Наваждение
Шрифт:
— Куда ведет задняя дверь?
— Там нечто вроде аллеи. Взгляните сами.
За салоном оказалась грунтовая тропинка, которая шла параллельно Оджос-негрос-авеню и по которой с трудом смогла бы проехать одна машина. Тупик на юге, выход на севере.
Я снова вошел в помещение и подошел к шерифу.
— Предполагалось, что Леонора закончила работу и закрывала салон?
— Звучит правдоподобно, — ответил он.
— Городок такой тихий, что ей не было нужды запираться до ухода.
— Здесь люди до сих пор не запирают двери, доктор. В прошлом году рысь вальяжно так вошла прямиком в дом миссис Уэмбли, сумела влезть в холодильник и уплела целую миску салата из тунца. Старушке восемьдесят девять, бесполезно пытаться ее переделать.
— Это та самая леди, которую беспокоил койот?
— Откуда вы знаете?
— Встретил по дороге вашу сестру. Она только что выпустила койота, который попался в ловушку на участке женщины восьмидесяти девяти лет.
— И где Рикки выпустила этого гаденыша?
— Милях в двух от города.
— Это означает, что он тут же вернется. — Шериф пожал плечами. — Лично я бы их отстреливал, но Рикки же одна из этих активисток, защитница животных. Да, она говорила о миссис Уэмбли. Эти твари ее дом просто обожают, потому что там всегда еда в открытом виде.
— Миссис Уэмбли одна из тех, с кем вы утром беседовали?
— Нет, она дремала на террасе, когда я зашел за ловушкой, а эта женщина спит крепко. Если хотите, мы можем к ней зайти. У старушки своя точка зрения практически по всем вопросам.
— Обожаю таких девушек.
— Моя бывшая жена была точно такой. Сначала ты воспринимаешь это как вызов, потом от этого устаешь.
Я засмеялся, и он добавил:
— Мы с Рикки развелись с интервалом в несколько месяцев. Родители расстались, когда нам было по девять лет, теперь и младший брат вроде тоже готов последовать нашему примеру. Похоже, нет у нас такого таланта — жить в браке. Если вы закончили, доктор, давайте я все снова закрою.
Мы сели в «бронко», шериф развернулся на сто восемьдесят градусов и поехал мимо центра городка по той же дороге, что раньше его сестра. Дорога привела нас к разбросанным домам, по большей части панельным, и поставленным на блоки трейлерам.
Никого в пределах видимости, но Карденас ехал медленно, постоянно осматриваясь, как обычно делают копы.
— Ну, — сказал он, — какие-нибудь идеи после осмотра места преступления?
— Только насколько это было легко сделать, особенно в темноте.
— Почему?
— Убийца мог войти в любую дверь и выйти сзади. Были ли какие-нибудь предположения насчет того, кто был главной целью?
— Вы имеете в виду, Брайт или Тран? Ничего такого не слышал. Я вообще-то предполагал, что скорее всего Брайт, потому что незнакомец был белым, не азиатом, а большинство психов убивают людей своей расы. Но возможно, я ошибаюсь.
— Не знаете, почему Вики сюда переехала?
Он улыбнулся:
— Вы хотите сказать: каким образом из всех забытых Богом мест она выбрала «Оджос негрос»? Не могу сказать. У нас иногда бывают иммигранты, в основном испанцы. Учитывая большое количество ранчо и виноградников в округе, это идеальное место для того, кто готов тяжело работать и не хочет, чтобы к нему слишком внимательно присматривались.
— Кто присматривайся?
— Например, Служба иммиграции и натурализации. Возьмите для примера Рамирезов. Когда они сюда приехали, то едва разговаривали по-английски, но разве кто-нибудь поинтересовался их визами из Сальвадора или еще откуда-нибудь? Рамирезы очень хорошо стригут, и все счастливы, что они сюда приехали. — Он провел ладонью по лысой голове. — Хотя меня экспертом не назовешь.
Он легко повернул рулевое колесо, проехал вверх по твердой грунтовой дорожке и показал довольно большой трейлер далеко от дороги, перед которым бурно разрослись сорняки.
— Это владения миссис Уэмбли, а вот и она собственной персоной — глазки горят, хвост распушен.
ГЛАВА 14
Трейлер стоял в тени алюминиевого навеса. Когда мы подъехали ближе, круглое розовое существо в кресле подняло голову. Мы еще находились на расстоянии футов в десять, но рот на пухлом, клубничного цвета лице уже открылся и рука замахала журналом:
— Прибавь прыти, Джордж! Ты же тут закон, никто тебя не оштрафует.
— Не хотел бы взрыхлять вашу дорожку, миссис Уэмбли, — покачал головой Карденас.
— Взрыхляй сколько влезет, — ухмыльнулась старуха. — Может, что-нибудь вырастет.
Мы остановились и пробрались сквозь сорняки. Миссис Уэмбли осталась в своем кресле. Розовая теплая рубашка с надписью «Лас-Вегас! Море удовольствий» была как раз в тон ее лица. Массивные бедра едва помещались в серые спортивные брюки, ноги не доставали до досок пола террасы, а остальное тело еле вмещалось в кресло.
Когда Карденас начал представлять нас, она перебила его, одарив меня беззубой улыбкой.
— Я Мэвис. Мисси была моя свекровь, а вспоминать нам ее не стоит, чтобы не портить себе настроение.
Пухлые пальцы схватили мою руку и крепко сжали.
— Ты очень милый, — сказала она.
— Спасибо, мэм.
— Джордж тоже милый. Именно потому я делаю все, чтобы эти звери меня навещали, — тогда я смогу призвать на помощь моего рыцаря в доспехах цвета хаки… На этот раз ты послал свою сестру, Джордж. У меня что, плохо пахнет изо рта?
— У Рикки было время…
— Шучу, Галахад! Ты такой серьезный. Теперь скажи мне: этот койот был ужасным? Такие острые зубы… Где она его выпустила?
— Достаточно далеко.
— Мне кажется, ей не нравится, что я постоянно тебе звоню.
Она пригладила завитые седые волосы и ущипнула себя за нос картошкой. Щеки ее, гладкие, как у ребенка, сияли — жир всегда успешно борется с морщинами.
— Да ничего подобного, — возразил Карденас.
— Точно тебе говорю, — настаивала Мэвис Уэмбли, поглаживая подлокотник своего тропа, обтянутого сине-белой тканью. Вся остальная мебель на террасе была либо пластиковая, либо алюминиевая.