Наваждение
Шрифт:
— Подождите. Откуда вы знаете?
В ответ Пендергаст достал тетрадь в потертом кожаном переплете.
— Это дневник моего прапрадеда Боэция Пендергаста. Он дружил с молодым Одюбоном.
Открыв тетрадь на странице, заложенной шелковой закладкой, агент отыскал нужные строки и прочел:
Август, двадцать первое.
Д. Д. О. опять был у нас вечером. А до того он занимался препарированием двух каролинских попугаев — это птицы с любопытной окраской, ничем более не примечательные. Он изготовил из них чучела, набил кипарисовыми опилками.
Мы отобедали и пошли прогуляться по парку.
Пендергаст закрыл дневник.
— Одюбон в путешествие так и не отправился. На следующей неделе у него появились признаки болезни, из-за которой он и попал в лечебницу «Мез Сен-Клер».
Хейворд кивнула на тетрадь:
— Думаете, ваша жена это читала?
— Уверен. Зачем тогда ей было похищать образцы каролинского попугая — те самые, которые препарировал Одюбон? Она хотела проверить их на вирус птичьего гриппа. — Агент сделал паузу. — И не только проверить. Она надеялась извлечь живой вирус. Винсент сказал, что от похищенных образцов осталось несколько перьев. Утром я съездил на плантацию Окли, очень осторожно изъял их и отдал исследовать, чтобы подтвердить свое предположение.
— Это не объясняет, какое отношение имеет к делу семья Доан.
— Скорее всего Доаны заболели той же болезнью, что и Одюбон.
— Почему вы так считаете?
— Слишком много совпадений, капитан, другого и быть не может: неожиданный расцвет творческих способностей, а потом — полный распад психики. Совпадений много — и Хелен о них знала. Потому она и забрала у них птицу.
— Когда она забирала попугая, Доаны были еще здоровы. Они не болели гриппом.
— В одном из дневников Доанов мимоходом упоминается, что вскоре после появления птицы вся семья переболела гриппом.
— Боже…
— А потом, довольно быстро, у них стали проявляться блестящие творческие способности. — Он опять сделал паузу. — Хелен поехала к ним забрать птицу, я уверен. Быть может, хотела предотвратить распространение болезни. Ну и, конечно, проверить птицу и подтвердить свою теорию.
Вспомните, что писала Карен Доан в дневнике про Хелен. Та была в кожаных перчатках и птицу вместе с клеткой спрятала в пластиковый мешок для мусора. Зачем? Я сначала думал — чтобы не держать на виду. Но нет, она просто боялась заразиться сама или занести инфекцию в машину.
— А кожаные перчатки?
— Разумеется, для того, чтобы скрыть надетые под ними резиновые. Хелен хотела избавить людей от инфекции. Без сомнений, и клетку, и птицу, и мешок потом сожгли, после того, разумеется, как взяли все образцы.
— Сожгли? — переспросила Хейворд.
— Обычная процедура. И все образцы тоже сожгли.
— Зачем? Ведь если Доаны заразились, они могли передать инфекцию и другим. Сжечь птицу — все равно что запирать конюшню, когда коня уже украли.
— Не совсем. Видите ли, птичий грипп легко передается от птицы к человеку, но с большим трудом от человека к человеку. Соседям ничто не грозило. А для самих Доанов было уже поздно.
Пендергаст допил кофе.
— Однако остается главная загадка: откуда прилетел попугай Доанов? — сказал он. — И, что еще важнее, каким образом он стал носителем инфекции?
Несмотря на скептическое отношение ко всей истории. Лоре стало интересно.
— Быть может, вы ошибаетесь. Вирус находился в латентном состоянии, птица заразилась естественным путем.
— Маловероятно. Не забывайте — попугай был окольцован. Нет, этот вирус тщательно искали, а потом модифицировали в лабораторных условиях — с помощью материала, полученного от похищенных образцов. А потом привили живой птице.
— Значит, птица улетела из лаборатории.
— Именно. — Пендергаст поднялся. — Остается самый главный вопрос: как все это связано с гибелью Хелен, с недавними убийствами и с покушением на нас, и связано ли вообще?
— А вы не забыли еще один вопрос? — спросила Хейворд.
Пендергаст посмотрел на нее.
— Хелен украла попугаев, которых препарировал Одюбон и от которых предположительно заразился. Хелен побывала у Доанов и похитила их попугая, поскольку, как вы говорите, знала, что он заражен. Вывод: Хелен и есть связующее звено. Разве вам не интересно, какую роль она играла в этом исследовании и заражении птицы?
Пендергаст отвернулся, но Хейворд успела заметить на его лице выражение боли и почти пожалела, что спросила.
В комнате опять повисла пауза. Наконец агент повернулся к собеседнице:
— Нам нужно начать с того места, где мы с Винсентом остановились.
— Нам?
— Я полагаю, вы выполните его просьбу. Мне нужен подходящий партнер. А вы, я припоминаю, как раз из этих мест. Уверяю вас, вы отлично справитесь.
До чего же раздражало его высокомерие и покровительственные интонации! А еще Хейворд отлично знала про его нетрадиционные методы расследования, легкомысленное отношение к существующим правилам и привычку обходить законы. Просто отвратительно, можно сказать — невыносимо! Она испортит себе карьеру. Хейворд ответила на его настойчивый взгляд. Если бы не этот человек, Винни не лежал бы сейчас на больничной койке, смертельно раненный, не ждал бы пересадки клапана.
Вот только… Винни сам попросил ее. Два раза.
Хейворд поняла, что уже приняла решение.
— Ладно. Я помогу вам расследовать дело. Ради Винни, не ради вас… — Она помедлила. — У меня есть условие. И оно не обсуждается.
— Конечно, капитан.
— Вы должны пообещать, что когда — или если — мы найдем человека, виновного в смерти Хелен, вы не станете его убивать.
Пендергаст замер.
— Вы же понимаете, что речь идет о хладнокровном убийстве моей жены.
— Я не верю в самосуд. Слишком уж много ваших подследственных не доживает до суда. На этот раз пусть решает закон.
Опять пауза.
— То, о чем вы просите… выполнить нелегко.
— Иначе я не участвую, — просто сказала Хейворд.
Пендергаст долго смотрел на нее. А потом — почти незаметно — кивнул.
48
В темном гараже за машиной, накрытой белым полотняным чехлом, прятался человек. Было семь вечера; солнце уже зашло. Воняло полировочной пастой, моторным маслом, резиной. Вынув из-за ремня девятимиллиметровую полуавтоматическую «Беретту», человек открыл магазин, очередной раз убедился, что тот полон. Сунув пистолет обратно за ремень, он покрутил кистями рук, сжимая и разжимая пальцы. Объект может явиться в любой момент. По затылку у него тек пот, в затекшем бедре дергался нерв, но он ничего не чувствовал — так сосредоточился на предстоящем деле.