Наваждение
Шрифт:
— Что вы можете сказать нам о Кэт Шонски? — спросил Майло.
— Большая притворщица, — ответил Клайн. — Не только в смысле этого, во всех отношениях. Как будто ей хотелось прожить жизнь другого человека.
— Чью, например?
— Кого-нибудь богатого и ленивого. Второе качество у нее уже наличествовало.
— Она вам не нравилась.
— Я уже это сказал.
Мы задали еще несколько вопросов, упомянув о роскошных лимузинах и сексуальных отклонениях. Все это прошло мимо Клайна, который мог говорить только о себе.
Когда мы повернулись, чтобы уйти, он остался стоять.
— Вы можете возвращаться на работу, — разрешил Майло.
Клайн не двинулся с места.
— Послушайте, если из этого получится большая история, которую смогут использовать Брэд, Уилл или Рассел, дайте мне знать. Я позабочусь, чтобы вы тоже на этом хорошо заработали.
— Надо же, спасибо, — улыбнулся Майло.
— Чудненько! — И Клайн рысью рванул назад.
Пока Майло вез нас к Валли, я дозвонился до одной из подружек Рори Клайна, юриста по имени Лори Бонхардт. Та отозвалась о нем как «нюне и половой тряпке» и заявила, что никакой склонности к насилию в нем не наблюдала. Потом поинтересовалась:
— Что он натворил?
— Он знает человека, который попал в беду.
— Знает человека? — Лори засмеялась. — Если это все, забудьте. Для агрессии требуется усилие, а единственное, к чему стремится Рори, — это выпить и поспать. Я ему советовала начать что-нибудь принимать, может быть, это разбудит его тщеславие. Моя собачонка постоянно пристраивалась к его ноге, а Чи не позволяет себе таких телодвижений ни с кем другим. Знаете, что это означает?
— Склонность к покорности, — ответил я.
— Мужчина второго сорта. Натуральный вице-президент.
Когда Майкл Браунинг услышал о несчастье, случившемся с Кэт, глаза его увлажнились.
Грудь колесом, борода цвета ржавчины, пять футов шесть дюймов в ботинках на толстой подошве, грубые руки лесоруба с волосатыми запястьями. На нем была желтая с синим рубашка, красный галстук из сверкающей парчи, завязанный большим узлом, и кожаные плетеные подтяжки. А также замшевые туфли цвета кофе с молоком в прекрасном состоянии.
Офис Браунинга размещался на первом этаже и представлял собой квадратную клетушку среди дюжины других таких же в огромном зале.
Разговаривал он с легкостью. Кэт перестала с ним встречаться четыре месяца назад, узнав, что он женат.
— Я не пытался ее обмануть. У нас с женой были проблемы: Дебби ходила на сторону, я тоже. Я встретил Кэт в баре «У Леонардо», он теперь закрыт. Кэт узнала о Дебби, когда та позвонила мне по сотовому, а я был в тот момент у нее. Дебби ко всему отнеслась спокойно, но Кэт заявила, что не желает заполнять пустое пространство, и выгнала меня. Я ее не виню. — Он смахнул пальцем слезу. — Все так печально. Она была милой девушкой.
Впервые кто-то употребил это определение в отношении Кэт.
— Вы расстались по-дружески? — уточнил я.
— Конечно, — подтвердил Браунинг. — Кэт была права, что не хотела, чтобы ее использовали. Я ей сказал, что мне очень жаль. Она ответила, что прощает меня, но мы оба знаем, что у нас уже ничего не может быть как раньше.
— Вы видели ее после этого?
Закусив клок бороды, он немного пожевал его, потом перевел глаза влево.
— Не часто.
Мы с Майло ждали.
— Только жене не говорите, ладно? — попросил Браунинг.
— Она уже не относится к этому спокойно?
— Мы снова сошлись. Через два месяца ждем ребенка.
— Поздравляю, — сказал Майло.
— Как часто вы виделись с Кэт после разрыва?
— Нельзя сказать, что мы «виделись», — уточнил Браунинг. — У нас не было постоянных взаимоотношений.
— Но…
Бухгалтер одарил нас улыбкой, которую, видимо, считал очаровательной.
— Была парочка выходных, фирма устраивала экскурсии… — Он огляделся вокруг. Симфония компьютерных кликов не снизила темпа — никто за нами не наблюдал.
— Куда были эти экскурсии и когда? — спросил Майло.
— Палм-Спрингс и Мишн-Бей. Насчет когда… — Браунинг просмотрел свой ежедневник и назвал даты.
Девять недель и меньше месяца назад.
— Она сама приезжала туда, или вы ехали вместе?
— В Палм-Спрингс она приехала сама, а в Сан-Диего мы отправились вдвоем. Пожалуйста, не говорите Дебби! Мы сейчас счастливы, а это может нас поссорить.
— Вне сомнений, — согласился Майло.
— Послушайте, — взмолился Браунинг, — я все вам честно рассказал. Если бы даже у меня и были причины лгать, я бы не стал, потому что не умею. Дебби всегда говорит, что игрока в покер из меня бы не вышло.
Майло спросил, где он был в ту ночь, когда исчезла Кэт.
Майкл снова полистал ежедневник, и кровь отлила от его лица. Майло взял из его рук блокнот.
— Здесь сказано: «ВСТРЕЧА, вычеты в конце года, ТЛ». Что это означает?
— Шифр, — пробормотал Браунинг.
— Для чего?
— Неужели это важно?
— Теперь да.
— Сэр, я никогда бы не причинил вреда Кэт. Нас связывала только симпатия.
— Пока она не вышвырнула вас вон.
— Когда мы были вместе, наши отношения были любовными, клянусь. Даже если бы я хотел, я не сумел бы соврать, да у меня и нет для этого повода. Часть меня на самом деле любила Кэт. Я точно не стал бы ей вредить.
— ТЛ, — напомнил Майло.