яд снова подействовал.
Ее спина выгнулась от боли, собственные ногти врезались до крови в ладони, когда Валькирия пыталась не завопить. За окном вспыхнула молния, и гром всколыхнул здание.
Кровь пошла у нее из носа. Ее гадкий привкус появился и во рту.
«Если он сделает это снова, то мое решение созреет».
— Мне говорили, что эффект получается совокупным — станет еще хуже, — хоть внешне он был спокоен, когда объяснял это, но его лицо становилось все бледнее. — Но если ты мне расскажешь о слабостях Валькирий, то я смогу это остановить.
— Слабости? О, так их много! Например, мы боимся щекотки…
Третья бусинка соскользнула по трубке.
— Ты заплатишь! — боль пузырилась, как кислота, обжигая ее внутренности. Она откинула голову и завопила. Ее руки яростно выкручивались в наручниках.
Щелк. Она вывихнула плечо. Лампочки над ними взорвались.
«Собираюсь убить его! Собираюсь заставить его убить себя самостоятельно!»
Когда эта волна боли, наконец, стихла, и Реджин посмотрела на него, но перед ее глазами стояла кровавая пелена. Темно-красные точки начали выступать из пор на ее коже.
Он сузил глаза.
— Твое сияние потускнело. Оно зависит от твоих эмоций?
Она сплюнула, медленно улыбаясь кровавыми губами.
— Это будет для тебя больнее, чем для меня.
«Она заставит его вспомнить».
— И снова ты ведешь себя так, словно мы уже встречались.
— Я действительно тебя знала, — сказала она. — Задолго до всего этого. Разве ты меня не помнишь?
Он сорвался на ноги, метнулся вокруг стола и вцепился ей в горло. Сжимая ей трахею, он прошипел:
— Ты была там той ночью?!
— Г-г-где? — она задыхалась.
— Ты… была… там?!
— Эйдан ты или нет… но я не собираюсь это терпеть! — резким движением она попыталась ударить его ногой в пах, но он другой рукой перехватил ее лодыжку.
— Как ты меня назвала?
Его напряжение усилилось.
Она прохрипела:
— Псих!
«О какой ночи Чейз говорил?»
Мысли путались у нее в голове.
Хватка на шее все сжималась.
— Почему ты назвала меня Эйданом?!
Она теряла сознание. Сердце дико колотилось.
— Хочешь знать?… Позови меня завтра к себе в офис… Только ты и я…И я тебе расскажу все…
Когда ее голова резко упала на грудь, ее пылающий взгляд потух, а Деклан рванул прочь из комнаты, несясь к своим апартаментам.