Наваждение
Шрифт:
— Что будете пить, сэр?
— Воду в бутылке, с газом.
— Отлично. — И он наконец отступил в сторону, дав мне возможность разглядеть людей, сидевших по разным сторонам зала без окон.
Первой была великолепно одетая пара, обоим лет под сорок. Они крепко держали свои бокалы и кланялись друг другу, как боксеры. Раскрытые губы, зовущие взгляды. Страсть на грани совокупления или плохо скрываемая ссора?
Справа от них мужчина с ребенком — толстенькой белокурой девочкой, сидевшей ко мне спиной, склонившись над тарелкой. Судя по всему, лет шесть или семь. Мужчина нагнулся, чтобы видеть ее глаза, лицо его скрывалось в тени. Коснулся ее щеки. Девочка недовольно дернула головой и продолжила есть. На ней была розовая клетчатая юбка, белый свитер, белые носки и красные кожаные туфли. Скорее всего школьная форма, если не считать туфель. Его серый спортивный пиджак и коричневая рубашка взрослого в сравнении с ней выглядели уныло.
Я видел мужчину достаточно хорошо, чтобы сделать вывод, что это и есть Роланд Корвуц. Он вполне подходил под описание Полито, да и возраст тоже соответствовал — шестьдесят с хвостиком. Плюс — наличие ребенка.
Мужчина отломил кусок хлеба, принялся жевать, и тут я смог лучше разглядеть его лицо. Высокие плоские скулы, нос картошкой, маленький подбородок, очки в стальной оправе. Если он тот, кого я ищу, то некогда рыжие волосы превратились в реденькую седую шевелюру.
Мужчина потянулся за вилкой, накрутил на нее макароны и предложил девчушке. Она решительно затрясла головой. Он что-то сказал, но если девочка и ответила, то я не расслышал.
Фрак снова закрыл мне обзор. На стол были аккуратно поставлены большая бутылка «Аква-минерале» и охлажденный бокал.
— Будете заказывать, сэр?
Я был все еще сыт после позднего ленча, поэтому решился ограничиться только самым легким блюдом — салатом из пойманных дайверами гребешков за сорок четыре доллара. Прежде чем Фрак унес меню, я посмотрел на цену воды. Только ее стоимость значительно превышала сумму, отпускаемую на питание полицейским управлением Лос-Анджелеса. Возможно, ее добывали из артезианских источников высокообразованные девственные весталки с заверенными по этому поводу медицинскими свидетельствами.
Я отпил глоток. Вода как вода.
Девочка, сидящая от меня через комнату, что-то сказала мужчине. Он поднял брови и снова заговорил. Она покачала головой, слезла со стула. Юбчонка задралась, он протянул руку, чтобы поправить ее, но девочка успела раньше. Потом взлохматила волосы и повернулась.
Старше, чем я предполагал: десять или одиннадцать. Чистая кожа, голубые глаза, курносый нос. И верные признаки синдрома Дауна.
Девочка заметила меня. Улыбнулась, помахала рукой и протянула:
— При-вет. — Голос достаточно громкий, чтобы заглушить оперного тенора.
— Привет.
— Я иду в туалет.
— Елена, — сказал мужчина.
Девочка укоризненно погрозила ему пальцем.
— Я разговариваю с дядей, папа.
— Милая, если тебе нужно…
Девочка топнула ногой.
— Я говорю, папа.
— Я вижу, милая. Но…
— Папа, — сказала она, снова топая ногой. Затем: — Папа Грустный? — Она схватила его лицо обеими руками, поцеловала в щеку и весело побежала к никак не помеченной двери в конце зала.
Кроха явно привыкла к ужинам за сотню долларов.
Мужчина пожал плечами и одними губами произнес:
— Извините.
— Она очаровательна.
Он снова принялся накручивать на вилку макароны. Потом взглянул на украшенные бриллиантами часы, положил вилку и снова проверил время.
Подошел Фрак.
— Все в порядке, мистер Корвуц?
— Да-да, спасибо, Гио.
— Приятно снова видеть Елену. Ее простуда уже прошла?
— Наконец.
— Молодец! Ей нравится в школе, мистер Кей?
Корвуц слабо кивнул.
— Не желаете ли вина к диетической кока-коле, мистер Кей?
— Нет. Мне еще сегодня делать с ней домашнее задание, нужна ясная голова.
— Ох уж эти дети, — улыбнулся Гио.
Лицо Корвуца стало печальным.
— Дело того стоит.
Вернулась Елена, одергивая на ходу край своего свитера. Остановившись у моего столика, она показала на меня пальцем.
— Он одинаковый.
— Оставь джентльмена в покое, — попросил ее отец.
— Он одиноковый, папа.
— Уверен, он просто хочет побыть…
— Ты одиноковый. Ты можешь поесть с нами.
— Елена…
Девочка потянула меня за рукав.
— Поешь с нами!
Я улыбнулся:
— Если только твой папа не возражает.
Лицо Корвуца посуровело, но Елена захлопала в ладоши.
— Да!
— Елена, прекрати. Оставь джентльмена…
Я встал, взял свой бокал и воду и перенес на их столик.
— Да!
— Сэр, — сказал Корвуц, — в этом нет никакой необходимости.
— Я абсолютно ничего не имею против того, чтобы несколько минут…
— Да!
До этого момента занятая друг другом пара взглянула на нас. Женщина что-то прошептала своему спутнику, тот пожал плечами.
— В этом действительно нет необходимости, — повторил Корвуц.
— Нет, есть обходимость, папа!
Пара за соседним столиком притворно улыбалась.
— Елена…
— Есть обходимость!
— Шшш, шшш…
— Есть…
— Елена! Шшш! Что мы говорим по поводу «Ла Белла»?
Девочка надула губы, но Корвуц не отставал:
— В «Ла Белла» мы должны… скажи сама, милая.
Из правого глаза девочки выкатилась слеза, Корвуц стер ее и поцеловал дочь в щеку.
— Милая, в «Ла Белла» мы должны вести себя тихо.
— Милая, милая, — надулась Елена. — Это про маму.
— Ты тоже моя милая.